Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Шрифт:
Ли Вань с госпожой Ю обменялись взглядами и улыбнулись.
Вскоре госпожа Ю привела себя в порядок, и все стали пить чай. Обращаясь к Баочай, Ли Вань с улыбкой сказала:
– Я сейчас пошлю служанок справиться о здоровье твоей матушки, так как не могу лично ее навестить. Не беспокойся, милая сестрица, я велю служанкам присматривать за твоими комнатами. Поживи дома, если хочешь, денька два и возвращайся к нам. Не ставь меня в неловкое положение.
– В неловкое положение? – удивилась Баочай. – Ухаживать за больной матерью – долг дочери.
– А где, кстати, барышня Сянъюнь? – спросила госпожа Ю. – Что-то я ее не вижу.
– Я послала ее за Таньчунь, – ответила Баочай. – Хочу ей сказать, что несколько дней побуду дома.
Вскоре служанка доложила:
– Пришли барышни Таньчунь и Сянъюнь.
Когда девушки сели, Баочай им сказала, что несколько дней поживет дома.
– Что же, я согласна, – проговорила Таньчунь. – Надеюсь, как только тетушка поправится, ты возвратишься! А задержишься – тоже не беда.
– Ну и гостеприимство, – заметила госпожа Ю. – Так можно разогнать всех родственников!
– А что здесь особенного? – усмехнулась Таньчунь. – Лучше я ее выгоню, чем ждать, пока это сделают другие! Как бы ни были хороши родственники, незачем им жить здесь до смерти! Мы все из одной семьи, но, будто слепые куры, не прочь поклевать друг друга!
– Не везет мне сегодня! – виновато улыбаясь, произнесла госпожа Ю. – Все словно сговорились срывать на мне зло!..
– А ты, как говорится, не лезь в раскаленную печь! – посоветовала Таньчунь. – Кто тебя снова обидел? – И, словно рассуждая сама с собой, она продолжала: – Фэнцзе на тебя не за что сердиться! Кто же все-таки тебя обидел?
Госпожа Ю пробормотала в ответ что-то невнятное. Таньчунь поняла, что женщина боится наговорить лишнего, чтобы не нажить себе еще неприятностей, и сказала:
– Не прикидывайся овечкой! Ни за какое преступление, кроме государственного, голову не рубят, так что бояться нечего! Я вчера тоже провинилась, дала пощечину жене Ван Шаньбао. Ну и что? Посудачат немного и успокоятся. Бить меня никто не посмеет!
– За что же ты дала ей пощечину? – поинтересовалась Баочай.
Таньчунь рассказала о том, что произошло накануне вечером. Тогда госпожа Ю пожаловалась на Сичунь.
– Такой у нее характер, – произнесла Таньчунь. – Она упряма, и ничего с ней не сделаешь… А нынче утром в доме было спокойно, и, узнав, что Фэнцзе опять заболела, я послала служанок разузнать о жене Ван Шаньбао. Служанки сказали, она клянет себя за то, что вмешалась не в свое дело.
– Поделом ей! – проговорили госпожа Ю и Ли Вань.
– Да она просто всех морочит! – с усмешкой заметила Таньчунь. – Посмотрим, что будет дальше.
Вскоре пришли служанки звать барышень к обеду. Сянъюнь и Баочай поспешили домой переодеться, но это к делу уже не относится.
Между тем госпожа Ю попрощалась с Ли Вань и отправилась к матушке Цзя.
Матушка Цзя слушала и тяжело вздыхала.
– Ты с чем пожаловала? – спросила матушка Цзя, увидев госпожу Ю. – Как себя чувствуют Ли Вань и Фэнцзе?
– Им лучше, – ответила госпожа Ю.
Матушка Цзя кивнула, и у нее снова вырвался вздох.
– Хватит нам разговаривать о постороннем. Подумаем лучше, как пятнадцатого числа будем любоваться луной.
– К празднику все готово, – сказала госпожа Ван, – не знаю только, где вы намерены устроить угощение. Ночью в саду, пожалуй, прохладно.
– Разве нельзя потеплее одеться? – возразила матушка Цзя. – Где еще любоваться луной, если не в саду?!
В это время служанки внесли обеденный стол. Госпожа Ван и госпожа Ю стали расставлять блюда и раскладывать палочки для еды. Когда матушка Цзя увидела, что кушанья для нее уже на столе, а у служанок еще два короба с яствами, присланными от родственников в знак уважения, она недовольно сказала:
– Я ведь просила ничего мне не присылать!..
– Это обычные блюда, которые у нас едят за обедом, – проговорила госпожа Ван. – Мне, например, нечем особым выразить вам свое уважение, потому что я соблюдаю пост. Пресные клецки и соевый сыр вам не по вкусу, поэтому я прислала только подливу из мелко крошенной водяной мальвы, приправленную перцем и маслом.
– Вот это я охотно отведаю! – обрадовалась матушка Цзя.
Юаньян поставила перед матушкой Цзя чашку. Баоцинь спросила, чего бы ей хотелось поесть. Матушка Цзя пригласила Таньчунь, которая пришла с сестрами, сесть рядом с ней, однако Таньчунь отказалась и села рядом с Баоцинь.
Указывая на кушанья, расставленные на столе, Юаньян говорила матушке Цзя:
– Не знаю, как называются эти блюда, но мне известно, что прислал их старший господин Цзя Шэ. А ростки бамбука – господин Цзя Чжэнь из восточного дворца.
С этими словами она поставила перед матушкой Цзя чашку, в которой горкой лежали ростки бамбука.
Матушка Цзя отведала каждого кушанья, а остальное велела унести, сказав:
– Передайте тем, кто мне прислал угощение, что я отведала всего понемножку и прошу больше не посылать. Если захочется чего-нибудь, сама попрошу!
Служанки стали убирать со стола, но рассказывать об этом мы не будем.
Между тем матушка Цзя попросила:
– Дайте мне рисового отвара!
Госпожа Ю поднесла ей чашку отвара красного риса. Матушка Цзя половину съела, остальное приказала отнести Фэнцзе, а блюдо с фруктами передать Пинъэр.
– Ну вот, я поела, – сказала она госпоже Ю. – Теперь и ты садись есть.
Госпожа Ю кивнула, подала чай для полоскания рта, а затем воду для мытья рук. Матушка Цзя принялась болтать с госпожой Ван, а госпожа Ю вместе с остальными села обедать.