Соловьиная ночь
Шрифт:
Напоминание, что он живет, пользуясь добротой Рейли, не доставило Хью особой радости. Он решил в отместку уколоть брата.
— О твоей новой жене, Рейли, рассказывают странные вещи, — сказал он. — Говорят, ты с ней не спишь. Пренебрегать своими супружескими обязанностями — это так не похоже на тебя, Рейли!
Взгляд Рейли угрожающе блеснул в полумраке кареты.
— Скажи, где тебя высадить, — сказал Рейли. — Я распоряжусь, чтобы кучер подвез тебя. Мне некогда, я еще собираюсь заглянуть в клуб.
— Ах, я ненароком задел твое больное место, —
— Я не собираюсь обсуждать с тобой мою жену, но я хотел бы поговорить о твоей дочери, — холодно прервал брата Рейли. — Сомневаюсь, что тебя это интересует, но Кэссиди заботится о ней. К тому же я положил на ее имя определенную сумму, и ее будущее будет обеспечено.
Хью откинулся на сиденье, и в его глазах засветился интерес.
— И сколько же ты положил на счет моей дочери?
— Тебя это не должно волновать. Хью чуть подался вперед.
— Ошибаешься, я не такой уж и плохой человек, — сказал он. — Особенно если дело касается Абигейл. Я никогда не говорил о своей любви к ней, потому что мать запрещала… Видишь ли, я даже был на ней женат. Пока ты кипятился и требовал, чтобы я женился на Абигейл, она уже была моей женой!
Рейли едва не задохнулся от ярости.
— И ты сейчас осмеливаешься говорить об этом?! — воскликнул он. — Мы оба прекрасно знаем, что тебе нет дела до малышки, как в свое время ты бросил ее мать! Тебе не удастся обвести меня вокруг пальца и убедить, что ты действительно был женат на Абигейл Марагов!
— Но это правда, — развел руками Хью. — Признаю, на меня тогда нашло затмение. Видишь ли, если бы мы не оформили все законным порядком, она бы ни за что не согласилась быть моей. В тот момент я готов был пожертвовать ради нее всем… Нет ничего проще, чем доказать факт нашей женитьбы. На этот счет имеется официальная запись.
Рейли стукнул кулаком по стенке, и возница резко остановил карету.
— Убирайся, Хью! — потребовал Рейли. — И не попадайся мне на глаза, пока не поумнеешь!
Хью со смехом выбрался из кареты.
— Ты хочешь сказать, что больше не будешь платить по моим счетам? — поинтересовался он.
Рейли пристально взглянул на брата.
— Я буду продолжать присматривать за тобой до тех пор, пока ты не займешься каким-нибудь делом и не сможешь сам содержать себя.
— Ты хочешь, чтобы я работал? — изумился Хью. — Я никогда не стану этого делать, Рейли. Да и мать этого не допустит.
Рейли сделал знак кучеру, чтобы тот трогал. Утро было испорчено. Возможно, Хью был не так уж далек от истины, утверждая, что у Рейли нет сердца. По крайней мере, он действительно нисколько не жалел о том, что порвал с Габриэллой.
Рейли опустил веки и вспомнил зеленые глаза жены. Она была так не похожа на всех женщин, которых он знал прежде. Это была гордая, независимая душа. Он почувствовал это уже с
Ему было прекрасно известно, как нужно обходиться с любовницами, но — Боже правый! — он совершенно не знал, как обходиться с собственной женой! После минувшей ночи Рейли понимал, что Кэссиди не бросится к нему в объятия, даже если он преподнесет ей дорогие побрякушки.
Кэссиди выглянула в окошко кареты, и на нее повеяло свежим ветром родных полей. Как разительно отличалось это путешествие от первого посещения Кэссиди Равенуортского замка! В тот раз она была так подавлена горем, что даже не заметила красоты окружающих мест. К тому же тогда она тряслась в обыкновенном дилижансе, погруженная в горе после смерти сестры и томимая страхом перед будущим… Теперь в пути ее сопровождали четыре форейтона, кучер и слуга, которые прилагали все усилия, чтобы в дороге у Кэссиди были все удобства.
Когда они подъезжали к деревне, кучер немного придержал лошадей. К удивлению Кэссиди, жители высыпали на улицы, чтобы поприветствовать ее.
— Добро пожаловать, ваша светлость! — кричали они. — Милости просим домой, ваша светлость!
Кэссиди взглянула на Элизабет с недоумением.
— Откуда они узнали, что я собираюсь проезжать через их деревню? — пробормотала она.
— Уверена, их заранее оповестили об этом, — сказала Элизабет. — Кажется, они и правда вам рады!
— Но ведь они даже не знают меня!
— Ну и что из того, — резонно заметила камеристка. — Зато они знают герцога. Его светлость, судя по всему, очень добр к этим людям. Иначе бы они так не радовались приезду герцогини!
Кэссиди лишь покачала головой.
— Мне кажется, я возвращаюсь домой после долгого путешествия… — пробормотала она.
На самой вершине горы величественно красовался старинный замок. Если в деревне Кэссиди действительно чувствовала себя, как дома, то, подъезжая к замку, ей показалось, что она вновь стала пленницей. Кэссиди молилась о том, чтобы поскорее выполнить свою часть их договора и после рождения наследника уехать из замка. Ей в голову пришла мысль, что муж уже находится в замке, и ее сердце взволнованно забилось. Кэссиди взглянула на главную башню и увидела, что на шпиле нет флага. В ту же секунду ею овладела тяжелая тоска. Она поняла, что Рейли нет в замке.
Элизабет опекала свою хозяйку, как самоотверженная мать опекает дитя. Она заметила в глазах госпожи печаль, но не могла понять, в чем ее причина. Возможно, этот брак не из счастливых. Взглянув на замок, Элизабет почувствовала настроение Кэссиди.
— Дорога из Ньюгейта сюда была длинной, ваша светлость, — заметила она. — Но вы проехали по ней очень быстро.
— Ты права, Элизабет. Дорога была очень длинной…
— Вы только посмотрите, как около кареты вьются пташки, ваша светлость! — вдруг воскликнула Элизабет. — Это хорошая примета!