Сон разума
Шрифт:
– Дурак! – прыснула Наташка.
Стас остановился возле нас, смущенно улыбаясь.
– Не обязательно ко мне приходить каждый день, со мной все в порядке, – заверил он нас.
– Просто сегодня жребий выпал нам, – ответил я. – Вчера Сане. Думаешь, мы бы захотели плестись в такую даль, да еще и по жаре?
– Ну, думаю, ну, нет.
– Стас? – Наташка перевела на меня взгляд. – Андрюш? Ну?
Я пожал плечами, Стас кивнул. Площадка погрузилась в тишину. В словах не было смысла. Его не было никогда. Мы и так все
– Это, ну, а может закурить найдется? – нарушил тишину Стас.
– Ну а как же, – кивнул я и достал пачку Мальборо.
– Ты что делаешь!? – зашипела на меня Наташка. – Он после операции, ему нельзя!
– Да всего лишь аппендицит, ничего страшного, – заверил ее Стас.
– Да и было это не сегодня, – подхватил я.
– Выпишут через пару дней.
Стас умоляюще смотрел на Наташку, а та только переводила свирепый взгляд со Стаса на меня и обратно. Я похлопывал тугой пачкой сигарет по ладони.
– Ладно, – сталась Наташка. – Но если что, ты сам виноват.
Стас кивнул и достал сигарету.
– И ты тоже.
Я дернулся в сторону, чтобы и на этот раз кулак или острый пальчик Наташки не впился меня куда-нибудь под ребра.
– Хорошо, хорошо, и я буду виноват, – согласился я, сжимая губами сигарету, от чего мой голос приглушился, а слова стало трудно разбирать.
Наташка вскинула голову и отошла от нас на два шага. Мы со Стасом прикурили и присели на каменный подоконник.
– Ну как дела? – спросил Стас.
– И это ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся я в ответ.
– Я серьезно.
Наскоро стерев глуповатую ухмылку с лица, я ответил:
– Да, в общем, все нормально, друг. Но в целом паршиво.
Стас понимающе кивнул.
– А что с этим? – Он поежился, словно в подъезде стало градусов на десять холоднее. – С черным?
– С Перевозчиком? – нарочно громко переспросил я.
Стас вздрогнул. Наташка в углу изменилась в лице.
– Ничего не слышно, – я вынул сигарету изо рта и стряхнул на пол пепел. – Прошел почти год и тишина.
– Но он говорил…
– Говорил про длительный срок, дружище. Лет пятнадцать-шестнадцать. Хватит уже вспоминать это отродье. Оно не вернется.
Я видел, как Стас переглянулся с Наташкой. Я всегда видел взгляды, которыми мои друзья обменивались у меня за спиной. Я видел в них сострадание, сопереживание. Видел в них поддержку. Видел в них жалось. Но мне не нужна была жалость, мне нужна была она. И если жалость способна ее вернуть, то я стерпел бы и ее. Но она не способна. И ничто не способно. Я знаю. Я романтик, а не идиот.
Я чувствовал, как во мне закипает и поднимается злость. Я знал, что она ищет возможность выбраться наружу и обрести силу и власть в этом мире. И я даже знал, кого она сегодня избрала своей целью. Но этому не суждено было случиться.
Стас громко раскашлялся и схватился рукой за
– А я говорила, говорила, – причитала Наташка.
– Говорила. Ты всегда много болтаешь, – выругался я.
Стас красный от натуги со слезящимися глазами умоляюще посмотрел на меня.
– Прости, Полтораш, – выдавил я, разрываясь внутри на куски. – Я просто…
– Я знаю, – ответила Наташка, коснувшись моей руки на плече Стаса.
Всегда знала. Всегда все знала и все понимала. И в каждом ее прикосновении было столько тепла и заботы, словно она хотела закутать меня в нее как в кокон и больше не позволять тягостям этого мира причинять мне вред. Я очень это ценил. И очень сильно ее за это любил. Если бы в этом мире у меня и могла быть сестра, то это непременно была бы Наташка.
– Давай, здоровяк, еще пару шагов.
Мы довели Стаса до двери в приемный покой и распахнули ее. В приемной никого не было. Коридор убегал налево и направо, сверкая чисто вымытым пожелтевшим от времени линолеумом.
– Я в порядке, – Стас отстранился от нас и встал уже ровно. – В порядке. Просто приступ нашел.
– Ну, еще бы, – покачала головой Наташка. – Говорила же тебе, что не стоит курить. Ты еще слишком слаб и…
Дальнейшие голоса доносились до меня, как будто меня накрыло водой. Накрыло, обволокло и утащило в самую пучину. Серость, внезапно накатившая на больничный коридор, застала меня врасплох. Она кружилась вокруг, шепталась со мной. Она насмехалась надо мной. Внезапная глухота и пробивающиеся сквозь нее голоса заставляли мое сознание путаться, а тело лишали сил. Я слышал эти голоса, словно голоса призраков – далекие, туманные и лишенные всякого смысла.
Из дальнего конца коридора, что вел в левое крыло, сочился туманный призрачный свет.
– Андрюш, что с тобой?
Прикосновение Наташкиной руки к моему плечу вернуло меня в реальность. И оно ушло, это странное ощущение, как давно позабытое чувство, оно ушло. Я взглянул на Наташку, в ее глазах застыл испуг.
– Все хорошо, – ответил я как можно более убедительно. – Ты сможешь проводить Стаса до палаты?
– Да. А тебе нужно подышать?
– Нет, мне нужно зайти туда, – я указал пальцем в направлении левого коридора. – Я забыл, что должен навестить еще кое-кого.
– Ты точно в порядке?
– Ты лучше побеспокойся о нашем друге, смотри, он почти зеленый.
Наташка громко ойкнула, при виде и впрямь позеленевшего Стаса и быстро подхватив его под руку, повела в сторону палаты.
Оставшись один, я внезапно осознал, насколько крепко сжимал кулаки и медленно их разжал. Ногти с такой силой впились в ладони, что оставили хорошо заметные полумесяцы. Сознание металось в голове, словно хотело пробить черепную коробку и выбраться наружу, покинуть это тело, пока оно снова во что-нибудь его не втянуло.