Соло на швейной игле
Шрифт:
Юра никогда бы не осмелился отвлекать Сарыча из-за такой ерунды. Тревожить шефа из-за пьяной прихоти двух его быков, пусть и приближенных? Ну уж нет. Он спокойно развалился в кресле и наблюдал за событиями, как за футбольным матчем. Только ведра с попкорном не хватало.
А Заха отжигал. Казалось, он весь день ждал, на ком бы выпустить пар. В лобби повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь словами Захи. Он вправлял администраторам мозги, а те безнадежно тупили, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не Саша Пермяк. Прошло полчаса после сдачи смены, но он все
Саша был разочарован. Он снова упустил Леру. Ждал весь день, чтобы объясниться, и в самый важный момент она просто исчезла. Снова все его старания увенчались пшиком, печальным ничем. Значит, опять одному проводить вечер. А ведь он хотел пригласить Леру поужинать с ним после смены. Мечтал заказать самое дорогое шампанское и изысканные блюда. Они бы сидели за столиком в ресторане, и ее острые коленки были бы в каких-нибудь сантиметрах от него. А когда она смеялась бы, встряхивая головой, он ощущал бы запах ее волос. Подливал бы ей шампанское, а она бы слушала его, наклонив голову, как милый щенок. Потом принесли бы десерт и кофе, и, когда их обволокла бы музыка, она сказала бы: «Почему-то мне кажется, Саша, что вы прекрасно танцуете». А он бы улыбнулся и повел ее на танцпол. Музыка заиграла бы громче, и они бы кружились среди мелькающих цветных бликов, а Лера положила бы голову ему на плечо, щекоча волосами лицо. А потом… Он даже боялся думать про потом.
У него перехватывало дыхание и потели ладошки, когда он думал об этом. Они работают вместе больше двух лет, а он все не может уложить эту странную девушку в постель! Чем она его зацепила? Она не такая, как все? Но так можно про любую сказать. Тут другое. Он представил ее лицо. Правый глаз голубой, как летнее небо, левый карий, как виноградина, когда смотришь сквозь нее на солнце. Взгляд этих разных бесовских глаз, кажется, рентгеном насквозь просвечивает. Жутко и сладостно становится. Словно она видит и понимает все, что ты думаешь и хочешь. Может быть, она его приворожила?
Плавный поток мыслей перебил шум с первого этажа. Саша прислушался. Кто-то разговаривал внизу на повышенных тонах. Непорядок. Он допил коктейль и быстро спустился. Все-таки он профессионал. С ходу включился в конфликт. Прошел за стойку, отодвинув новенькую, и улыбнулся как мог широко и любезно.
– Старший администратор Александр Пермяк, – представился Захе. – Давайте попробуем спокойно решить ваш вопрос.
– А давайте!
Заха грохнул ладонью по стойке и навис над Сашей. В нескольких словах, половину из которых не стали бы употреблять дикторы в программе утренних новостей, Заха объяснил ему претензии. Когда суть конфликта стала понятна, Саша сверился с программой в компьютере и сказал:
– Этот номер в данный момент, к сожалению, действительно занят. Я приношу извинения за некомпетентные действия наших сотрудников, однако у меня есть номер люкс, и он по многим параметрам превосходит тот, что вы обычно снимаете.
– Продолжай, – с казал Заха, пристально глядя Саше в глаза.
– Это большой светлый трехкомнатный номер на первом этаже недалеко
– Всё? – спросил Заха.
– Минутку, – ответил Саша. Вынул из ячейки ключ и протянул Захе: – Номер 100. И вам принесут комплименты от отеля. Напитки и легкие закуски.
– Пусть коньяк тащат, – сказал Юра, не отрываясь от экрана мобильника, – армянский.
– Будет сделано, – ответил Саша.
Заха протянул руку и взял ключ, все так же пристально глядя Саше в глаза.
– Пошли, – с командовал Заха Юре, развернулся и ушел по коридору. Юра поспешил за ним.
За стойкой все разом выдохнули.
– Давайте не спите тут, – сказал Саша Пермяк, – и не забудьте коньяк и закуски занести минут через пять… – Он покачал головой. – Вы же знаете, кто эти люди!
– Все сделаем, не волнуйся.
– Мне-то что волноваться? Это же ваша смена, – пробурчал Саша и пошел к выходу. Он смертельно устал.
– Ты чего все время в мобильник пялишься? – Заха стукнул Юру по плечу. – Никакой от тебя помощи!
– Так я баб искал…
– Ну, нашел?
– Маму с дочкой, прикинь.
– Да ну! Покажи, – Заха вырвал айфон и уставился на экран. Присвистнул: – А мама – горячая штучка!
– Она для меня!
– Кто бы сомневался. Звони давай!
Заха отпер дверь и вошел в номер. В темноте угадывалось наполовину занавешенное шторами в красную полоску окно от потолка до пола и силуэты огромного углового дивана и двух кресел. Приятно пахло свежим ремонтом, как в день, когда Заха вернулся домой, отмотав срок по малолетке. Он ходил по знакомым комнатам тогда и не узнавал ничего, словно он и не жил здесь никогда. Чистые белые стены там, где висели его рисунки. И родители на диване – постаревшие, напуганные.
Воспоминания нахлынули, как неожиданный ливень, когда ты без зонтика. Юра сзади щелкнул выключателем, теплый свет с потолка высветил вишневый ковер на полу и кремовые стены с картинами в тяжелых золотых рамах. Заблестели купола чужих храмов на фоне неестественно голубого неба, заискрилось миллиардом солнц море, которое Заха никогда еще не видел.
Из двух дверных проемов, ведущих в спальни, накатила на Заху волна возбуждения. Гостиничные номера всегда действовали на него так. Мурашки побежали по спине, внизу живота стало горячо, как после стакана коньяка. Он любил это чувство.
– Дорогая, я дома! – крикнул Заха, зашел в туалет и долго справлял нужду, пока Юра перебирал каналы телевизора. Глухо, как в пещере, зазвучала торжественная трубная музыка, щелк – забубнил мужской голос на непонятном смешном языке, щелк – полился диалог из тупого комедийного сериала, щелк – все заполнил острый ритм и тихий сексуальный женский вокал на английском.
– Оставь! – крикнул Заха, вышел в зал и, пританцовывая под музыку, вытащил банку пива из мини-бара. Открыл и отпил одним большим глотком половину.