Сон в красном тереме. Т. 3. Гл. LXXXI — СХХ.
Шрифт:
Вечером госпожа Ван позвала Фэнцзе и сказала:
— Мы, разумеется, в стесненном положении, но все должно выглядеть прилично. Родственников и друзей у нас много — одни уезжают, другие приезжают. А слуги совсем разболтались. Ты, наверное, за ними плохо присматриваешь! Постарайся поддержать честь семьи!
Фэнцзе опустила голову. Не расскажешь ведь госпоже Ван, что ей не дают денег, бесполезно, деньгами госпожа Ван не распоряжается. И Фэнцзе почла за лучшее промолчать.
— Конечно, о похоронах следовало бы позаботиться мне, как жене старшего сына покойной, — заметила госпожа Син, она была здесь же, — ведь ты всего лишь
Фэнцзе покраснела и, набравшись духу, хотела возразить, но тут послышались удары в барабан — наступили сумерки, когда обычно совершают церемонию сожжения бумажных денег во время похорон, и весь дом огласился стенаниями.
Она хотела продолжить разговор с госпожой Ван после церемонии, но та сказала:
— Мы сами все устроим, а ты распорядись насчет завтрашнего дня!
Фэнцзе не решилась ей перечить, проглотила обиду и удалилась. Она собрала прислугу, отдала необходимые распоряжения, а затем стала взывать к престарелым служанкам:
— Тетушки, пожалейте меня! Госпожи меня обижают! И все потому, что вы не хотите стараться. Надо мной все смеются! Прошу вас хоть завтра проявить радение!
— Вы не первый день занимаетесь хозяйственными делами, госпожа! — воскликнули женщины. — Разве посмели мы вас когда-нибудь ослушаться! Нас просто задергали! К примеру, вы приказали накрыть столы, но одни хотят есть здесь, другие — дома. Пока мы мечемся, выясняется, что одна госпожа ушла, другая пришла. Как же тут управишься? И еще просим вас уговорить барышень, чтобы не привередничали!
— Они прислуживали старой госпоже и привыкли своевольничать, — проговорила Фэнцзе. — Если сами госпожи с ними не справляются, что говорить обо мне?
— Неужели нет на них управы? — сокрушались служанки. — Вспомните, как вы распоряжались похоронами госпожи Цинь в восточном дворце Нинго? Каждого, кто нарушал ваше приказание, строго наказывали! Кто осмелился бы тогда проявить неповиновение?!
— Во дворце Нинго все решала я сама, мне дали власть, — со вздохом произнесла Фэнцзе. — Госпоже Ван тогда неловко было делать мне замечания. А сейчас все происходит у нас в доме, похороны бабушки касаются всего нашего рода, поэтому каждый кому не лень меня поучает. А денег не дают. Велели устроить траурный навес! А как это сделать?
— Это забота второго господина Цзя Ляня! — ответили служанки. — Неужто он не управится?
— Тоже скажете! — усмехнулась Фэнцзе. — Он сам в затруднительном положении! Деньгами не распоряжается и ничего не может купить.
— Неужели? — удивились служанки.
— Не верите — спросите управляющих, — бросила в ответ Фэнцзе.
— Вот оно что! — вскричали служанки. — А мы никак не могли понять, почему люди возмущаются, что все делается не так, как надо! Разве будет после этого охота стараться?
— Не стоит об этом говорить, — прервала их Фэнцзе. — Прошу вас только выполнять все поручения. И тогда пусть попробуют ругать вас за нерадивость.
— Приказывайте, госпожа, мы не будем роптать! — отвечали служанки. — Только учтите, старшие господа тоже отдают приказания, как тут на всех угодишь?
— Дорогие тетушки! — не унималась Фэнцзе, не зная, что делать. — Хоть завтра мне помогите! Вашу просьбу я передам барышням и постараюсь им все объяснить.
После
Фэнцзе не прочь была навести в доме порядок, но боялась, что это не понравится госпоже Син. Она собралась было пожаловаться госпоже Ван, но не сделала этого опять-таки из опасения рассердить госпожу Син.
Девочки-служанки давно заметили, что госпожа Син не жалует Фэнцзе, и перестали ее слушаться. Пинъэр, стараясь помочь хозяйке, им говорила:
— Госпожа Фэнцзе изо всех сил старается, но господин Цзя Чжэн и старшая госпожа Син не дают ей лишнюю монету истратить, как же ей быть?
Пинъэр не раз приходилось подобным образом увещевать служанок.
Хотя на похоронах непрерывно читали буддийские сутры и совершали жертвоприношения, денег на все это выдавалось слишком мало, и во время церемоний никто не проявлял рвения. Все делалось кое-как.
За несколько дней, прошедших со смерти матушки Цзя, во дворец Жунго то и дело приезжали жены высокопоставленных сановников. Фэнцзе сама не могла о них позаботиться и посылала служанок, но те всячески увиливали от поручений и являлись не вовремя. Юаньян не могла спокойно смотреть на происходящее в доме. Фэнцзе тоже расстраивалась.
Зато госпожа Син на все смотрела сквозь пальцы, ибо думала, что почтение к умершим родителям прежде всего выражается в строгом соблюдении траура. Что же до госпожи Ван, то она не была старшей в доме, как госпожа Син, и считала, что ее дело — сторона.
Только Ли Вань понимала, как трудно приходится Фэнцзе, но вступиться за нее не смела, лишь говорила:
— Пословица гласит: «Пион красив, когда вокруг зеленые листочки». Ну разве станут служанки помогать Фэнцзе, если госпожи к ней неблагосклонны? Ах, если бы третья барышня Таньчунь была сейчас дома! Все шло бы по-иному! У госпожи Фэнцзе всего несколько служанок, да и те нерадивы, злословят у нее за спиной, ропщут, будто Фэнцзе нерасторопна, не может раздобыть денег на похороны, словно совести у нее нет! Господина Цзя Чжэна винить нельзя, он в домашних делах не разбирается, хотя всей душой стремится выполнить свой сыновний долг. Непонятно, о чем все думают! Разве можно во время похорон обойтись без расходов?! Столько лет Фэнцзе распоряжалась в доме! Жаль, если она осрамится!
Улучив момент, Ли Вань украдкой позвала своих служанок и принялась их отчитывать:
— Выходит, глядя на других служанок, вы тоже не слушаетесь госпожу Фэнцзе?! От работы отлыниваете? Похороны — дело нелегкое, на него нельзя жалеть сил!
Служанки, с почтением относившиеся к Ли Вань, только поддакивали:
— Вы совершенно правы, госпожа! Но мы не отлыниваем от работы! Сама барышня Юаньян говорит, что госпожа Фэнцзе стала какой-то странной! Разве вы не слышали?
— Я поговорю с Юаньян, спрошу, почему она так говорит! Поверьте, госпожа Фэнцзе старается изо всех сил, но ведь деньгами не она распоряжается! А кто может сварить кашу без риса?! Знай Юаньян, каково сейчас приходится Фэнцзе, она не стала бы ее оговаривать. Сама Юаньян, кстати, тоже не такая, как прежде! Вот это действительно странно! Когда жива была старая госпожа, Юаньян держалась скромно, а сейчас ропщет и ропщет. Счастье ее, что старшего господина Цзя Шэ нет дома. Будь он здесь, неизвестно, как обернулось бы дело.