Солнечный листопад-1 (ч.1-6)

Левченко Елизавета

Свобода... что это такое? Когда тебя ничто не ограничивает. Я мечтала о крыльях, ведь это символ свободы, когда забиралась на деревья. Но что оказалось на самом деле? Хочу быть привязана, еще крепче, к самому дорогому человеку на земле. Больше не хочу свободы. Потому что... поняла. Свобода - это одиночество. Не желаю летать, когда на земле, которую полюбила вместе с Лешей, улыбаясь и протянув навстречу руки, ждет он.

Я его люблю. И для меня в жизни нет ничего важнее любимого. За ним пойду куда угодно. Знаю точно. Не смогу по-другому.

Когда его пальцы

коснулись щеки, я не вздрогнула, хоть прикосновение было неожиданным. Но притворяться и дальше уже не хотелось, и я открыла глаза. Поймала полный нежности взгляд, и так захотелось улыбнутся... я не стала сдерживаться. И в тот момент казалось, что я все же сумела передать через улыбку все то, что творилось в душе. Накрыла его теплую ладонь своей и чуть склонила голову на бок, прижимаясь к ней сильнее. И получила в ответ яркую и счастливую улыбку. Сердце забилось чаще.

– Мое самое главное сокровище, - пальцы, касаясь легко, невесомо, провели по моей скуле.
– Я ведь ни с кем и никогда не смогу тебя делить. Даже с твоими родителями... Это плохо?
– его взгляд посерьезнел. И сразу стало понятно, что Леше важно получить ответ.

Помотала головой, полностью убежденная в своей реакции на такие слова.

Я была очень рада. И тоже совершенно не хотела делить его с кем-то еще. Хорошо что хоть не приходилось... почти. И наверное поэтому так хотелось провести пару дней только вдвоем. Чтобы дать этому эгоистичному желанию исполнится.

Парень медленно отнял руку и опустил ее вниз, на мое колено, переплетя пальцы с моими.

– Кстати, мы приехали.

Я тут же отвлеклась от созерцания Леши и посмотрела на стекло. Да, и правда, приехали. Машина стояла на повороте: главная дорога тянулась дальше, а вот маленький ее отросточек уходил влево - чуть подальше рядом с ним располагался наш дом. Только вот почему мы именно здесь остановились? Видимо, этот вопрос ясно читался в моем взгляде.

– Пока ты спала, я тут подумал - как отреагируют твои родители на наш приезд?
– Он поднял ладонь с руля и поводил ею перед собой. И я поняла, что он имеет в виду. Каюсь, не подумала, как переполошится семья, когда мы, все такие, хм, элитные, въедем в наш дворик. И какие расспросы меня ждут.. причем, уверена, на почти все не смогу ответить - как, если сама ответов не знаю? Но с другой стороны - не оставлять же такую машину здесь, в месте, где шляется под несколько десятков человек, и далеко не все они добропорядочные граждане РФ, чтящие уголовный кодекс. Это не мое высказывание - папино. Угонят ведь, номера собьют, растащат на составляющие и продадут.

Так что нельзя здесь оставлять, о чем и сказала Леше. Парень развел руками.

– И про это я тоже подумал. Только поздно. Может, чтобы не было у тебя проблем, поедем ко мне, оставим там машину, а обратно доедем на такси?

Я умилилась такой заботе и, подумав, согласилась. Ну к чему мне лишние расспросы? Как уже подумала раньше - не смогу ответить.

Только одна гадкая птичка по имени Обломинго - опять же, словечко услышано и подхвачено от Ленки - решила все планы разрушить. А воплощением

этой птички стал мой горячо любимый - особенно сейчас - папа. Не знаю, как у остальных, но мой просто обожал машины. Бывало, в гараже возился до полуночи, и приходил домой, весь измазанный в чем-то черном - если не ошибусь, то это было масло, перемешанное с пылью, - но зато счастли-ивый. Он знал почти все марки наизусть - и выучил некоторым меня. И всегда, повторюсь, всегда не упускал моменты поглазеть на какую-нибудь диковинку. И вот эта, не-Лешина машина, думаю, была как раз диковинкой. Очень даже. Иначе с чего идущий - наверное, опять ленивица-мама погнала его в магазин - к дому, затормозил возле нас с глазами на пол лица. Медленно обошел - мы с Лешей следили за ним - и замер перед капотом, осматривая машину полным чистейшего восхищения взглядом.

– Вот мы и попали...
– тихо вздохнула я, прекрасно понимая, что никуда мы уже не уедем.

– Почему?
– Леша повернулся ко мне.
– Может, подождать, пока твой папа уйдет?

Покачала головой.

– Зуб даю, он сейчас пойдет стучаться в окошко, чтобы поговорить с водителем, дабы узнать, где он купил такую диковинку и просто проверить - не иностранец ли?

Папу своего я знала как облупленного, и потому, что он сам по себе - человек открытый. Про таких еще говорят - душа нараспашку... Видное, это у нас семейное - быть покоренными искренностью. Так что знала точно, поступит он так, как я и сказала.

Ну постучится, ну откроет ему Леша. Папа его узнает, потом, через несколько секунд заглянет в салон и увидит свою любимую дочу. "Хорошая" ситуация, не правда ли? И тогда меня будут ждать не просто расспросы, а еще обида, возмущение и обвинения. Я этого не хочу, как не хочу и ссорится с родителями. Так что... лучше сейчас выйти. И побыстрее: вот он уже подходит.

С заминкой - я ручку искала, - открыла дверцу и встала. Папин взгляд, естественно, переместился на меня, и его глаза опять округлились.

Я выдохнула и растянула губы в приветливой улыбке. В принципе, я даже не притворялась - действительно была рада видеть родителя. Ведь если так посчитать, дома не была с месяц!

– Привет, папа!

Папа кашлянул в кулак, и через секунду уже смотрел на меня вполне спокойно. Это его уникальность - быстро скрывать свое удивление.

Леша решил меня поддержать - дверца водителя щелкнула и открылась.

– Добрый день, - вежливо сказал он, тоже улыбаясь.

Папа окинул его внимательным взглядом и вернулся ко мне.

– Ну здравствуй, дочка. И ты здравствуй, парень. Какая неожиданная встреча, - с толикой сарказма сказал он.
– А что вы тут остановились? Или не к нас приехали?
– с подозрением спросил. Не дожидаясь переросла подозрения в обиду, не дай бог, замахала руками и воскликнула:

– Что ты, папа! Конечно, мы домой приехали!
– акцент на "мы" я не собиралась ставить, он сам вышел. И папа за слово это зацепился, глаза его заблестели - и я даже знаю почему: все та же страсть к автомобилям - и он повернулся всем корпусом к Леше.