Солнце и тень
Шрифт:
Мой сон «Величавая гора» и жизненная ситуация, из которой он возник, напомнили мне о чем-то важном, связанном со стадиями духовного развития: высшие ступени можно возвести только на основе, очищенной от примитивных эмоций, в то же время сохраняя к ним полное уважение. На пути совершенной духовности не может быть такого понятия, как «быть выше всего этого», то есть отрицания или умаления своих истинных чувств по отношению к чему бы то ни было. Если мы хотим достичь истинного внутреннего покоя, высшее «я» всегда должно пребывать в гармонии с низшим «я». Как расположенные выше части здания (стены, стропила и крыша) должны опираться на прочное основание, так в конфликтной ситуации и любовь к себе, и любовь к другим могут опираться только на полное принятие собственных основных (или низменных) эмоций. Когда человек полностью изольет свой гнев, праведный или неправедный, когда его сердечные обиды целиком и полностью утолятся, — тогда и только тогда
Во время, когда мне приснился этот сон, на меня навалилось сразу столько избитых, заурядных на вид проблем, что я часто ощущал недовольство собой. «Как ты можешь быть таким мелочным? — донимал меня внутренний голос. — Почему не бросишь это все и не забудешь? Почему ты не стремишься к высшим целям? Почему не решаешь творческие задачи, не работаешь над книгой?» Все эти настойчивые вопросы и обвинения в собственный адрес проистекали от моего недовольства собой. Все надобности и необходимости были частью моей старой системы взглядов, и я стал яснее, чем когда-либо раньше, понимать, что продолжая действовать на основе этой системы, я никогда не достигну подлинного духовного очищения. Я понял: полное внутреннее очищение будет означать, что я отношусь с уважением и доверием ко всем своим чувствам до единого — большим и мелким, заурядным и возвышенным. Это будет означать, что я постоянно стараюсь осознать каждое свое неотвязное или назойливое чувство, добраться до его источника, коренящегося в настоящем или прошлом, чтобы понять и оценить его значение для моего развития как личности в целом. Сила моего гнева или ощущения, что меня предатели, не была чем то дурным или неправильным. Если я и реагировал слишком остро, эта острая реакция тоже была для меня даром, открывающим путь к более полному пониманию. Эта острая реакция говорила мне, что я действительно обладаю повышенной чувствительностью к махинациям и предательству, причем именно потому, что подобное уже происходило со мной в прошлом, может быть, даже в очень давнем прошлом.
Порой мои осознаваемые сновидения возвращаются ко мне во всем блеске своего великолепия. На разных этапах эксперимента у меня бывали другие замечательные осознаваемые сны, которым были присущи удивительные качества и обогащающие символы. Такие сны предполагают, что продолжая свое внутреннее странствие, я, возможно, стою на очередной горной вершине. Конечно, я никогда не могу точно предсказать, когда появится один из этих особых снов, хотя иногда, укладываясь вечером в постель, я чувствую приближение осознаваемого сновидения. Между высочайшими вершинами рассыпано множество вершин пониже — я называю их «обычными осознаваемыми сновидениями», — которые тоже по-своему важны. Исследуя эту местность, я все больше вижу, что все в ней совершенно в том виде, как оно есть. Высокие вершины, средние по высоте хребты, низкие долины, петляющие тропы и лежащие между ними препятствия — все это этапы путешествия. Я все больше понимаю, что в настоящее время никак не могу постоянно находиться на вершине. Доведись мне каждый день или каждую ночь в полную силу переживать состояние осознаваемого сна, моя душа скорее всего сгорела бы дотла. Сейчас, по мере того, как мое путешествие продолжается, мне вполне достаточно просто стремиться к развитию все большей внутренней терпимости.
Еще я знаю, что важно осознавать опасность «перегорания» сновидения, в особенности осознаваемого сновидения. Я имею в виду состояние душевного истощения, являющееся следствием излишнего усердия в полезном деле, слишком сильного и длительного душевного и эмоционального напряжения. Теперь я знаю, что необходимо какое-то «время простоя», чтобы уравновесить и нейтрализовать моменты «времени работы на износ», которые порой случаются в моем путешествии. Людям, которые ежедневно занимаются интенсивной практикой медитации, знакома потенциальная опасность «медитационного перегорания». Вот и я обнаружил сходную опасность, работая со сновидениями, в особенности с осознаваемыми сновидениями.
Тем, кто в качестве духовного пути избрал путь осознаваемого сновидения, следует, осознав эту опасность, еще более неукоснительно соблюдать в повседневной жизни принцип равновесия. Этот принцип трудно переоценить. Сам я пришел к пониманию, что продолжая исследования, мне нужно уравновесить свою работу с осознаваемыми сновидениями по пяти отдельным параметрам, положив их на чаши пяти отдельных внутренних весов. Вот эти весы: (1) нужно уравновесить внутренние размышления об осознаваемых сновидениях с внешними обсуждениями, то есть с разговорами о них с другими сведущими людьми; (2) нужно уравновесить «горы» с «долинами», исключительно яркие
«Величавая гора» стала для меня еще одним постоянным путеводным образом на пути осознаваемых сновидений. Ее образ часто посещает меня, особенно, когда я ощущаю, что обыденные потребности и тяготы повседневной жизни начинают отнимать у меня слишком много времени и энергии. Хотя я прекрасно знаю, что обыденные жизненные потребности по-своему важны, сейчас моя первостепенная задача — неотступно сосредоточить зрение и ум на горной вершине. Гора напоминает мне об очень многом. Она напоминает мне о стихотворении, куплете из песни, которую я написал к нашей с Чарлин свадьбе:
Во мне — вершины острие,Я знаю, видишь ты ее.Таится и в тебе она,Непогрешима и стройна.Ее я сразу нахожу,Едва на запад погляжуВ вечерний час,Когда садится солнце.И еще она напоминает мне некоторые учения традиции дзэн-буддизма: «Природа — лучший дзэнский наставник, но не все, кто приходит в горы, могут увидеть их в истинном свете. Только тот, кто познал себя, может узреть истинную природу гор» [35].
А из души дзэнского учителя тринадцатого века Догэна Дзэнджи излились такие слова: «Цвет гор — цвет чистого тела Будды, звук бегущей воды — звук Его великой речи». Я всегда питал к горам особую любовь. Теперь я начиная понимать, почему.
Глава 9. Герой-воин: назад к истокам
«Все, взявшие меч,
От меча погибнут».
— Иисус из Назарета [34]
«Пренебрегшие мечом
Погибнут от него же.
Кто укажет нам путь
Спасения и покоя?»
— Неизвестный автор
34
Евангелие от Матфея 26:52.
На разных этапах эксперимента с осознаваемым сновидением у меня бывали ключевые, объединяющие сны. Эти сны свели воедино много отдельных фрагментов моего эксперимента, которые до того ощущались разрозненными, запутанными или несвязными. Такие объединяющие сны, если мне удавалось их правильно понять, оказывали на мой ум сильное проясняющее воздействие. Их влияние можно сравнить с игривым морским ветерком или кратким ливнем, который смывает с прошлого все накопившиеся умственные помрачения. Иногда — поначалу это казалось мне удивительным — они в конечном итоге действовали настолько обновляюще, что я научился видеть в них особую ценность. Один из таких снов посетил меня примерно через три года после начала эксперимента.
СЛАДКОЗВУЧНЫЙ РОГ ЖЕНЕВЬЕВЫ
16 декабря 1983 года
Вместе с большой компанией красивых, оживленных людей нахожусь в огромном ярко освещенном зале. Стою возле длинного стола в форме буквы L, изысканно накрытого для банкета. Стол застлан длинной белоснежной скатертью и уставлен прекрасным фарфором, серебряными приборами и сверкающими хрустальными бокалами. Он тянется по всей длине зала, потом делает поворот на девяносто градусов и продолжается по всей его ширине. Я стою у предназначенного мне места, положив руки на спинку стула, и разглядываю присутствующих — все они одеты как на прием: мужчины в смокингах, дамы в длинных вечерних платьях. На мне черный смокинг с иголочки; ощущаю приятное волнение от того, что нахожусь здесь.