Солнца трех миров
Шрифт:
Витя начал стрелять короткими очередями, к нему присоединился я, но поздно. Шар на лету сдулся, превращаясь в тонкий блин. Несколько пуль в него все же попали, однако не остановили. Жуткая белесая тварь, похожая то ли на ската-хвостокола, то ли на рыбу-пилу, сделав нырок, ударила Витю в грудь, отбросила назад и накрыла своим телом.
Второй шар стал снижаться следом за первым, и я переключился на него, добивая магазин. Даша меня поддержала, и шар взорвался, не успев превратиться в ската. Существо порвало в клочья, рядом со мной воткнулась в песок его костяная пила. Нас с Дашей забрызгало
– Снимай с себя комбез, снимай!
– заорал я Даше, скидывая свой. Он уже покрывался лениво расползающимися в стороны дырами.
Даша моментом сорвала с себя комбинезон, оставшись нагишом, но невредимая. Первая тварь возилась на Вите, пытаясь высвободить из его тела свою пилу. Наконец ей это удалось, и она стала зарываться в песок. Таня расстреляла ее в упор и опустилась на колени рядом с Витей. С заставы к нам бежали Лысый, Эпштейн, Инга и Машка. Я крикнул Лысому, чтоб сбегал за носилками. Машка помчалась следом - за комбезами для меня и Даши. Она успела вернуться первой - когда Лысый принес носилки, мы уже оделись и помогли уложить на них Витю. Взглянув на его развороченную грудь, я решил, что до лазарета его живым не донести. Тем не менее мы подхватили носилки - я с Лысым спереди, Инга с Машкой сзади - и бросились бегом. Таня бежала сбоку.
– Не умирай, Витечка, только не умирай!
– твердила она, заливаясь слезами.
Промчавшись по проходу в минном поле, мы опустили носилки возле ближайших ворот и уже открыли их, когда оставшаяся возле Вити Инга сказала: «Поздно».
Лысый уселся на песок, обхватив руками колени. Я остался стоять. Машка отошла в сторону и отвернулась. Подбежали Боря с Дашей, прикрывавшие нас сзади на случай появления новых скатов.
Таня, стоя на коленях рядом с носилками, бессильно тискала в руках винтовку.
– Это несправедливо, - сказала она севшим голосом.
– Сперва Валера, теперь ты... Это несправедливо.
Никто не взялся ее утешить, и уж тем более не решился объяснять ей, что порядки нашей Вселенной не имеют ничего общего со справедливостью. Таня медленно встала и не оглядываясь пошла прочь от заставы.
– Я ее верну, - сказала Даша, направляясь следом.
– Погоди, - удержал ее я.
– Пусть побудет одна. Лучше давай последим за небом над ней.
Таня приблизилась к проходу. Инга, склонившаяся над Витей, вдруг вздрогнула, вскочила и повернулась. Ее лицо жутко побелело, на шее от напряжения вздулись вены.
– Стой!!!..
– закричала она Тане.
Та не остановилась. Раздался взрыв. Когда мы подбежали, Таня лежала на земле, вся иссеченная осколками. Левую ногу ей оторвало по щиколотку.
– Не заходите на поле!
– предупредила Инга, хотя вряд ли такая необходимость была.
– Прохода больше нет!
Тысячу раз мы ходили по этому проходу взад-вперед, последний раз пробежали всей толпой только что. И вот теперь в нем подорвалась на мине Таня. Со всеми предосторожностями вытащив ее на безопасное место, мы наложили ей на ногу жгут и сняли с носилок Витю. Точнее - просто скинули, но как ни спешили, еще по дороге в лазарет у Тани случился выкидыш.
– Все осколки я извлечь не смогла, - сказала она.
– Культю зашила, но Таня потеряла много крови. И очень ослабела. Я не знаю, как ее лечить в таких условиях, - я ведь не врач, а здесь еще и весь инструментарий чужой. Делали-то его не для людей.
Ночь прошла беспокойно - мы по очереди сидели с Таней в лазарете, поскольку нормально заснуть все равно никто не мог. Наутро у нее резко подскочила температура и появились все признаки заражения крови.
– Витю без меня не хороните, - то и дело просила она.
– Ну конечно нет, - отвечали мы ей.
– Мы его в морг положили. Здесь же морг есть, холодильник в нем работает, сам включился, когда... Ну, ты поняла.
– Только Витю без меня не хороните, - начинала просить Таня через несколько минут, забывая о том, что ей только что сказали.
– Нет, нет, не беспокойся. Вот поправишься, тогда и похороним.
Таня смотрела на нас с тоской, от которой внутри все переворачивалось.
– Вы не поняли. Вместе... нас надо похоронить вместе. Когда я умру. В одной могиле.
– Да не умрешь ты! Инга говорит, что ты обязательно выздоровеешь, - вдохновенно врали мы, хотя Инга говорила прямо противоположное.
Но на третьи сутки Тане действительно стало лучше.
– А ты расстраивалась!
– радостно сверкал своим единственным глазом Лысый.
– Через недельку будешь ты у нас как новенькая, и я влюблю тебя в себя. Что там Валера с Витей - ты посмотри на меня!
– Нельзя мне в тебя влюбляться, Лысенький, - грустно улыбалась Таня.
– А то ты тоже погибнешь. Такая уж я невезучая.
– Ничего не погибну, я неубиваемый. Мы будем жить с тобой долго и счастливо. А еще ты отобьешь у Дашки Серегу - и станешь главной покорительницей сердец в нашей команде.
На какое-то время мы действительно заставили себя верить, что Таня поправится, хотя в ее глазах ясно читалась смерть. К вечеру у нее опять поднялась температура и начался бред. В полночь меня разбудила Инга:
– Она хочет, чтобы ты пришел к ней. И чтоб кроме вас в палате больше никого не было.
Я переглянулся с Дашей, которая, конечно, проснулась тоже.
– Иди, - только и сказала она.
Когда я вошел в палату, Таня тут же попросила запереть дверь. Я молча выполнил просьбу и присел на стул рядом с кроватью.
– Прости, что тебя дернула, Сережка, - прошептала Таня.
– Но ты мне нужен. Ты самый умный из всех, и только ты знаешь, какая она.
– Кто?
– Инга. Ты ведь сразу понял, верно? Я это заметила. Она из либеров, и этим все сказано. Она затащила на Гилею Борю с Витей, а потом вовлекла в свою затею нас. Она хочет найти место для этой своей колонии, а когда найдет... Думаешь, либерам надо, чтоб кто-то знал, где у них будет колония? Мне-то все равно, я до утра не доживу, а вы... Никто из вас не вернется на Землю, поверь. Она найдет способ от вас избавиться. От меня уже, считай, избавилась.