Солнце в две трети неба

Спящий Сергей Николаевич

– Значит, наш Боня должен был проверить, что мёртвые люди не возвращаются к жизни, если их держать за руку? Очень печальная история. Сколько он так сидел: три десятка лет – четыре?

Ира кивнула.

– Не двигай головой– потребовал Денис.

– Извини.

Знаешь, с машинами всё не так, как с людьми. Если человек стремится к свободе только потому, что он человек, то для робота сама по себе свобода не имеет ценности. Задала вопрос Бонделею: зачем ему всё это? Хочет ли он что-то изменить? Например, слетать на Землю или, я даже не знаю, о чём могут мечтать роботы. Он ответил, что ничего менять не хочет и против визита на Землю не имеет возражений, но не видит в нём непосредственной необходимости. Представляешь: не видит непосредственной необходимости!

– Расслабь плечи– попросил Денис: –Так чего же хочет наш дорогой реликт?

– Быть среди людей– Ира перевернулась на спину и посмотрела

в глаза энергетику. На лице того играла довольная полуулыбка. На самом деле он любил делать Ире массаж чуть ли не больше, чем она любила ощущать тёплую тяжесть его рук. Хотя, конечно, капсула релаксации разомнёт мышцы качественнее и лучше. Но вот беда: у капсулы нет ни рук Дениса, ни его глаз, ни его шероховатых и твёрдых, но почти мгновенно размягчаемых поцелуем, губ.

Разомкнув поцелуй, Ира объяснила: –Архитектура искусственного мозга Бонделея предполагает внешнее стимулирование. Это как мячик, который нужно бить рукой, чтобы он продолжал прыгать. Перестанешь и колебания постепенно затухнут. Ему необходим элемент случайности, который вносит общение с людьми. Сейчас от подобной архитектуры почти отказались из-за необходимости внешнего стимулирования. Но перед концом древнего мира на неё возлагали большие надежды.

– Поставь робота рядом с героем и получится робот-герой. Рядом с подлецом – робот-подлец. Рядом с учёным – робот-учёный…

– Ты упрощаешь до полной потери смысла!– возмутилась кибернетик.

– Если оставить Бонделея в одиночестве, но включить ему кино. Человеческие фильмы– энергетик заинтересовался настолько, что его пальцы замерли: –Они сойдут за внешнее стимулирование искусственного мозга?

Ира передёрнула плечами и движение пальцев восстановилось: –Не выйдет. Нужно интерактивное общение вида «действие-результат». Условно говоря: робот бросает мячик во внешний мир, а тот возвращает его с ещё большей силой и эта дополнительная энергия идёт на функционирование искусственного мозга.

– Значит, бросает мячик?– с комичной серьёзностью уточнил Денис.

Ира покраснела: –Я тебе на пальцах объясняю. Если хочешь, могу написать формулы.

– Наверное, формул страниц на пятьдесят мелким шрифтом?

– На двести, если мелким шрифтом– поправила кибернетик довольно мурлыкая под его большими и сильными руками. Древний, первобытный примитивизм. В новом мире женщина ни в чём не уступает мужчине. Развитие техники нивелировало ценность физической силы. Развитие психологии и биохимии подарили ещё одну дополнительную степень свободы. Но пришедшее из тьмы веков наследство никуда не делось. Оно всё ещё живёт глубоко в людях. И так ли нужно ломать этот механизм, который замечательно работал с того момента когда человек оформился как вид?

И не слова больше о капсуле релаксации! В данный момент Ира была тестом в руках самого замечательного повара на свете. Музыкальным инструментом в разгаре процесса настройки умелым мастером. Это слишком глубоко сидит в нас, чтобы можно было вытащить на свет. Слишком многое завязано на нём: и наша сила и наша слабость. По сути, если сравнивать человека с аналогичным по архитектуре Бонделею роботом, то именно живущие в глубине сознания инстинкты толкают человека вперёд. Служат тем самым двигателем, что приводит в действие весь механизм человеческого разума. Первичным толчком. Исходной точкой побуждающей жить. И отблеск этого огня необходим роботам типа Бонделея, чтобы оставаться в активной фазе. Когда всё закончилось и они лежали рядом усталые, довольные и почти уже сонные, Денис спросил: –Получается роботы вроде Бонделея как заводные игрушки? Представляешь, если он вправду разумен? Разумная заводная игрушка. Это ужасно.

– В нём разума как в коробке с транзисторами– проворчала Ира.

– Слышу неуверенность в голосе.

– Смолов мне свидетель, который Владимир Борисович– распалилась Ира: –Ещё слово, ещё одно слово, и я за себя не отвечаю. И не улыбайся мне там!

– Откуда ты знаешь, что я улыбаюсь? Ты лежишь затылком ко мне– удивился Денис.

Находка следов инопланетного разума взбудоражила Землю. Кто они, неведомые пришельцы? Как выглядят? Откуда пришли? И ещё тысяча тысяч вопросов. От экспериментальных подводных городов под поверхностью тихого океана, до временных поселений геологов-разведчиков в поясе астероидов – везде, где только были люди, они задавали себе эти вопросы. Взоры всего человечества обратились к солнцу, точнее к ближайшей к светилу планете, где была сделана удивительная находка. Однако в первом меркурианском и двух обогатительных комплексов по трансмутации энергнума: новом и старом, было спокойно. Настолько, что казалось будто ничего не произошло и контейнеры внеземного происхождения не были найдены и в известной на весь мир пещере не стоит с редким мастерством вырезанная из камня фигура девушки, моделью для которой послужила Ирина Гороховая – старший кибернетик первого меркурианского. Так спокойно бывает в глазе урагана. В самом центре происходящих событий. Да и некогда заниматься учёным и рабочим бесполезным гаданием. У каждого их них есть дело, а дальний космос строго спрашивает с неосторожных

и не прощает разинь. Инопланетные послания тщательно и осторожно исследовались. Может быть слишком осторожно, как считали многие. Уж один контейнер можно было бы разрезать и посмотреть, что находится у него внутри. Но капитан Антон Романович оставался непреклонным. Впервые найденные следы внеземного разума слишком ценны, чтобы рисковать потерять хотя бы один из них. Если ничего не удастся выяснить «мягкими» методами, то находки дождутся возвращения «Прометея» и отправятся обратным рейсом на обитаемый спутник Земли. Наполненные самым современным исследовательским оборудованием лунные лаборатории раскроют их секрет. Могучие интеллекты «Луна1» и «Луна2» помогут учёным. Нет, загадка не останется загадкой навечно. Только не нужно спешить в таком важном деле. Споря с наиболее одиозными учёными требующими ускорить изучение артефактов, капитан предположил, что контейнеры вполне могут быть не контейнерами, а, скажем, зародышами инопланетной жизни. Чем-то вроде контактёров, предназначенных чтобы объединить в себе две цивилизации и тем самым преодолеть различия и облегчить контакт. Кажется, он читал об этом в каком-то фантастическом романе. Версия не выдерживала критики. Полученные во время сканирования данные полностью её опровергли, но самые горячие головы она остудила. Одно дело сломать один из контейнеров. И совсем другое по неосторожности убить посланника так и не поняв, что это был посланник, а не послание. Полное сканирование артефактов, проведённое на максимальном разрешении имеющейся в первом меркурианском сканирующей аппаратуры, выявило около четырёх тысяч точек, немного изменяющих свои параметры во время сканирования. Точки неравномерно располагались во всём объёме артефакта. Их плотность была наибольшей в глубине и значительно снижалась при приближении к поверхности. Количество чувствительных точек незначительно отличалось от артефакта к артефакту, но никаких закономерностей в расположении точек относительно друг друга найти не удалось. Трёхмерная структура образованная чувствительными точками являлась уникальной для каждого из следов оставленных инопланетной цивилизацией. Кто-то из занимающихся исследованиями артефактов учёных – сейчас и не вспомнишь, кто именно – сравнил чувствительные точки с кодовым замком, а сам артефакт, соответственно, с запертым сейфом. Даже те, кто возражал против столь прямолинейной трактовки, вынуждены были учитывать гипотезу в своих исследованиях. Кроме того ещё одна новость недавно потрясла колонию на Меркурии. Верховный совет Земли дал добро на активные исследования находок. Со всеми разумными и не разумными предосторожностями, конечно. Но по сравнению со старым планом «дождаться возвращения Прометея, погрузить и забыть» новые указания с Земли прозвучали божественным откровением. Учёные поспорили о соображениях сподвигших верховный совет на изменение первоначальных планов. Возможно, на Земле посчитали: Луна находится слишком близко от материнской планеты и не стоит ввозить на неё изделия чужого разума? Или они, как и подавляющая часть человечества, решили, что не могут мучиться ожиданиями полтора года, пока Прометей вернётся на Меркурий, а оттуда проделает обратный путь до лунных верфей. Какая разница! Главное Антон Романович снял запрет на активное исследование артефактов. Каждый вечер счастливчики, которым удалось попасть в группу исследующую произведения чужого разума, отсчитывались в сети о ходе работ. Практически без вырезок и купюр, их отчёты передавались на Землю, растекаясь миллиардами просмотров по всей планете и ближнему космосу обжитому человечеством.

– Горохова!– обрадовался Сергей. Секунду назад голова младшего пилота выглянула из-за открывшейся двери в лабораторию прикладного синтеза и озарилась улыбкой отыскав Иру в обществе Дениса, Бонделея и двух синтез-химиков с волнением наблюдающих за тем как в недрах синтезатора растёт непонятная конструкция отливающая блеском металла. Разумеется, происходящее внутри лабораторного синтезатора предпоследнего поколения (бывшего последним на момент старта Гагарина с орбиты) не видно напрямую. Прочный корпус, вдобавок обёрнутый луковицей силовых полей, не позволял проникнуть внутрь ни взгляду, ни чему-либо ещё из внешнего мира. Но формируемое над экраном голографическое изображение позволяло зрительно наблюдать за ходом процесса. Вот к этому реконструируемому изображению и были прикованы напряжённые взгляды синтез-химиков, Гороховой Ирины и робота Бонделея. Энергетик недовольно глянул на проникшую в комнату голову младшего пилота и поинтересовался: –Чего кричишь?

– Новости с Земли пришли– объяснил чуть покрасневший Сергей. Вслед за головой в лабораторию синтеза проникло тело пилота, помялось близ дверей, но затем подошло к пульту управления лабораторным синтезатором и посмотрело из-за плеч на повисшую в воздухе конструкцию. На первый взгляд в камере синтеза строился, согласно введённой программе, прибор для генерирования узконаправленных полей. Большего Сергей, на основании быстрого взгляда, сказать не мог. Сейчас пилота интересовало совсем другое.

– Последние новости– зачем-то пояснил Сергей. Голос он снизил до громкого шёпота и походил на классический типаж заговорщика раскручивающего маховик интриги – вроде бы тайно, но так чтобы было слышно зрителям на самом дальнем ряду.

– Из Москвы?– Денис пожал протянутую Сергеем руку. Тоже самое, не отрываясь от наблюдения за процессом создания, чуть ли не на ощупь, сделали оба специалиста по синтезу.

– Привет, Бонделей.

– Добрый день– отозвался робот.

– Из неё– согласился пилот: –В столице новое увлечение или новая беда. Смотря как к этому относиться.