Соловей и кукушка
Шрифт:
Тогда, над трупом, я и не заметила, как же хорош сеньор капитан! Молодой, ему вряд ли больше тридцати, но уже с откровенным скепсисом и той холёной иронией во взгляде, которая так бесит в мужчинах! Где-то в глубине моего сердца Томашек горестно заломил руки и бесследно сгинул. Могут ли быть глаза прекраснее голубых? Особенно, когда они вот так отражают ясное осеннее небо…
— Нет-нет, — прошептала я, завороженно глядя ему в лицо, — дон Лиаманто де Дианор, я вас запомнила. У вас ещё очень очаровательная собачка. И тросточка. И отвратительная
Я подобрала юбки, гордо вскинула подбородок и дерзко прошла мимо сеньора-само-совершенство. Но тот, однако, последовал за мной.
— Донья Ирэна, — произнёс со вздохом, — я, конечно, мог вам показаться грубым вчера…
Неужели решил извиниться? Я замедлила шаг.
—… но, уверяю вас, вы ошиблись. Вчера я был сама вежливость. И советую вам не провоцировать во мне грубость. Вам не понравится. Вы — свидетель преступления, а я — капитан следственного отдела королевской полиции по особо важным преступлениям, и поэтому вам придётся ответить на мои вопросы, хотите вы того, или нет.
Как можно быть настолько красивым занудой? Я покосилась на него.
— Спрашивайте, — буркнула.
— Насколько я смог узнать, вас с семьёй в королевском дворце ожидали позавчера, но, однако, вы приехали лишь вчера. Что вас задержало в дороге?
— Моей сестре стало дурно в поезде, — фыркнула я, — нам пришлось выйти и остановиться в гостинице. Возможно, вы удивитесь, но не всем нравятся поезда…
— Положим, — недоверчиво протянул он. — И вы высадились в Алиенсе-де-Каштель. Переночевали в гостинице у сеньоры Анжелики. А рано по утру отправились в Дэльорию. До столицы в конном экипаже можно добраться часов… ну, если очень медленно… за восемь. Однако, вы прибыли лишь к вечеру, то есть, потратили на дорогу практически двенадцать часов. Можете это объяснить?
По коже пробежали неприятные мурашки. Вот же… И как много дон Диаманто успел о нас узнать?
— Горы, — беспечно пожала я плечами. — Очень красивые виды. Боюсь, мы немного увлеклись созерцанием местных красот. Но ведь это не преступление, сеньор капитан, не так ли?
Я обернулась, захлопала ресницами и с видом влюблённой дурочки уставилась на него.
— Не преступление, — согласился мужчина, сшибая тросточкой головки хризантем на клумбе. — Но знаете, что я считаю преступлением, хотя это никак не судится по закону?
Я демонстративно промолчала. Если ему нужно сказать — пусть скажет сам. Капитан подождал и, так и не дождавшись вопроса, вдруг шагнул вперед, обернулся ко мне, преграждая путь, наклонился и прошептал на ухо:
— Глупость. На мой взгляд, донья Ирэна, глупость — это ужаснейшее из преступлений.
Отстранился и глянул, прищурившись.
— А теперь взвесьте и подумайте своей хорошенькой головкой, потому что ей, вы не поверите, можно ещё и думать, а не только носить прелестнейшую шляпку. Вы должны были приехать вечером в среду. Но задержались.
Он воткнул тросточку
— Тем вечером, когда все ждали вас, то есть, вечером среды, была убита несчастная девушка. Согласен, в Дэльории каждый день совершается по нескольку убийств. И это не первое убийство лунного маньяка, если мы, конечно, имеем дело с ним. Возможно, вы читали об этих преступлениях в газетах, если, конечно, вы читаете газеты. Однако до этой среды мерзавцу и в голову не приходило орудовать в королевском саду. Или во дворце. И все убийства совершались на темных улицах города.
Капитан резко перечеркнул концом трости круг, и я невольно вздрогнула, почувствовав, как побежали мурашки по коже. Дон Диаманто нарочно меня пугает? Или нет? И почему вдруг так похолодало? Это ветер с моря?
— Согласен, — ухмыльнулся он, приподняв верхнюю губу, и тёмная полоска усов вздыбилась, — это, возможно, просто совпадение. Но, знаете, сеньорита Ирэна, я не очень верю в разного рода совпадения. Уж слишком часто на моей практике они превращаются в закономерности.
Я вспомнила зловещую фигуру под моим окном, вздрогнула и невольно схватилась за его локоть, пошатнувшись. Дон де Лианор посмотрел на меня ещё внимательнее. Взгляд голубых глаз стал каким-то цепким и хищным.
— Ну же, сеньорита Ирэна, порадуйте меня каким-нибудь откровенным признанием.
Каким? «Знаете, дорогой Диаманто, мне показалось, что ночью я видела страшного человека! Почему он страшный? А потому что я нежная барышня-истеричка, вот почему. А ещё под сосной я заметила след каблука. Обычного каблука, да. Да, может просто садовник прошёл, или ещё кто. Но вдруг это лунный маньяк? Ах!». И в обморок — хлоп.
В его взгляде было столько снисходительного презрения, что я мигом отмела вариант пожаловаться на ночные страхи.
— Знаете, дон Лиаманто, — нарочно коверкая его имя, взволнованно прошептала я, — у меня есть некоторое предположение…
Он наклонился ниже, чтобы лучше меня слышать, а я привстала на цыпочки, потянувшись к его уху, и положила руку ему на плечо:
— Мне кажется… но я не уверенна, понимаете? Однако…
Я глубоко вдохнула, потом выдохнула. Капитан замер, чтобы ничего не пропустить.
—… однако мне всё таки думается, что это…
Я почти касалась губами его щеки. От Диаманто пахло чем-то очень приятным, немного горьковатым. М-м, изысканный аромат!
—… что это не мое дело, — бросила я, опустилась на каблучки и насмешливо глянула на него. — Маньяки это по вашему профилю. Выслеживать их — ваша работа. А меня всё вот это не интересует. Совсем.
Я высокомерно кивнула ему и прошла мимо. А потом обернулась:
— И да, не думаю, что вы имеете право допрашивать невесту принца и гостью Его величества. Надеюсь, ситуация не повторится и мне не придётся на вас жаловаться.
Я изящно поправила причёску и важно направилась к нашему домику.