Somewhere
Шрифт:
Ворона неожиданно быстро сунулась в ведро, но сбила равновесие –ведро с громким лязгом полетело в колодец, волоча за собой тяжелую ржавую цепь и раскручивая скрипучий ворот, а ворона полетела куда-то в сторону, оглашая воздух возмущенным карканьем. Все вздрогнули и молча, не сговариваясь, вошли в один из трех выходивших на площадь трактиров с незатейливой вывеской: «Добро пожаловать, нычехоевцы и гости деревни!». Устроив в дверях небольшую давку и пройдя через всю залу, они, опять-таки вместе, сели за стол у камина и протянули руки к огню.
Вскоре
– Чего изволят господа и дамы? – вежливо поинтересовался он. От него так вкусно пахло едой, что персонажи невольно судорожно сглотнули, а руки дернулись к поясам. Далее последовала весьма позабавившая хозяина сцена одновременного заглядывания в четыре кошелька, производящегося с синхронным выражением крайнего удивления на лицах – каждый из персонажей неожиданно обнаружил у себя на поясе кошель с приличной суммой.
Первой опомнилась Амелия – она звучно шлепнула на стол золотой и с некоторым вызовом в голосе произнесла:
– Еды и вина. Хорошего. Горячей. На все!
Почти сразу после этого с почти теми же словами на стол бухнулись еще три золотых. Хозяин про себя улыбнулся, сгреб со стола деньги и поспешил выполнять заказы.
Через некоторое, не такое уж и маленькое, время Доминга сидела, привалившись к Таэнну, который, обнимая ее за плечи, уже в седьмой раз за вечер спрашивал:
– Так как, ты говоришь, тебя зовут?
Доминга уже давно перестала отвечать на этот вопрос, так что она только захохотала в кружку, аж брызги полетели во все стороны.
Эд Ноппин спал на коленях у Амелии, которая, время от времени прикладываясь к стоящему перед ней большому кубку с красным вином, громко жаловалась хоббиту на жизнь, не замечая, что ее собеседник давно отвечает ей лишь богатырским храпом. Впрочем, слушать было действительно нечего – затуманенный непривычный к алкоголю разум еще не вполне понял одну достаточно важную вещь. А именно – что большая часть воспоминаний куда-то исчезла. Так что Амелия раз за разом повторяла какие-то невнятные жалобы.
Кроме персонажей в трактире выпивало еще несколько более или менее шумных компаний, так что особого внимания они к себе не привлекали.
Хозяин и две его дочери совсем забегались, разнося заказы. По трактиру плыл чад, запах пота, пролитого пива и крепкого табака. Изредка раздавались громовые взрывы хохота или нестройное хоровое пение.
Неожиданно Эд Ноппин проснулся и нетвердо пошел к одной из групп, как раз затянувшей «Плакучую иву» – подошел и стал подпевать. Его заметили, посадили на скамью и налили пива. Хор грянул громче: песню любили, и ее затягивали все новые и новые голоса.
Амелия наконец-то заметила отсутствие своего товарища. Она толкнула локтем Домингу под ребра и нетвердо прокричала – иначе ее не услышали бы в гаме:
– Эд пропал!
– Не, – мотнула головой волшебница, – Вон он! – и, указав на хоббита пальцем, она
Еще через некоторое время – куплете на тридцать восьмом – пел уже весь трактир.
Боги.
– Плакучая ива, плакучая ива, что ветви склонила над домом моим?.. – машинально выводил Галат припев, глядя на происходящее внизу.
– Н-да, – неожиданно прервала пение верховного бога резкая мысль Галаты, – Ерунда какая-то получается!
– Где? – не в тему поинтересовался Даэрон.
– Там, – коротко ответила Галата, указав вниз.
– А что не так? – удивилась Маэртене.
– Все не так, – строго ответила Галата, – Во-первых, ни один из вас не играл. Вы все просто смотрели, как ваши персонажи предаются всяческим порокам, что для обывателя непохвально, а для персонажа недопустимо. Во-вторых, – этот упрек относился лично к Галату, – какой же это квест? Квест – это приключение, накал страстей, а это? Попойка не может быть квестом, – строго заключила верховная богиня.
Галат хотел было возразить, но не решился спорить со своей половиной в столь многочисленном окружении, небезосновательно опасаясь за свой авторитет, поэтому просто сказал:
– Исправлюсь.
– Я тоже, – несколько ехидно добавила Заяминко.
– Ну вот и прекрасно, – твердо сказала Галата, сосредоточив на Заяминко испепеляющее внимание. По силе богини неприятных случайностей внимание не дошло до цели, испепелив неожиданно вынырнувшего откуда-то Хакере, бога приливов. Его брат, бог отливов, буйный Ереках, полез было возмущаться, но Галата и Заяминко одновременно сконцентрировали на нем свое внимание, причем так, что бог отливов решил больше не высовываться до конца игры, тем более, что его брата бог-регенератор Шандор уже восстановил.
Внизу.
«Плакучая Ива» наконец-то кончилась, и персонажи услышали позади себя довольно громкое покашливание, явно производимое с целью привлечения внимания. Обернувшись, они увидели невысокого крепко сбитого человека в кирасе, шишаке и с повязкой «Нычехоевская милиция» на рукаве.
– Приключенцы? – поинтересовался он без особой доброжелательности.
– Возможно, – ответила ему Доминга, подавляя зевок, – А что?
– Велено явиться к мэру. Немедленно.
– Ночью, – поднял бровь Таэнн.
– Уже давно утро, – поджал губы служака.
– Утро?! – воскликнул Эд Ноппин, – Я хочу спать! – и он лег на лавку. Амелия тяжело села рядом с ним, растеклась по столу и вяло спросила:
– А зачем мы мэру?
– Ясное дело, зачем, – солдат явно удивился, – Квест даст. Вы ему на то и приключенцы, чтобы выполнять всяческие задания, а он вам на то и мэр, чтобы вам задания давать.
– А зачем нам квест?.. – совсем сонно поинтересовалась Амелия.
– Денег дадут, – Таэнн первый понял, что пахнет наживой. Он поднял Эда и Амелию за шкирки и поставил более-менее вертикально.