Солнечная лотерея (сборник)
Шрифт:
– Ты им помогала?
– Так, пустяки. Подписывала конверты. Раньше я часто выполняла такую работу. Занималась сортировкой информации. Реклама и все такое, да ты все это помнишь.
Сидя на краю кровати, Кассик взял сумочку жены и открыл. Там были какие–то бумажки, карточки, помада, зеркальце, ключи, деньги, носовой платок… Он вывалил все на кровать. Нина спокойно наблюдала. Она подтянулась к спинке кровати и лежала, облокотившись на нее обнаженным локтем. Кассик рылся в этой куче вещей, пока не нашел то, что хотел.
– Очень интересно, – сказал он. –
Членский билет организации «Объединенные патриоты» был выдан 17 февраля 2002 года. Восемь месяцев она уже была ее членом, вступив сразу после рождения Джека. Символический код, который он хорошо знал, говорил о том, что она является довольно ответственным деятелем Организации с полным рабочим днем.
– Так, значит, у тебя это серьезно, – заметил он, засовывая содержимое обратно в сумочку. – Пока я работал, ты тоже не сидела без дела.
– Да, тут работы хватает, – слабым голосом согласилась она. – Еще им не хватает денег. Я и в этом могла им немного помочь. Который час? Что–то около шести, наверно?
– Еще нет шести.
Он закурил сигарету. Как ни странно, он чувствовал себя хорошо, голова была ясной. Он не испытывал никаких эмоций. Может, они появятся позже. Может, и не появятся вовсе.
– Ну что? – сказал он. – Я думаю, еще рано уходить.
– Я бы еще поспала. – Глаза ее и вправду слипались. Она зевнула, потянулась и с надеждой улыбнулась. – Можно? А ты хочешь?
– Конечно.
Он погасил сигарету и стал развязывать шнурки.
– Это так необычно, – задумчиво сказала Нина, – похоже на приключение: мы здесь, вдвоем, запертая дверь, словно мы прячемся от кого–то… Понимаешь? Я хочу сказать, в этом нет ничего обыденного, банального. – Пока он расстегивал рубашку, она продолжала: – Мне так надоело одно и то же, день за днем одно и то же, я так устала от всего этого. Тусклая, однообразная жизнь замужней женщины с ребенком, зачуханной домохозяйки. Ради этого не стоит жить… разве ты не понимаешь? Разве тебе не хочется делать что–то полезное?
– У меня есть работа.
– Я знаю, – сразу поникнув, ответила она.
Он выключил свет и лег с ней рядом. Белый холодный солнечный свет просачивался в темную комнату сквозь щели ставней. Тело жены четко вырисовывалось в полумраке. Она откинула одеяло: неизвестно когда она успела скинуть остатки одежды. Нигде не видно было ни ее туфель, ни чулок, ни белья – все, наверное, аккуратно было сложено в шкаф. Она придвинулась к нему и порывисто обняла его.
– Как ты думаешь, – жарким шепотом сказала она, – может, это в последний раз?
– Не знаю. – Он ощущал только усталость; с огромным чувством благодарности он лег на спину, ощущая огромное напряжение во всем теле. Нина накрыла его своим телом, нежно расправив вокруг него шерстяное одеяло.
– Это твоя личная кроватка? – спросил он с легкой иронией.
– Что–то в этом роде… как в Средние века… маленькая комнатка, узкая кроватка. Шкафчик, умывальник. Целомудрие, бедность, послушание… что–то вроде духовного очищения для меня. Для всех нас.
Кассик старался
Она тесно прижалась к нему всем своим телом, принимая его, отдаваясь ему полностью и без остатка. Губы ее раскрылись, огромные глаза смотрели в упор.
– Да, да, – шептала она, ловя его взгляд, словно старалась заглянуть ему в самую душу, чтобы понять, что он чувствует, о чем сейчас думает. – Боже, как я люблю тебя.
Он молчал. Он лишь касался губами золотистых ее волос, словно пылающих в утреннем свете, языками пламени разметавшихся по подушке и одеялу. Снова и снова она порывисто обнимала его, прижималась к нему всем телом, пытаясь удержать его. Но он уже ускользал от нее. Он медленно повернулся на бок и затих, положив руку ей на шею, касаясь пальцами ее уха.
– Пожалуйста, – горячо зашептала она, – ну пожалуйста, не уходи.
Но он уже ничего не мог поделать. Он уходил все дальше… и она тоже отдалялась от него. Между их сцепившимися руками, прижавшимися друг к другу обнаженными телами уже лежала целая вселенная, в которой непрерывно раздавался приглушенный расстоянием металлический голос, бесконечная и бессмысленная мешанина слов, жестов и фраз, тупо долбящая стенку. Нескончаемое бормотание неистового безумца.
Глава 11
Слухи все–таки поползли. Кассик и словом не обмолвился о том, что случилось, все и так узнали. Не прошло и месяца, как где–то в середине ноября ему позвонила Тайла, неожиданно, без всякого предупреждения. Он сидел за столом, окруженный сводками и поступающей информацией, когда зазвонил местный видеофон. Звонок застал его врасплох.
– Извини, что беспокою тебя, – заговорила Тайла с экрана.
Ее маленькая, одетая в форму фигурка едва виднелась за большим рабочим столом, за спиной трещал телетайп. Большие темные глаза ее смотрели на него серьезно; в руке она держала конец ленты, продолжавшей выходить из механизма.
– Тут пришло сообщение, что твоя жена вернула себе девичью фамилию. Теперь она снова проходит под именем Нины Лонгстрен.
– Все правильно, – ответил Кассик.
– Ты не хочешь сказать мне, что там у вас случилось? Я не видела вас с той ночи.
– Давай встретимся после работы. Где хочешь. Мне сейчас некогда. – Он ткнул пальцем на свой стол, заваленный бумагами. – Да что тебе объяснять, сама видишь.
Они встретились на широкой лестнице главного здания Службы безопасности. Было семь вечера; холодное зимнее небо казалось почти черным. Тайла ждала его, глубоко сунув руки в карманы тяжелой меховой куртки; короткие черные волосы были схвачены шерстяной косынкой. Когда он спустился к ней по бетонным ступеням, она вышла на свет, и облако пара изо рта окружало ее светящимся ореолом; меховой воротник весь сверкал крохотными иголками льда.