Сон в руку
Шрифт:
– Вот уж за что можешь не переживать. В наше время дети вполне защищены от подобных психологических травм. Телевидение - довольно сильная прививка. Если каждый день на экране убивают с десяток-другой человек, начинаешь и настоящую смерть воспринимать как...
– Дашка, заткнись, пожалуйста, - перебила кузина.
– Лучше расскажи, какой у тебя план.
Оборванная на полуслове, Даша не обиделась. Она понимала состояние ее сестры.
– Кто-то слышал мой разговор с паном Чижиком.
–
– Да кто угодно. Я ведь разговаривала из холла. Ни от кого не пряталась и ни за кем не следила. Мне и в голову не могло прийти, что Чижика захотят убить. Я вспомнила одну очень важную деталь...
Внезапно, без намека на стук, распахнулась дверь, и в комнату вошел непривычно взвинченный и даже растрепанный Полетаев. На нем, как говорится, лица не было.
– Катерина Юрьевна, прошу меня извинить, но мне необходимо переговорить с Дарьей Николаевной...
– Никаких проблем.
– Катя подхватила кофту и направилась к выходу.
Вежливый подполковник попытался ее задержать:
– Я не имел в виду, что вы должны уйти... Мы могли бы прогуляться и...
– Сергей Павлович.
– Катин голос прозвучал очень серьезно.
– Я вас прошу об одном: сделайте так, чтобы завтра мы отсюда все уехали. Лично я уже на грани.
– На грани?
– Именно. Я безумно люблю Дашку, но еще одна смерть - и я ее задушу собственными руками. Вы меня понимаете?
– Отчасти...
– Вот и прекрасно.
– С этими словами Катя покинула комнату.
Полетаев и Даша молчали.
– Ну, что нового?
– неуверенно осведомилась Даша.
– Убитый оказался Станиславом Чижиком, дядей Римера, если тебя именно это интересует.
– Я знаю. А кроме этого?
– А кроме этого, дела, прямо скажем, плохи. Моего влияния уже просто не хватает. Полиция почти уверена, что все смерти являются убийствами и связаны между собой.
– Но ведь Чижик даже не дошел до ранчо!
– Зато никто не сомневается, что он направлялся именно сюда. Сиречь к тебе. Поэтому на ранчо наложен карантин.
– Какой еще карантин?
– Никто не покинет его территории, пока полиция не найдет убийцу.
– Что?! Да ты соображаешь, что говоришь? Есть убийства, которые по сто лет не раскрывают... Вон, убийцу Кеннеди до сих пор ищут. Нам до конца жизни придется торчать здесь!
– Почему бы и нет?
– Подполковник притворно зевнул.
– Лично мне здесь нравится. Да и ты покочевряжишься немного и начнешь за коровами навоз таскать. Лет через пять, глядишь, совсем остепенишься, станешь здоровой деревенской бабой без заскоков и истерик. Кому от этого хуже будет?
Даша помолчала.
– Но... как же Катины дети? Им ведь учиться надо.
– Брось!
– Полетаев рассмеялся.
– Благодаря тебе, здесь собралось столько людей
– Но... Это насилие над личностью! Я... мы будем жаловаться в международный трибунал.
– Трибунал существует только для военных преступников, а ты лицо гражданское, - спокойно сказал Полетаев.
Ореховые глаза повлажнели. В них мелькнул ужас.
– Палыч, ты же не думаешь, что это я их убила?
– Откуда мне знать!
– философски заметил подполковник.
– Может быть, ты сошла с ума на почве увлечения детективами. Никаких преступлений вокруг тебя не происходило, вот ты и решила заострить ситуацию.
Даша уткнулась в подушку и расплакалась. Подполковник счастливо улыбнулся.
Наплакавшись вволю, бедная женщина взглянула наконец на Полетаева. Его лицо моментально приняло сочувственное выражение:
– Полегчало?
– Ты гадкий и злой!
Полетаев искренне оскорбился:
– Прежде всего я твой ангел-хранитель. Если бы по доброте душевной я не сжалился над тобой и не поехал в этот треклятый поход, тебя бы уже давным-давно убили или посадили.
– Ага!
– Даша неожиданно обрадовалась.
– Значит, ты все-таки не думаешь, что это я всех убиваю!
Подполковник поднял палец:
– Скажем так: пока у меня нет доказательств. Но мотивы...
– Он многозначительно покачал головой.
– Хочу заметить, что сейчас твоя судьба и судьба твоих спутников целиком зависит от меня. Если я заявлю, что уверен в случайности этих смертей, вас, разумеется, отпустят. У меня есть время до завтрашнего утра.
– Палыч, - встрепенулась Даша, - дай мне два дня.
– Зачем?
– Я приведу тебе убийцу!
Неверующий эфэсбэшник перекрестился левой рукой:
– Чур меня, чур! Даже думать об этом забудь.
– Он решительно встал. Пожалуй, я не буду ждать до завтра. Я прямо сейчас позвоню майору Томеку.
Даша поняла, что необходимо принимать крайние меры. Она вскочила и бросилась Полетаеву на шею.
– Подожди, подожди, - шептала она ему в ухо, - побудь со мной еще немного!
Отчаявшаяся женщина повалила его на кровать и наградила самым страстным поцелуем, на который в тот момент была способна.
Лишь с огромным трудом Полетаеву удалось отодрать ее от себя. С минуту он не мог отдышаться.
– Ты... меня чуть не за душила!
– Почувствовав соленый привкус, он достал носовой платок и приложил к нижней губе. На белоснежном батисте появилось алое пятно.
– Ну, знаешь!..
– Возмущению подполковника не было предела.
– Я-то все думал, почему у тебя нет любовника? А ты их, наверное, всех съела, как черная вдова...
– Съела? Ты сказал, съела?
– Я имел в виду...