Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Шрифт:
– Ну и хитры же вы! – засмеялась Юаньян. – И как вам могло в голову такое прийти?!
– Не буду тебе врать, – сказал Цзя Лянь, – есть люди, располагающие большими деньгами, но попробуй их попроси, сразу перепугаются до смерти. Ни смелости у них, ни ума. Не то что у тебя. Поэтому я и решил: «Лучше один раз ударить в золотой колокол, чем три тысячи раз – в медную тарелку».
Вбежала девочка-служанка матушки Цзя и обратилась к Юаньян:
– Сестра, вас зовет старая госпожа! Где только я вас не искала!
Юаньян поспешила к матушке Цзя, а Цзя Лянь пошел к Фэнцзе.
– Она согласилась? – спросила Фэнцзе, слышавшая весь разговор. Проснулась она давно, но продолжала
– Почти, – ответил Цзя Лянь. – Надо еще раз поговорить с ней.
– Мое дело – сторона, – предупредила Фэнцзе. – Вот ты сейчас меня уговоришь, а как только получишь деньги, об уговоре забудешь! С какой же стати я буду рисковать своим добрым именем?
– Дорогая моя! – воскликнул Цзя Лянь. – Уговори Юаньян, я в долгу перед тобой не останусь. Сделаю все, что пожелаешь.
– Что же именно? – усмехнулась Фэнцзе.
– А госпоже ничего особенного не нужно, – заметила Пинъэр. – Каких-нибудь сто – двести лянов серебра. Дайте их ей – и вы в расчете.
– Спасибо, что надоумила! – воскликнула Фэнцзе. – Пусть так и будет!
– Это уж слишком! – с улыбкой промолвил Цзя Лянь. – Ты могла бы мне дать не только вещей на тысячу лянов, но еще и несколько тысяч наличными. Но я не стану брать у тебя взаймы. Разве ты и я…
– Нечего считать мои деньги, – заявила Фэнцзе, – не ты мне их дал! И так о нас с тобой невесть что болтают! Недаром говорят: когда вмешиваются родственники, добра не жди. Думаешь, все у нас в семье Ши Чуны и Дэн Туны [188] , и в каждом углу валяется столько денег, что на всю жизнь хватит? Постыдился бы! Мое приданое и приданое госпожи Ван стоит всего вашего состояния!
188
Ши Чун (династия Цзинь) и Дэн Тун (династия Хань) – известные богачи.
– Я пошутил, а ты рассердилась! – улыбнулся Цзя Лянь. – Неужели я пожалею для тебя сто или двести лянов серебра? Ведь это же мелочь! Истратишь – еще принесу.
– А на мою смерть не надейся! – сказала Фэнцзе.
– Ну что ты злишься? – произнес с укором Цзя Лянь.
– Я и не думаю злиться, но твои слова ранят мне сердце! – усмехнулась Фэнцзе. – Послезавтра исполняется год со дня смерти Эрцзе. Мы с ней дружили, и мой долг – съездить на могилу и принести в жертву бумажные деньги. Пусть она не оставила потомства, все равно нельзя о ней забывать!
– Спасибо за память, – после длительного раздумья произнес Цзя Лянь.
Помолчав немного, Фэнцзе сказала:
– Деньги мне дай не позже чем завтра, все остальное я устрою сама.
В этот момент вошла жена Ванъэра.
– Ну, как дела? – спросила Фэнцзе.
– Ничего не вышло, – ответила та. – Пусть лучше госпожа за это возьмется…
– О чем речь? – удивился Цзя Лянь.
– Ничего особенного, – ответила Фэнцзе. – Сыну Ванъэра исполнилось семнадцать, и он просит в жены Цайся, служанку госпожи Ван, но как к этому госпожа отнесется, пока неизвестно. Третьего дня госпожа отослала Цайся к отцу, чтобы выбрал ей мужа, девушка уже на выданье. Вот жена Ванъэра и пришла просить моей помощи. Я думала, их семьи вполне подходят друг другу и дело уладится. Но ничего не вышло!
– Эка важность! – воскликнул Цзя Лянь. – Есть девушки и получше Цайся!
– Возможно, господин, – поддакнула жена Ванъэра, – но если их семья нами пренебрегает, то и другие последуют их примеру. Мы насилу подыскали
Фэнцзе была задета за живое, но виду не подала, лишь украдкой наблюдала за мужем. Цзя Ляню тоже стало досадно, однако он был слишком занят своими делами и сказал:
– Пустячное это дело! Не беспокойся! Я выступлю сватом; завтра же велю послать родителям Цайся подарки и объявить им мое желание. А станут артачиться, сам с ними поговорю.
Жена Ванъэра взглянула на Фэнцзе, та незаметно сделала ей знак удалиться. Женщина поспешно поклонилась и, поблагодарив Цзя Ляня, направилась к выходу.
– Попроси еще и госпожу Ван дать согласие! – крикнул ей вслед Цзя Лянь. – Так будет лучше. И я тоже ее попрошу. Действовать надо добром, а не силой, чтобы сохранить дружбу между нашими семьями.
– Раз ты так стараешься, то и я не останусь в стороне, – с улыбкой промолвила Фэнцзе. – Ты слышала, жена Ванъэра? Я все для тебя сделаю, только скажи своему мужу, пусть долг к концу года отдаст. Меня и так упрекают, будто я даю деньги в рост, а за поблажки живьем съедят!
– Что вы, госпожа! – сказала жена Ванъэра. – Кто посмеет вас упрекать?! Извините за дерзость, но я уверена, эти деньги вы растратите по мелочам!
– Как ты думаешь, для чего мне деньги? – стала рассуждать Фэнцзе. – Только для повседневных расходов, получаем мы мало, а тратим много. Нам с мужем, а также нашим служанкам в месяц положено лянов двадцать серебра, эту сумму мы расходуем за четыре-пять дней. И без дополнительного источника дохода нам оставалось бы, как говорится, с голоду умереть! А раз так, лучше поскорее собрать долги. Я не хуже других знаю, что делать с деньгами! Разве плохо ничего не делать и тратить деньги в свое удовольствие? Госпожа Ван целых два месяца волновалась, не знала, где взять средства, чтобы устроить день рождения старой госпожи. А я напомнила ей, что в сундуках хранится много бронзовой и оловянной посуды. Четыре или пять сундуков вытащили, посуду заложили и на эти деньги купили вполне приличные подарки. Я продала часы с боем за пятьсот шестьдесят лянов, но уже через две недели эти деньги пришлось израсходовать на всякие нужды. А сейчас у нас появились долги, и не знаю, кому пришло в голову втянуть в денежные дела старую госпожу.
– Какая госпожа, продав украшения и одежду, не смогла бы прожить на вырученные деньги?! – улыбнулась жена Ванъэра. – Только никто не хочет продавать.
– Речь не о том, хочет или не хочет, – возразила Фэнцзе. – Просто я не могу этого допустить… Вчера вечером я видела во сне человека, лицо его мне было знакомо, а фамилию никак не могла вспомнить. Он подошел ко мне и говорит: «Матушка велела прислать ей сто кусков парчи!» Я спросила, какая матушка. Оказалось, матушка-государыня. Я отказалась дать парчу, так он силой стал ее отбирать. Тут я и проснулась.
– Это приснилось вам потому, что весь день вы провели в хлопотах, – заметила жена Ванъэра, – к тому же связаны с императорским дворцом.
Вошла служанка и доложила:
– От старшего придворного евнуха Ся прибыл младший евнух с каким-то поручением.
– Что там еще? – нахмурился Цзя Лянь. – И так уже достаточно из нас вытянули!
– Ты уходи, я сама с ним поговорю, – предложила Фэнцзе. – Может, какое-нибудь пустяковое дело, а если даже и важное, я найду что сказать.
Цзя Лянь удалился во внутренние комнаты. Фэнцзе приказала пригласить евнуха и осведомилась, с чем он пожаловал.