Соловьиная ночь
Шрифт:
Рука Реили коснулась ее живота.
— Как и ты, соловей сначала меня боялся, — шептал он, дотрагиваясь губами до ее уха, а другой рукой поглаживая ее по волосам. — Но со временем я заслужил доверие птички…
Его руки опустились к ее бедрам, и Кэссиди тихо застонала.
— В конце концов я раскрыл ладонь, а соловей сидел на ней и не хотел улетать, — сказал Рейли.
— Как, он даже не попытался упорхнуть? — удивилась она, хотя и сама знала, что никогда не попытается от него убежать.
— Абсолютно, —
Его рука оказалась у нее между ног, продолжая нежно ласкать ее плоть. Когда Рейли заговорил снова, его голос от волнения зазвучал глухо:
— И клянусь тебе, Кэссиди, в течение всего лета каждую ночь этот соловей пел в саду под окном моей спальни! — его губы едва касались ее губ. — А сегодня ты запоешь для меня, мой маленький соловей!
Рейли и сам не понимал, почему ему припомнился случай с соловьем. Ведь это случилось так давно. Он лишь знал, что подобрал Кэссиди, подобно той птичке со сломанным крылом, и теперь он, ее муж, тоже должен был помочь ей вернуться к полнокровной жизни…
Ее кожа была нежной и гладкой, а от тела исходил пьянящий аромат, словно от экзотического цветка. Он восторгался ею, хотя никогда не думал, что способен терять из-за женщины голову.
Рейли чувствовал, что в нем проснулось желание обладать ею. Причем не только ее телом, но ее душой. Он хотел, чтобы она привязалась к нему, как тот соловей, и не могла его покинуть.
Он смотрел в ее зеленые глаза, которые были так невинны, но в которых сверкало столько жизни. Ему казалось, что она подшучивает над ним. Прильнув к ее губам жадным поцелуем, Рейли надеялся, что уничтожит последние преграды, разделявшие его и Кэссиди.
Он сорвал с себя одежду и крепко обнял жену, закрыв глаза и наслаждаясь прикосновением к ее атласной коже.
— Если ты что-нибудь понимаешь в соловьях, Рейли, — чуть слышно прошептала Кэссиди, — тебе должно быть известно, что у них поют только самцы, но не самочки!
— Ну тогда, моя соловушка, — ответил он, — сегодня ночью ты заставишь петь меня!
Кэссиди влекло к его горячему рту. Ей хотелось слиться с Рейли в одно целое, без остатка раствориться в этой бурной мужской стихии.
— Никогда не думала, что между мужчиной и женщиной происходит такое… — проговорила она, неотрывно глядя в темную бездну его глаз. Она и думать забыла о страшном тюремщике из Ньюгейта. — Мне никто никогда об этом не рассказывал…
— Это еще не все, — сказал Рейли, еле сдерживая свою страсть.
Ему предстояло повести Кэссиди по волшебной стране любовного
Рейли не осмеливался углубляться в размышления о Кэссиди. Ничего подобного он не испытывал ни с одной другой женщиной. Возможно, потому, что на Кэссиди он был женат.
Вдруг Кэссиди ужаснулась тому, что происходит. Она схватила простыню и попыталась прикрыться.
— Нельзя ли нам подождать до другого раза? — с надеждой спросила она.
— Нет, Кэссиди, — сказал Рейли.
Он взял ее руки и положил к себе на грудь.
— Это должно произойти сегодня ночью, — решительно добавил он. — Не бойся. Я буду очень нежен с тобой!
Когда Рейли наклонился над ней и развел ее ноги, Кэссиди вдруг увидела его набухший член, и ее глаза округлились от страха.
— Ты ведь не собираешься… — пролепетала она. Но он закрыл ее рот поцелуем, и она почувствовала, что снова капитулирует перед ним. Чувствуя, как он заскользил между ее ног, она открылась ему и приготовилась испытать наслаждение, о котором он столько говорил ей.
Их тела слились, и он легко проник в нее — наполнил ее собой, и сердце Кэссиди затрепетало от неизведанного ощущения счастья.
Стараясь не сделать ей больно и не испугать ее, Рейли осторожно продвигался дальше.
— Не бойся меня, — шептал он. — Тебе не будет больно…
— Нет, — задыхаясь, воскликнула она, когда он ринулся вперед, — мне больно!
Ее глаза сверкали ожиданием. Она вдыхала аромат мужского тела, запускала пальцы в его черные волосы, ловила ртом его ищущий язык.
В его глазах появилось недоумение.
— Кэссиди, — прошептал Рейли, — послушай меня. К тебе никогда не прикасался мужчина! Ты и в самом деле была герцогиней-девственницей. Ни один мужчина не проникал туда, где только что побывал я!
Она посмотрела ему в глаза, и с ее сердца упал тяжелый камень.
— Неужели это правда? Ты меня не обманываешь?
— Уверяю тебя, Кэссиди! Я первый мужчина, с которым ты была близка, — радостно откликнулся он. — Вот видишь, все твои страхи были напрасны!
Она все еще боялась поверить тому, что он говорил.
— Ты уверен, Рейли?
Он крепко прижал ее к груди.
— Клянусь памятью матери, что я первый мужчина, который был близок с тобой! — сказал он.
Его губы снова потянулись к ее губам, и он стал целовать жену с нарастающей страстью.
Кэссиди казалось, что уже ничто не может сравниться с тем наслаждением и болью, которые ей только что довелось испытать, однако Рейли вошел в нее еще глубже, и от его ритмичных движений у нее захватило дух.