Солнце в рюкзаке
Шрифт:
Возле одной из них я спугнул стаю крыс, обгладывающих что-то сладко-гнилостное, кусками.
Отстойники не охранялись. Я приметил у самых ворот две сторожевые башенки и ожидал найти там блокпост, но башенки оказались пусты. Судя по карте, другого пути в эти районы не было, и неразумность обитателей Отстойников меня удивила — в конце концов, они хотят жить или прятаться?
Цистерны высились невдалеке. Ребристые, с гигантскими белыми цифрами на боках, они блестели тускло и маслянисто. Вместимость их поражала воображение — казалось, весь океан черной
Только здесь меня наконец отпустило ощущение, что позади прилепился безмолвный торопливый наблюдатель. Если он действительно существовал, то попросту отвалился во время спринта по городу.
Мое внимание начало дробиться, мерзко раздваиваться и расслаиваться. Словно я пытался удержать в руках зыбкий мираж. Никто из нас не был рассчитан на одновременное выполнение массы задач, возможное только при прохождении командой, — даже Квоттербек. Я винил себя за промашки, глупости и неорганизованность, но поделать ничего не мог. Больше всего мне хотелось рвануть из города прочь и закопаться в какую-нибудь нору в ожидании, пока Квоттербек решит все наши проблемы и притащит Солнце.
Только чувство вины за произошедшее не давало мне так поступить.
По Отстойникам я слонялся минут сорок. Главное — забрался на бетонную перемычку, разделявшую обе цистерны, и рассмотрел ее внимательно. В перемычку через равные промежутки были вделаны кольца неизмеримого диаметра, а сквозь них продеты цепи, другим концом вкрученные в бока самих резервуаров.
Ширина перемычки составляла метра полтора — «Король» пролезет только боком, но я не был уверен, что у них есть такая шаговая функция.
Перемычка упиралась в некогда подвижную платформу, сейчас накрепко приваренную к стене. Один удачный выстрел — и ее сбросит вниз, на свалку арматуры и ржавых баков все с тем же трех-листником на боках.
Пока я ползал с исследованиями, с каждой минутой убеждаясь в провальности первоначальной идеи, меня взяли на прицел. Почувствовал затылком, а потом услышал, как щелкнул затвор. Позади, вся в пыли, стояла рослая Эба, облитая черным кожаным комбинезоном. Она-то и держала направленный на меня огнестрел, судя по виду которого, способный прикончить только утку.
Эта Эба не была похожа на остальных — лицо у нее было скуластое, губы крупные, а подбородок прямой. Волосы короткие и тоже черные, топорщились ежиком. Вся она почему-то очень смахивала на Тайтэнда, верно потому, что смотрела зло и презрительно.
— Выворачивай карманы, — приказала она. — Медленно. Присел… аккуратно.
— У вас много такого? — спросил я, кивая на ее оружие.
Бояться мне было нечего, я точно знал, что сильнее ее.
В ответ она сделала вид, что вот-вот выстрелит, но не выстрелила. Электрическое гудение наполняло воздух плотным кольцом, Дворец или как его там, гнал сюда «Королей», и на звук выстрела они сбежались бы как миленькие.
— Не двигаться, — сказала она, хотя я
— Да подожди ты…
Я вынул огнестрел из ее безропотных рук. Это оказалась винтовка, стреляющая одиночными.
Она отдала мне оружие, подумала немного и вцепилась. Несколько секунд мы стояли неподвижно — она тянула меня в сторону, намереваясь сбросить, я сопротивлялся, и потому со стороны казалось, наверное, что Эба просто держится за мою куртку, а я позволяю ей держаться.
В итоге Эба подпрыгнула на месте, как белка, обхватила меня руками и ногами и повисла. Такого я не ожидал, весу в ней было килограммов на пятнадцать больше, чем во мне, а еще сбоку болталась винтовка, заняв единственную свободную руку, — левой я пытался еще балансировать, но через пару секунд ударился виском о шершавый бетон и обнаружил, что вместе с вцепившейся Эбой мы катимся к краю.
Она тяжело дышала мне куда-то в шею, но держалась крепко — как полип.
— За кем пришел? — прошипела она. — Где талон?!
Если бы у меня не было талона, все было бы намного проще, но у меня было аж три — мои собственные и тот, который я выловил из мутных дождевых потоков у ангара Журова.
— Вам надо рассредоточиться, — прохрипел я, мучаясь от того, что не могу дать ей в лоб и скинуть вниз. — Нельзя прятаться всем вместе — они наверняка прутся на тепло…
— Не твое дело! — тоже хриплым шепотом ответила Эба. — Отдай талон.
Электрический гул сбивал наши голоса, гасил вибрации связок.
— На башни у входа надо ставить сигнальные ракетницы, Аттам тебя упакуй! Да хоть лески протянуть… Вы жить вообще хотите или так, наслаждаетесь?
— Пошел к черту, — очень убедительно сказала Эба и вдруг расцепила руки и откатилась.
Некоторое время мы лежали рядом. Она — тяжело дыша, я — потирая онемевшее запястье.
— Нет у нас ракетниц, — сказала она и повернула голову.
Глаза у нее были вишневые.
— А что есть?
— А тебе зачем?
— Просто так, — хмуро отозвался я. — Меня Люка попросила.
— А, — коротко сказала она. — Эта шлюха.
Я не удержался и спросил.
Эба посмотрела с удивлением, но каким-то усталым.
— Она тебя любит, ты ей шоколад. Понял?
Квоттербек объяснял не лучше.
— Так ты что, — начала Эба, поднимаясь, — супергерой?
— Я Раннинг, — ответил я. — Игрок команды Солнца.
— Ну вот, жить тебе, Раннинг… — она посмотрела на блестящий браслетик, — осталось около часа. Как и всем нам.
Я и сам уже подозревал нечто подобное. Перемычка была хороша — узкая и ненадежная, но от идеи заманить сюда отряд многотонных машин я отказался — вряд ли они полезут наверх, даже если их будет заманивать целая толпа Эб.
Мне оставалось только примкнуть к тем, кого Журов назвал обезумевшими крысами, залезть в какую-нибудь нору и молиться Аттаму.
Мы спустились вниз, на свалку. Пахло мерзостно — химическими отходами и чем-то давно протухшим. Эба шла позади, видимо не доверяя, и тихонько мерно дышала.