Солнце для любимой
Шрифт:
По голосу было понятно, что теперь она вряд ли ее наденет. Несмотря на то, что сцена должна была бы унизить ее саму, Стефи вдруг почувствовала жалость к этой блестящей особе.
Воцарилась пауза, которую прервали слова Клайва:
— Извини, Шэрон, но мы как раз собирались уходить.
— Но, Клайв, — возразила мисс (или миссис?) Сандерс, — я искала тебя по делу и еле нашла. Тебе пришла пара срочных телеграмм, и, по-моему, ты должен на них взглянуть. Одна из них от Барта, и он настаивает на срочном
— Ничего, подождет до завтра, — невозмутимо отозвался Стэнворд. — Если пришлет еще одну, можешь свалить вину на меня.
— Хорошо, я так и сделаю, — Шэрон улыбнулась фальшивой улыбкой. — Желаю тебе приятно провести время, — добавила она и перевела на Стефи весьма неприязненный взгляд.
Стефани вдруг почувствовала желание уйти. Она совершенно не собиралась никому мешать. Если эта женщина претендует на него и так уверена в себе, то она не собирается создавать ей конкуренцию.
— Извините меня, — сказала она, — но мне пора. Клайв, если хочешь, встретимся здесь через час. До свидания, Шэрон.
— Подожди минутку, я провожу тебя, — немедленно ответил Стэнворд. — Шэрон, до встречи.
Когда они прошли несколько шагов, он спросил насмешливо:
— Значит, ты все-таки не хочешь, чтобы я знал твой адрес.
— Я просто не хочу быть помехой, — ответила Стефи спокойно. — Ведь ей надо было с тобой поговорить.
— Ах, ты опять про Шэрон, — промолвил Клайв с некоторой досадой в голосе. — Я же уже сказал тебе, что об этом не стоит беспокоиться.
— По-моему, она так не думает, — отозвалась девушка.
— Ну, хорошо, я тебе расскажу, если хочешь, — произнес Клайв, вздохнув. — Полтора года назад Шэрон потеряла мужа, а он был моим другом. Потом она вбила себе в голову, что влюблена в меня. Я не могу ее винить, потому что она перенесла тяжелую утрату. Но и поощрять это я не собираюсь. Я ценю ее как сотрудника и по мере сил забочусь о ней, как о вдове моего товарища, но не более того. Так что не думай больше об этом.
Он неожиданно положил руку ей на плечо, нагнулся и поцеловал ее в шею. Сначала его губы показались ей прохладными и нежными, но потом они вдруг стали жесткими и горячими. Стефи не успела отодвинуться и стояла теперь с подгибающимися коленками, раздираемая двумя противоречивыми желаниями: убежать и кинуться ему в объятия. Наконец он выпрямился, взял ее руку и прижал к своей груди. Стефани почувствовала, как неистово бьется его сердце. В его глазах полыхало бледно-серое пламя.
— Стефи, — сказал он, прерывисто дыша, — то, что происходит между нами, касается только нас двоих. Я не позволю никому в это вмешиваться.
Он пригладил ее волосы и опять нагнулся, на этот раз ища ее губы. Она взглянула в его горящие глаза, отшатнулась и еле слышно выдохнула:
— Нет!
Несколько секунд он держал ее, потом отпустил и
— Я тебя не заставляю, — проговорил он немного хриплым, но уже почти спокойным голосом. Только блеск в глазах теперь выдавал его состояние. — Я уже говорил, что я не насильник. Ты свободна и можешь уйти, куда пожелаешь и когда пожелаешь.
Она почувствовала, что на этот раз он действительно не будет ее удерживать.
— Я… — смешалась девушка. — Я не знаю… Я не хочу…
— Я тоже этого не хочу, — ответил он, хотя Стефи и сама не поняла, что она имела в виду, когда сказала «не хочу».
Наступила тишина. Стефани осознала, что сейчас ей предстоит решить свою дальнейшую судьбу. Клайв стоял перед ней молча и совершенно неподвижно. Он не трогал ее, не пытался остановить или как-то повлиять на ее решение. Он не давал ей ни малейшего шанса сказать потом, что она сделала выбор по принуждению. Он просто стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нее своими сверкающими серыми глазами.
Наконец Клайв проговорил:
— Еще раз повторяю, ты можешь сейчас уйти, и я больше не стану тебя преследовать.
Девушка молчала и не двигалась с места. Ее взгляд беспокойно ощупывал его лицо, всматривался в его глаза. Она, сама не отдавая себе отчета, искала в его чертах ответа на мучивший ее вопрос: что это, действительно непреодолимая страсть или обыкновенная похоть?
Но она не находила ответа, видимо его не так-то просто было получить, а, возможно, его следовало искать не в нем, а в самой себе?
Молчание опять нарушил голос Клайва.
— Ну, Стефани, что ты решила? — спросил он, его голос напряженно дрожал, но лицо было сосредоточенным, почти каменным.
Она судорожно сглотнула, потом взглянула ему прямо в глаза и произнесла твердо:
— Я могу уйти.
Ей было нужно, чтобы он это знал. Он загадочно улыбнулся и кивнул.
— Но я остаюсь, — договорила она.
Клайв снова кивнул, потом опустил голову и наконец произнес медленно и раздельно:
— Я тебя понял. Сейчас я схожу за ключами от машины и отвезу тебя домой.
Он предложил ей руку, и они пошли дальше. Только сейчас Стефи заметила, что они находятся у входа в Палас-отель, лучшую гостиницу в Бандаберге. Через пару минут они вошли в холл, и у девушки зарябило в глазах от великолепия обстановки: мраморных стен, зеркал и до блеска натертого наборного паркета. В глубине виднелся небольшой декоративный бассейн с красиво подсвеченным фонтаном. Стефи сразу почувствовала себя неуютно в этом шикарном заведении. Она бросила взгляд в одно из зеркал и сморщилась: мятые шорты со следами песка, футболка… Это если не смотреть на испуганное лицо без намека на косметику и спутанные на ветру волосы. Но Клайв, казалось, не замечал всего этого.