Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Шрифт:
Придя домой, Баоюй обо всем рассказал Сижэнь.
Надо сказать, что все в доме жалели Сянлин, Сижэнь с ней дружила, и, щедрая по натуре, выслушав Баоюя, она не раздумывая вытащила из сундука юбку и вместе с Баоюем побежала к Сянлин. Та терпеливо ждала.
– До чего же ты озорная! – упрекнула ее Сижэнь. – Вот и доигралась!
– Спасибо тебе, сестра! – Сянлин виновато улыбнулась. – Кто мог подумать, что эта паршивка так зло надо мной подшутит.
Она взяла юбку, развернула, тщательно осмотрела – юбка была в точности
– Дай-ка мне твою юбку, – попросила Сижэнь. – Я потом тебе ее пришлю. А то принесешь домой, заметят и станут допытываться, что случилось.
– Возьми, дорогая сестра, и отдай кому хочешь! – сказала Сянлин. – У меня теперь есть твоя, и та мне больше не нужна!
– Уж очень ты щедрая! – не без иронии воскликнула Сижэнь.
Сянлин в знак благодарности дважды ей поклонилась, а Сижэнь взяла ее юбку и ушла.
Баоюй тем временем выкопал палочкой ямку в земле, собрал опавшие лепестки и усыпал ими дно ямки. Затем положил в ямку «орхидею супругов» и «водяной орех близнецов», прикрыл лепестками, засыпал ямку землей и притоптал.
– Да что же это вы делаете?! – воскликнула Сянлин, дотронувшись до руки Баоюя. – Недаром о вас рассказывают всякие небылицы! Посмотрите, какие у вас грязные руки! Хоть бы вымыли!..
Баоюй рассмеялся и побежал мыть руки. Ушла и Сянлин, но вдруг обернулась и окликнула Баоюя.
– Что тебе? – отозвался Баоюй.
Сянлин ничего не ответила, лишь рассмеялась. Баоюй понял, что она хочет ему что-то сказать, но не решается. Тут к ней подошла служанка Чжэньэр и сказала:
– Идем скорее, вторая барышня Инчунь тебя ждет!
Сянлин набралась смелости и, покраснев, обратилась к Баоюю:
– Ни о чем не рассказывайте старшему брату Сюэ Паню!
– Неужели ты думаешь, что я свихнулся и, как говорится, полезу в пасть тигру?!
Если хотите узнать, что было дальше, прочтите следующую главу.
Глава шестьдесят третья
Итак, Баоюй возвратился домой, вымыл руки и сказал Сижэнь:
– Вечером будем пить вино! Пусть все веселятся сколько душе угодно! Распорядись приготовить угощение!
Об этом не беспокойся! – ответила Сижэнь. – Мы с Цинвэнь, Шэюэ и Цювэнь внесли по пять цяней серебра, то есть два ляна. Фангуань, Бихэнь, Чуньянь и Сыэр – по три цяня. Если все сложить, получится целых три ляна и два цяня. Деньги отдали тетушке Лю и попросили приготовить сорок блюд. Пинъэр дала кувшин лучшего шаосинского вина. В общем, угощение по случаю дня твоего рождения устраиваем мы, восемь человек.
– А
– А у нас откуда? – промолвила Цинвэнь. – Каждый вносит добровольно, никого не заставляют. Чего беспокоиться, откуда берут! Оказывают тебе знаки внимания, принимай и ни о чем не думай!
– Ты, пожалуй, права, – с улыбкой ответил Баоюй.
– Что у тебя за характер, Цинвэнь! – рассмеялась Сижэнь. – Только и знаешь что ворчать!
– И ты хороша! – улыбнулась Цинвэнь. – Дня не можешь прожить, чтобы не придраться к кому-нибудь.
Все трое засмеялись.
– Закройте дворцовые ворота! – приказал Баоюй.
– Тебе бы только распоряжаться, – вскричала Сижэнь. – Недаром тебя называют «занятым бездельником»! Кто в такую рань закрывает ворота? Еще подумают, что мы тут занимаемся дурными делами. Повременим немного.
– Ладно, тогда я пойду погулять, – сказал Баоюй. – И Чуньянь с собой возьму. А Сыэр пусть принесет воды!
Они с Чуньянь вышли со двора, и, убедившись, что поблизости никого нет, Баоюй спросил девочку об Уэр.
– Я только что говорила с тетушкой Лю, – сообщила Чуньянь. – Она рада, что все уладилось, но сказала, что Уэр к нам не сможет прийти: после той ночи она опять заболела.
Баоюй расстроился и со вздохом спросил:
– Сижэнь знает об этом?
– Я ничего ей не говорила, – ответила Чуньянь. – Может быть, Фангуань сказала.
Вернувшись домой, Баоюй велел подать воду и принялся мыть руки.
Когда настало время зажигать лампы, во двор с шумом ввалилась целая толпа. Выглянув в окно, служанки увидели жену Линь Чжисяо, которая шла за женщиной, несшей зажженный фонарь. За ними следовали экономки.
– Они проверяют ночных сторожей, – шепнула Цинвэнь. – Как только уйдут, можно запирать ворота.
Сторожа вышли навстречу жене Линь Чжисяо, и та, убедившись, что все в полном порядке, предупредила:
– Смотрите не засыпайте, не пейте вина и не играйте в азартные игры! Кто нарушит приказ, пусть на себя пеняет.
– Кто же осмелится нарушить ваш приказ? – ответили ей.
– Второй господин Баоюй уже спит? – осведомилась жена Линь Чжисяо.
– Это нам неизвестно, – последовал ответ.
Сижэнь подтолкнула Баоюя, тот сунул ноги в башмаки и вышел.
– Нет, я еще не сплю, – сказал он. – Зайдите, тетушка, посидите с нами… Сижэнь, налей чаю!
– Вы так поздно не спите! – удивилась жена Линь Чжисяо. – Нынче ночи короткие, а дни длинные, так что нужно ложиться и вставать пораньше. Иначе вас осудят. Скажут, что вы как последний носильщик.
Она улыбнулась. Баоюй тоже с улыбкой ответил:
– Вы совершенно правы, тетушка! Я всегда ложусь очень рано, даже не слышу, когда вы приходите. Но сегодня поел лапши и решил прогуляться, чтобы живот не заболел.