Солнечная сторона улицы (сборник)
Шрифт:
— Вам плохо? Но ничего, если Вы умрете, мы все равно будем смеяться, будьте уверены!
— Как?! И вам меня не жалко?! — плаксиво вскричал Правитель. — Да, когда я умру все должны грустить! Только я никогда не умру! Я буду бессмертным!
И все же, на всякий случай, Правитель отменил половину праздников и разрешил продавать зеленые и синие шары. Само собой, после этого Весельчаки перестали бездельничать, втянулись в работу и вскоре из бедных превратились в зажиточных.
В другой раз Юный Художник на воздушных шарах прилетел в страну, где царило уныние. Правитель
— Мы только и маршируем с работы и на работу, а дома подсчитываем богатства, — пожаловались они Юному Художнику. — Наш Правитель грозится, что еще введет ночную работу и черные шары, да еще с номерами — чтобы следить за теми, кто плохо работает. А мы давно устали от работы, нас просто тошнит от богатства, нам хочется хотя бы немного пожить в свое удовольствие, интересно, весело… Но наш Правитель отменит свои дурацкие указы только если его кто-нибудь развеселит. А как это сделать, мы не знаем.
— Я развеселю его! — уверенно заявил Юный Художник и направился к Правителю. Нетрудно догадаться, какие он взял с собой шары.
Кленовый лист
Это был самый обыкновенный кленовый лист, и, вместе с тем, не совсем обыкновенный. Он появился весной из набухшей почки, как только ее пригрело солнце; появился первым на всем большом дереве. Бледно-зеленый, маленький и слабый, он дрожал на весеннем ветру и еле держался на ветке. Постепенно рядом с ним появились его братья; день ото дня большой клен питал листки живительными соками, и с наступлением лета они превратились в большие густо-зеленые листья. Особенно крупным стал первый листок.
Клен возвышался посреди сквера и был самым могучим деревом с раскидистой кроной. Не случайно и единственная скамейка находилась именно под ним. Первый лист часто слышал голоса, доносящиеся со скамейки. Мужчины и женщины говорили о погоде, обсуждали будничные дела. Иногда слышались старческие голоса — тогда говорили о прошлом и болезнях. А однажды лист услышал юные голоса.
— Ты в каком классе учишься? — спросил мальчик.
— В третьем, — ответила девочка. — А ты?
— В четвертом, — важно произнес мальчик, давая понять, что он уже почти взрослый.
Некоторое время они рассматривали цветы на клумбе, потом мальчик сказал:
— Я уже тебя видел и знаю, в каком доме ты живешь. Ты там гуляешь с собакой.
— Мой Тишка такой игрун! — откликнулась девочка. — Готов играть весь день… Мы с ним тоже тебя видели… Хочешь, будем вместе гулять с Тишкой?
— В кинотеатре идут смешные мультики, — помолчав сказал мальчик. — Давай сходим?
— Давай! — девочка вскочила со скамейки, и они побежали в кинотеатр напротив сквера.
До начала занятий в школе мальчик с девочкой еще несколько раз бывали в сквере. Они договорились дружить до конца жизни.
Наступила осень.
— Ты предательница, — сердито твердил мальчик. — Мы договорились дружить, а ты ходишь в кино с другим мальчишкой.
— Но мы с ним еще вместе ходили в детский сад, и наши мамы дружат, — оправдывалась девочка. — Я сходила с ним только разочек, и потому что тебя не было дома. Больше с ним в кино не пойду.
— Все равно ты предательница, — буркнул мальчик и вдруг направился к выходу из парка.
А у скамейки вначале послышался шорох переминающихся сапожек, потом всхлипывания.
Лист задрожал, сорвался с ветки и помчался вдогонку за мальчиком. Он летел по ветру, плыл по лужам — почти выбился из сил, но догнал мальчика, прилип к его руке, потянул назад.
Мальчик пошел медленнее, потом остановился в раздумье и побежал к скамейке. А лист обессиленный упал на дорожку сквера.
На следующий день дворник подметал опавшую листву и вместе с другими листьями смел в кучу и ярко-оранжевый лист; потом поджег листву и присел отдохнуть на скамейку.
В сквере появились мальчик с девочкой. Взявшись за руки, улыбаясь, они прошли мимо скамейки, постояли у костра, разглядывая спиральки дыма, и, весело перекидываясь словами, побежали к кинотеатру.
Приключения автомобиля
Маленький ярко-желтый автомобиль-легковушка беспечно катил по улицам. Малыш был совершенно новенький — его недавно сделали на заводе, и он впервые выехал из своего дома-гаража. Вымытый, сверкающий, он отправился знакомиться с улицами города и был уверен — совершит замечательную легкую прогулку. А между тем его подстерегали неожиданности.
Желтый крохотуля думал — на улицах все машины вежливые, воспитанные, и к нему, как к самому маленькому, будут проявлять особое внимание. Некоторые машины, действительно, отличались хорошими манерами: не сигналили сзади, не подгоняли неопытного малютку, уступали ему дорогу. Другие тоже вели себя вполне прилично: если и обгоняли его, то включали предупредительный сигнал, а обогнав, мигали красными фонарями, как бы говорили:
— Извини, карапуз, спешим!
«Какие все заботливые, предупредительные», — подумал маленький автомобиль, как вдруг его догнал мотоцикл-грубиян и резко затормозив, оглушительно просигналил:
— Эй, шкет! Плетешься, как черепаха! Кати ближе к тротуару! Мешаешь транспорту!
А потом какой-то нахальный самосвал пронесся мимо на бешенной скорости, забрызгал маленький автомобиль грязью, да еще обдал облаком гари:
— Не путайся, карлик, под колесами!
Но это еще полбеды. Улицы то и дело перебегали собаки и кошки; при этом они неуважительно фыркали в сторону маленького автомобиля:
— Мы тебя, кроха, совсем не боимся!
А разные невоспитанные мальчишки и девчонки и вовсе перебегали улицу прямо перед носом маленького автомобиля, и вообще не обращали на него никакого внимания: