Сомнения Элли Эндрюс
Шрифт:
– Хьюстон, полет нормальный. – Поппи тычет меня костлявым локтем. – Вперед! Чего ты ждешь?
Теперь, когда Джей так близко, он вдруг кажется очень далеким. Я перепугана и не в силах сдвинуться с места. Что делать, если он возьмет и отвернется?
– Элли! – Снова тычок от Поппи. – Вон Джей, мужчина твоей мечты. Человек, ради которого мы проехали много миль, если ты еще не забыла. Иди и поговори с ним! И тогда мы радостно поедем домой.
– Может быть, не надо?… – шепчу я, наблюдая, как голова Джея движется в толпе в сторону стойки регистрации.
– Твою
И внезапно я понимаю, что бегу. Я расталкиваю людей, спотыкаюсь о чемоданы, ударяюсь голенью о тележку, но не чувствую боли и даже не обращаю внимания на колотье в боку. Нужно догнать Джея. Я хочу крикнуть, но не хватает дыхания.
Я почти добежала; еще рывок – и я коснусь его, признаюсь в любви, попрошу прощения за те глупости, которые наговорила и сделала. Широкая мускулистая спина в нескольких шагах, и ничто нас не разделяет, кроме пары чемоданов и долгих лет непонимания. Надо только преодолеть последнюю преграду – и мы будем вместе.
Подобрав юбку, я готовлюсь к прыжку, способному поразить моего школьного учителя физкультуры. Но тесное свадебное платье не приспособлено для скачек; в конце концов, оно создано для неторопливых танцев, а не для изнурительных физических нагрузок. Я прыгаю, путаюсь ногой в ткани, валюсь на пол, как Шалтай-Болтай, растягиваюсь на животе, вдобавок треснувшись головой о чемодан, и вижу даже не отдельные звезды, а целую галактику, которая со свистом проносится мимо.
– Джей! – кричу я и сама понимаю, что издаю жалкое блеяние. – Джей! Стой!
С пола мне видны только ноги; в промежутке между чьими-то кроссовками и туфлями на шпильках я вижу пару потрепанных армейских ботинок. Они на мгновение останавливаются…
– Джей!
Ботинки стоят на месте еще несколько секунд, а затем торопливо шагают к стойке регистрации.
Я сажусь. Мир вращается и кружится.
Неловко поднявшись, я бегу следом. Вот он. Темный затылок Джея маячит над толпой. Я успею! Догоню!
– Ваш паспорт, мисс. – Передо мной возникает охранник и заслоняет обзор своей шестифутовой тушей.
– Я никуда не лечу! – выдыхаю я, отчаянно вытягивая шею, чтобы заглянуть ему через плечо. – Мне нужно догнать вон того человека!
Охранник подозрительно смотрит на меня и, возможно, думает, что под платьем я прячу какое-то смертельное оружие. К счастью, он не знает, сколь немногое находится под многочисленными слоями шелка и кружев.
– Туда нельзя без билета и паспорта.
Я умоляюще смотрю на него.
– Мой друг Джей улетает в Америку. Он думает, что мы никогда не сможем быть вместе. Я должна с ним поговорить. Пожалуйста, пропустите. Клянусь, я никуда не денусь!
– Простите, мисс, но вам туда нельзя, – повторяет охранник. – Я не хочу рисковать.
Я что, похожа на террористку?! Но в том-то и проблема, террористка вовсе не обязана выглядеть угрожающе. У нее вполне могут быть кудрявые волосы и свадебное платье.
Вытирая слезы тыльной стороны ладони, я признаю свое поражение.
Поздно.
12.46
Это, в конце концов, нелепо. Прошло больше часа, но ни один адресат не ответил. Пускай на мне уже зашнуровали корсет, в котором я ощущаю себя мумией Тутанхамона, но, похоже, все-таки придется вылезать в окно, помолившись, чтобы водосточная труба выдержала. Перед домом собралось еще больше папарацци, поэтому выйти через дверь не получится. Да и вдобавок Сэм стоит на страже. Она полна подозрений. Подруга знает, что я вполне способна удрать.
Я пыталась объяснить, что передумала, но Сэм и слушать не пожелала. Она утверждает, что впоследствии я буду ей благодарна.
Сомневаюсь.
Виновата мама. И мой собственный комплекс вины.
Ну ладно. Вылезу в дальнее окно и переберусь через стену. Понятия не имею, как идти по улице, будучи на пятидюймовых шпильках и в платье, похожем на рулон туалетной бумаги, но, несомненно, я что-нибудь придумаю.
Я уже начинаю выползать наружу – это не так-то легко, если у тебя обруч под юбкой, – когда звонит телефон. О да, самое удачное время. Если провайдер прислал сообщение о том, что теперь можно платить за телефон онлайн, я вышвырну мобильник из окна и брошусь следом.
Я возвращаюсь в комнату и смотрю на экран.
«Давай встретимся. На мосту, ладно? Поскорее».
Встретиться? Сейчас? Чего он хочет? Может быть, другие адресаты успели с ним связаться?
Приходит следующее сообщение. От него же.
«Где ты? Я приеду».
Не самая лучшая идея. Половина британских папарацци собралась перед дверью. Меньше всего я хочу, чтобы он ворвался в дом, как спецназовец, и похитил женщину, ради которой Ксандер Торн отказался от славы и богатства. Пресса страшно обрадуется. А бедному Ксану придется несладко. Он совершенно не жаждет, чтобы СМИ вновь обратили на меня внимание. На самом деле журналисты уже вовсю орут и щелкают камерами, напоминая о том ужасном времени, когда…
Нет, нет. Сейчас даже думать об этом не буду.
Я пишу твердый наказ ждать на мосту и обещаю прийти как можно скорее – то есть как только я сумею вылезти из окна. Я сползу по водосточной трубе, даже рискуя сломать шею. И немедленно. Плевать, что на мне винтажное платье, тонкое и предназначенное для хранения в экологически чистой оберточной бумаге, а в волосах цветы. Уже все равно. Я должна сбежать.
Я наполовину высовываюсь и цепляюсь обеими руками за трубу, когда вдруг раздается вопль ужаса и поспешный топот. Меня хватают чьи-то сильные руки и втягивают обратно.
– Элли, милая! Пожалуйста, не надо прыгать! Я здесь!
Я надышалась лака для волос или слишком далеко свесилась из окна и вижу галлюцинации? Готова поклясться, что слышу голос Маркуса Лейси. Человека, который неустанно шлет букеты и надоедливые извинительные письма, пересыпанные цитатами из Библии. Честно говоря, мне он больше нравился, когда был обыкновенным негодяем.
– Отпусти ее! – кричит Поппи. – Как ты смеешь сюда врываться? Сегодня Элли выходит замуж, и тебе тут делать совершенно нечего!