Солтинера. Часть вторая
Шрифт:
– Я скажу, но только ты не сталкивай меня после этого в воду, хорошо?
– он усмехнулся и добавил: - Зеленый, потому что твои глаза зеленые.
Он сказал это так просто, что Роза на миг просто опешила, а потом на ее застывшем лице медленно расцвела улыбка.
– Вот это да, - протянула она.
– Ты шутишь?
– Да нет, какие уж тут шутки, - Леон все еще продолжал рисовать на ее руке пальцем какие-то замысловатые фигуры, не глядя ей в лицо.
– На самом деле я уже давно не был так серьезен, как теперь.
– Но, разве...
Запнувшись, Роза замолчала,
– Как же так...
– пробормотала она, недоуменно глядя на него.
– Почему именно зеленый, а не, скажем, карий? Почему я?
Леона как будто озадачили ее слова - он наконец посмотрел ей в глаза, и между бровями у него появилась морщинка.
– Думаю, на такой вопрос вообще нельзя дать исчерпывающий ответ... По крайней мере я не могу. И единственное, что могу сказать, это то, что ты... Что мы...
– он запнулся, словно подбирая наиболее подходящие слова, а потом сказал.
– Просто я с самого начала даже и не думал ни о ком, кроме тебя. Можно сказать, что зеленый был моим любимым цветом все время - и до, и после знакомства со всеми остальными цветами. Это просто факт. Я уже так привык к этому... Наверное поэтому ты и смотришь на меня сейчас так удивленно. Просто раньше я не говорил об этом. Но вот твой любимый цвет - оранжевый...
Его карие глаза, отливающие на солнце золотым, вновь обратились к ее лицу, и под его взглядом Роза вдруг густо покраснела, как будто в распоряжение Леона только что попал самый сокровенный из всех ее секретов.
Улыбка Леона дрогнула, и тут же стала такой безоблачно-счастливой, что могла бы соревноваться ясностью и сиянием с самим небом именно в это минуту. Роза почувствовала, как он сжал ее руку, и улыбнулась сама, просто поражаясь тому, как это у нее до сих пор не подкосились от смущения коленки. Было просто невозможно поверить в то, что это они - Леон и она, - стоят сейчас на этом мосту, и так запросто разговаривают друг о друге, как будто для них не было ничего более естественного, чем такая откровенность. Как будто она всегда знала, что когда-нибудь этот разговор произойдет, и что тогда ей и в голову не придет чему-либо удивляться.
– Оранжевый или же золотисто-карий, - сказала она.
– Это зависит от погоды, от настроения и времени суток. Это твои глаза.
Леон рассмеялся и, притянув ее к себе, поцеловал. Его руки обвились вокруг ее талии, запутавшись в волосах, и он едва не оторвал ее от земли, обнимая так крепко, словно им предстояло вот-вот прыгнуть с парашютом. А когда он чуть разжал объятия и вновь посмотрел на нее, Роза лишь рассмеялась в ответ на то, каким смущенным и в то же время счастливым он выглядел.
– Кажется, пришел просто идеальный момент для того, чтобы упасть в обморок, - сообщила она, снимая одну руку с его шеи и проводя ею по его волосам.
– Но мне как-то не хочется.
Взгляд Леона затуманился и он молча поцеловал ее в лоб, вновь крепко обнимая. Роза улыбалась, и вся прижалась к нему,
– Вот это действительно забавно, - прошептала она.
– И это было еще до нашего приезда сюда... Неужели ты и впрямь сделал бы это? Ты помнишь, как хотел отделаться от меня с помощью поцелуя, тогда, в Сулпуре, когда я приставала тебе по поводу поездки в Реймс?
Леон медленно кивнул, проведя щекой по ее волосам.
– Хотела бы я посмотреть, как бы ты попытался это сделать, - хмыкнула Роза, довольно улыбаясь.
– Я бы влепила тебе пощечину.
– Я знаю. Поэтому я ничего и не сделал.
Роза нахмурилась и с трудом отодвинула Леона от себя на такое расстояние, чтобы видеть его лицо.
– То есть как?
– спросила она удивленно.
– Ты бы уже тогда поцеловал меня? Я думала, что ты просто пошутил.
Леон деланно печально вздохнул и отвел взгляд в сторону.
– Ну, вот опять, - пожаловался он реке, а потом серьезно посмотрел Розе в глаза.
– Ты что, и впрямь считаешь, что я бы стал так шутить? Это меня не слишком-то хорошо характеризует, если ты думаешь, что я на такое способен.
– Но я никогда не замечала, чтобы ты вел себя со мной как-то по особенному, - упрямо продолжала Роза.
– Никаких намеков, ничего такого, что... Да ты мог запросто заигрывать с той же Мартой!
Выражение серьезности слетело с лица Леона и он прикусил губу, словно стараясь не улыбнуться. Роза выжидательно смотрела на него, и наконец он сказал:
– А как ты хочешь, чтобы я начал за тобой ухаживать, если ты сама была ко мне равнодушна?
– Ну, глупости... Но как же я могла догадаться, если ты никогда не давал мне понять, что я нравлюсь тебе?
– Роза... Слушай, Роза, ты же сама только что сказала, что отвесила бы мне пощечину, если бы я посмел поцеловать тебя без твоего согласия, разве нет? Я это прекрасно понимал, и поэтому вел себя соответственно - держался на расстоянии. Правда, иногда меня все-таки слегка заносило...
– покаянно признал он и тут же добавил: - Но я же мог запросто отпугнуть тебя, сделай я хотя бы несколько неверных шагов. Я это понял еще в тот день, когда оттащил тебя от дороги и не дал той машине тебя сбить - даже этот мой поступок не побудил тебя довериться мне.
Роза почувствовала, как начинают слабеть ее коленки, наконец дождавшись подходящей минуты.
– Ты...
– начала она нетвердым голосом, глядя на него во все глаза.
– Неужели ты хочешь сказать, что еще тогда...
Леон какое-то время молчал, а потом серьезно сказал:
– С первого взгляда. Точнее, даже еще раньше. Твое имя мелькало у меня в Каталоге, и в конце концов я так к этому привык, что испугался, когда оно оттуда исчезло. Последним событием, где оно упоминалось, стал несчастный случай, в результате которого школьница Роза Филлипс, из города Реймс, лишилась жизни, - Леон помрачнел, и поспешно добавил.
– Я просто не мог не помешать этому, а потом, когда увидел тебя, решил, что хочу защищать тебя и дальше. В идеале, всю жизнь.