Соломенная собачка с петлей на шее

Новиков Влад

– Я на лингвиста учусь на заочке. И вообще интересуюсь языками. Сейчас вот учу немецкий. Произношение проверяю по речам Геббельса.

– Ух

ты! Вот почему ты нарисовала Геббельса?

– Я люблю его, – ответила она. – Он приходит ко мне на чай.

Тут я немного напрягся. В каком смысле любит? Она же должна понимать, что это всего лишь галлюцинация?

– И семья у него классная, – продолжает она, – старшая дочка просто умница, я читала ее письма. Она такая молодец! А он просто прекрасен, о нем написано много лжи… Ты читал его роман «Михаэль»?

– Нет, когда-то я собирался, но потом книга пропала из магазинов.

– Я дам тебе почитать, когда съезжу за своими вещами. С Глебом я больше жить не собираюсь.

Мне было непонятно

ее отношение к Геббельсу. Любить мертвого нациста! Что это значит?! А еще было непонятно, действительно ли она верит в индуистских богов. Она ведь говорила о своей любви к Вишну, о своем родстве с Кали… Ну то есть она воспринимает это не как аллегорию?

Скептик внутри меня пытался разразиться злорадным смехом, но что-то более глубокое усыпляло скептика. Я вдруг подумал: «А чего я теряю? Может, попытаться выключить критическое мышление в отношении Лизы… ну, скажем, на неделю. А? Что тогда? Я не буду делать никаких категоричных умозаключений, не буду раскладывать все по полочкам, вешать ярлыки. Буду оставлять все вопросы открытыми, не буду судить ни о чем строго. Она может делать все, что угодно, а я не буду оценивать ее».

Конец ознакомительного фрагмента.