Солнечное знамя
Шрифт:
— Вот они, — прошептал Зай.
На мосту лежали их неудачливые предшественники. Парень и девушка. Лицами вниз. На белых куртках расплывались огромные черные в темноте пятна.
«Я отомщу, — подумала Алиона, — Я отомщу за вас».
Глупая, пафосная мысль. Но Алиона была твердо уверена: эльфы заплатят. За всё. И за этих убитых — тоже. За каждого ими убитого.
И она примет в этом участие.
Мост кончился.
Земля.
Дорога.
Они смогли!
Они сбежали от эльфов!
Глава 32
— Мне здесь не нравится, — мрачно заявил Зай, стоило им только отойти
В отличие от непонятно с чего озверевших эльфов, здешние пограничники отличались крайним благодушием. Видимо, они рассуждали так: «Если человек пришел с эльфийской стороны — значит, эльфы его уже проверили-перепроверили-выпроверили-запроверяли. А раз все же пропустили — это не простой человек и слишком сильно надоедать ему не стоит». Во всех рассказах о полуэльфах, которые слышала Алиона, говорилось, что те преклоняются перед эльфами. Если не сказать другое слово, имеющее отношение к рептилиям…
А может, пограничники просто увидели прядь рыжих волос, выбившихся из-под капюшона девушки, и приняли ее за эльфику… хотя, нет, она же крашеная. Что значит, всю жизнь пробыть рыжей: мечтать покраситься, наконец исполнить мечту — и напрочь забыть об этом.
Что характерно, полуэльфы-пограничники на эльфов походили гораздо меньше, чем сама Алиона: невысокие, круглоухие, круглопуз… с лишним весом. С большим лишним весом. Короче говоря, пузатые, как гаишники. От эльфов у них были разве что длинные белые волосы, заплетенные в толстые косы. И те в свете цветочных фонарей выглядели грязными и засаленными, как крысиный хвост. Кстати, и сами цветы-фонари, росшие у пограничного поста, еле светили, моргали и выглядели так, как будто вот-вот перегорят.
Девушка подождала, пока Зай объяснит, что именно ему не понравилось, но тот, видимо, посчитал, что констатации факта вполне достаточно.
— Что не нравится? — все-таки спросила она.
Юноша молча ткнул пальцем за спину, туда, где в темноте моргали огни у пограничного поста.
— Что с ними не так?
— Не с пограничниками. С флагом.
Над будкой действительно развевался двухцветный флаг. В темноте он выглядел как черно-черный.
— Флаг-то что плохого сделал?
В отличие от Зая, почему-то все больше и больше мрачневшего и тершего глаза, Алиона по-прежнему находилась в эйфории. Они смогли! Они сбежали! Эльфы могут… В этом месте девушка отбросила несколько вариантов того, чем могут заняться эльфы, упустившие ее с Заем, как неподобающие приличной девушке. Эльфы могут… скажем, утереться.
— Расцветка. Он голубо-фиолетовый.
— Расцветка как расцветка. Может, голубой у полуэльфов означает небо. А фиолетовый… фиолетовый…
— Грибы, которые съел тот, кто придумал этот флаг. Этот флаг построен на эльфийской символике цветов и совпадает с флагом тениндорской провинции, которая граничит с Эдхе.
Алиона обдумала эти слова. Посмотрела на Зая, который продолжал молча шагать по темной дороге.
— И?
— Это означает, что эдхейцы спят и видят, как бы стать частью эльфийского королевства. Все, что их останавливает — нежелание эльфов видеть в составе своего государства толпу вот таких вот… полуэльфов. Нет, от самой территории они бы не отказались. Но, как выражаются эльфы, без фауны.
Хорошее настроение начало гаснуть.
— Зай, это означает… — медленно начала понимать Алиона, — что
— Да. Эльфы вообще могут чувствовать себя здесь как дома и ловить нас так же свободно, как будто они на своей территории.
Эйфория окончательно сменилась настороженностью.
— Зачем тогда дядька отправил нас сюда?
— Во-первых, флаг они явно сменили совсем недавно. Дядька мог и не знать. Как и с усилением охраны границы. Во-вторых, он наверняка думал, что мы не станем расслабляться до того, как попадем к людям. Полуэльфам верить нельзя.
Фраза прозвучала мягким упреком.
— Я и не собиралась никому верить, — пробурчала Алиона.
Они зашагали дальше, по темной дороге, вдоль кустов, росших вдоль нее и смыкавшихся сверху наподобие стен зеленого шуршащего туннеля.
***
Они шли, шли, шли…
Деревни, попадавшиеся на пути, Зай и Алиона старались обходить стороной. Территория, по которой они двигались, являлась приграничной и можно было наткнуться на потомственных контрабандистов, которые примут их за правительственных агентов, или же за каких-нибудь добровольных помощников пограничной службы, которые сообщат «куда надо» о шляющихся по округе подозрительных личностях. А то и самолично попытаются их задержать.
Такие добровольцы, насколько помнила Алиона, действовали в ее мире в США, конкретно — в Техасе. Да и вспомнить, например, один из рассказов ее коллеги по работе, Вениамина…
Во время одной из своих поездок в Белоруссию он заплутал и где-то на границе с Россией выехал к незнакомой белорусской деревушке — три дома, два сарая. Навигатор молчал, как белорусский же партизан, тогда Веня решил пойти путем расспросов местных жителей. Зашел в ближайший домик, где и спросил, мол, бабуля, немцы в деревне есть… в смысле — как добраться до трассы. Сейчас, милок, сказала добрая бабуля, типичная такая деревенская старушка лет семидесяти на вид, хочешь водички? Вышла «за ковшичком», а вернулась — с двустволкой. Под дулами которой и отконвоировала Вениамина на ближайшую погранзаставу, мол, какой-то подозрительный тип. Причем на заставе бабушку именно что похвалили за бдительность.
Так что — меньше контактов с местными жителями. Больше природы.
Им, конечно, больше бы повезло, если бы здешняя природа состояла из лесов. Выследить в лесу охотника — задачка не менее тривиальная, чем загонять зайца в чистом поле.
К сожалению, чистых полей здесь было как гуталина у дяди кота Матроскина, а вот с лесами наблюдалась явная напряженка.
Если и попадалось на горизонте что-то зеленое, то чаще всего это был сад, или, иногда — ивы, растущие вдоль реки. Чаще же вокруг них до самого горизонта простирались поля и луга.
Зеленые луговые холмы, аккуратные, как будто их делал ребенок-великан с помощью одной и той же гигантской формочки, покрытые ровной щеткой травы, которую щипали стада оленей, видимо, заменявших здешним жителям коров или там овец. Хотя что можно настричь с оленя…
Высокие, гораздо выше человеческого роста ряды кукурузы, тянущиеся вдоль утоптанной до барабанного звона грунтовки. Так и казалось, что сейчас раздастся треск тракторного движка и из-за поворота выкатится красный тракторок под управлениям фермера Джебедайи Смита. Или хлопнут крылья и взлетит Джиперс-Криперс… Короче, кукуруза Алионе не понравилась.