Солнечная лотерея (сборник)
Шрифт:
Макфиф сделал несколько шагов назад.
– Это безнадежно. Вот увидишь.
Он стоял, сжимая рукоятку громадного зонта. Отец О’Фаррел озабоченно крутился поодаль.
– Мне надо знать, как и почему все это началось, – упрямо твердил Джек. – Второй Бааб, молельные колеса, благодать на развес… Если я это не выясню…
Он вздохнул поглубже, протянул руку и, выхватив у Макфифа зонт, поднял его над головой. Подобно крыльям гигантского стервятника, зонт раскрылся над ним; с тугой ткани скользнуло на пол несколько темных капель.
– Что такое?! – вскрикнул Макфиф, переступая круг из мощей, чтоб вернуть назад
– Покрепче держись! – посоветовал ему Джек. Сам он крепко ухватился за рукоять и обратился к священнику: – Отче, есть у нас вода в том кувшине?
– Д–да, – ответил отец О’Фаррел, заглянув в глиняный кувшин. – На донышке.
– Когда вы окропите водой зонт, прочитайте, прошу вас, те строки, что относятся к Вознесению.
– Те строки?.. – озадаченно попятился отец О’Фаррел. – Я…
– Et resurrexit. Неужели не помните?!..
– О!.. – выдохнул падре. – Да, да… Конечно, помню.
Продолжая согласно кивать, он окунул пальцы в святую воду и несколько раз окропил зонт.
– Я искренне сомневаюсь…
– Читайте! – велел ему Гамильтон.
Срывающимся голосом отец О’Фаррел начал:
– Et resurrexit tertia die secundum scripturas, et ascendit in cooelum, sedet ad dexteram partis, et iterum venurus est cum gloria judicare vivos et mortuos, cujas regni non erit finis… [15]
15
Из Символа веры: «И воскресшаго в третий день по Писанием. И возведшего на небеса, и седяща одесную Отца. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Его же Царствию не будет конца» (лат.).
Зонт затрепетал у Джека в руках. Медленно, медленно, постепенно… он стал подниматься. Макфиф заблеял, как испуганная овца, и ухватился изо всех сил за рукоятку.
Спустя минуту верхний конец зонта уже упирался в потолок. Гамильтон и Макфиф болтались в воздухе, нелепо дрыгая ногами, срывая лохмотья свисающей с потолка паутины.
– Окошко вентиляции… откройте!.. – с трудом прохрипел Джек.
Испуганной мышкой отец О’Фаррел юркнул на поиски шеста. Наконец окно под самой крышей распахнулось. Влажный ночной воздух тугой волной ворвался внутрь, взбаламутив стоячее болотце многолетней затхлости. Будто почуяв свободу, зонт рванулся ввысь. Жалкое деревянное строение в считанные секунды пропало из виду, оставшись где–то далеко внизу… Холодные клубы тумана окружили со всех сторон поднимавшихся Гамильтона и Макфифа. Они уже висели на уровне вершины Туинпика. И только рукоять черного зонта удерживала их над крышами великого города Сан–Франциско – над гигантской чашей мерцающих желтых огней…
– А что, – закричал Макфиф, – если отпустить ручку?..
– Молись, чтоб тебя не покинули силы! – крикнул в ответ Джек, зажмурившись и судорожно вцепившись в рукоять.
Зонт подымался все выше и выше, набирая скорость.
Через некоторое время Джек отважился, разлепил веки и глянул из–под зонта вверх.
Взору открылось бесконечное пространство зловещих облаков. А что дальше? Ждал ли их Он?..
Все выше и выше летел зонт. В неизвестность, во тьму. Что ж, теперь о возвращении думать поздновато…
Глава 7
По
Под башмаками обозначился светлый шар.
Джек никогда прежде не видел Землю так отчетливо хорошо. И образ этот практически полностью удовлетворил самые отчаянные его ожидания. Будто подвешенный на невидимую нить в темной бездонности вселенской пустоты, шар просто покоился – серьезно, сосредоточенно. Словом, впечатляющий объект.
Он был особенно впечатляющ из–за своей самодостаточности. В некоторой панике Джек внезапно осознал, что других планет в пространстве не наблюдалось. Он опасливо осмотрелся вокруг, постепенно – и против желания – воспринимая всю небесную картину.
Земля пребывала в гордом одиночестве. Вокруг нее крутилось сверкающее круглое тело, совсем крохотное, словно оса вокруг арбуза. Ужас пробрал Джека до самых селезенок. Но ведь это же не что иное, как Солнце!
Крохотная звезда. И она – вращается. Вокруг Земли. Si muove. Но только не Земля. Si muove – Солнце!
К счастью, ослепительная точка уже скрылась за краем могучей планеты. Двигалась она не слишком быстро – период обращения наверняка не больше двадцати четырех часов. Будто вдогон звезде, на светлую сторону Земли выскочило крохотное, почти незаметное пятнышко. Исковерканный комок неживой материи, выполняющий скучную, унылую работу…
Луна…
Она совсем недалеко; зонт вот–вот должен пройти поблизости. Чуть не лишившись рассудка от невероятности всего увиденного и случившегося, Джек вперился взором в жалкий, уродливый камешек Луны и провожал взглядом до тех пор, пока спутник не исчез в серебристой ауре Земли. Что ж получается – весь титанический труд ученой братии не более чем досадная ошибка? А привычная планетарная система – заблуждение школяра? Детально разработанная, подтвержденная опытом веков система Коперника – случайное недоразумение?..
Джек воочию наблюдал сейчас древнюю, устаревшую концепцию Вселенной, наблюдал в действии. Гигантская неподвижная Земля – единственная планета. Правда, уже можно различить Венеру и Марс. Но они столь ничтожно малы, что с таким же успехом их вовсе могло и не быть. Опять же звезды… тоже неправдоподобно крохотные, исчезающие точки на черном бархате мироздания.
Весь многовековой фундамент знакомой с детства космологии за один миг разлетелся вдребезги.
Джек созерцал ветхозаветную Вселенную Птоломея: крошечное Солнце, микроскопические звезды; грандиозная, нелепо раздувшаяся Земля, занимающая неподвижный центр. Для этой Вселенной подобное положение вещей, видимо, служило аксиомой.
Но, слава богу, не имело ничего общего с его, Гамильтона, миром.
Поэтому Джек не особо удивился, когда заметил далеко за окоемом серебристо–туманного купола, окружавшего Землю, красноватое колеблющееся зарево. Создавалось впечатление, будто где–то глубоко, в самых недрах темной бесплотности космоса, на полную катушку работала некая чудовищная кузня: дышали первобытным огнем горнила и плавильни, из топок, вспыхивая дьявольским фейерверком, сыпались снопы искр, и зловещие алые молнии вспарывали время от времени зыбкую серебряную ауру.