Сон Златовласки
Шрифт:
— Нет, не получила!
Не успели эти слова сорваться с ее губ, как Маккензи захотела взять их назад, чтобы не видеть блеск триумфа в его бесстыжих темных глазах. Она поднесла руку к губам, но было уже слишком поздно, и ей не удалось сдержать крик отчаяния.
— Ничего страшного, мисс Кео, — сказал он, положив обе руки ей на плечи. — Вы попытались, но провалились. Не вините себя за это.
Его покровительственный тон привел ее в бешенство. У нее не осталось средств для защиты, но она могла атаковать.
Решительным
— Я поражаюсь вашей самоуверенности, мистер Карраццо. Вы обнаруживаете в своей постели женщину и думаете, что она оказалась там для того, чтобы удовлетворить ваше сексуальное желание. Что вы за человек?
— Человек, который привык ценить оказанное ему внимание.
— Звучит так, словно я вас ждала.
— А разве это было иначе? Вы находились в моем номере. Лежали обнаженная в моей постели. Ночной портье предупредил, что мне приготовили сюрприз в знак приветствия. Какая предупредительность! Единственное, о чем я сожалею, это о том, что не смог в полной мере насладиться своим подарком. Почему вы так быстро ушли, мисс Кео? У нас не было времени узнать друг друга.
Внезапно факты сложились воедино, и Маккензи поняла весь ужас ситуации. Карраццо думал, что она забралась к нему в постель, чтобы его задобрить. Заметил ли он набор местных вин и сыров на кофейном столике? Видимо, нет.
Он спокойно отнесся к тому, что руководство отеля подложило ему в постель женщину. То, что она прошлой ночью не оказала ему сопротивления, говорило не в ее пользу.
Маккензи зажмурилась. Она смогла бы уйти, если бы захотела. У нее было много времени, прежде чем ее разум окончательно отключился. Как она может притворяться, что не хотела заниматься с ним любовью, когда сама проявляла активное участие?
Как же объяснить ему, что она находилась в его номере совсем по другой причине?
У нее было два варианта поведения: либо признаться, что она, засидевшись на работе, решила заночевать в единственном свободном номере, и выставить себя полной идиоткой, либо подыграть ему и уйти с достоинством.
Принятие решения не отняло у нее много времени.
— А какой смысл мне был там торчать? — Маккензи гордо вскинула голову. — Когда все закончилось, вы через минуту уже спали.
Очевидно, ее оскорбление попало в точку. Надменная маска мигом исчезла с его лица.
— Через минуту? Мне запомнилась каждая секунда этой минуты.
Она пожала плечами.
— Да не переживайте так, все нормально.
Его глаза сузились, и Маккензи догадалась, что нанесла ему самое обидное оскорбление из всех возможных.
— Вы не хотели подождать до утра и ближе со мной познакомиться?
Она снова пожала плечами.
— Простите, но мне эта идея показалась нелепой, и вы бы со мной согласились. Я поняла, что вы не принадлежите к тому типу людей, которые меняют свое решение после одной
Ему захотелось что-нибудь разбить. Она не только усомнилась в его мужской силе, но и стала первой женщиной, которая решила отказаться от близких отношений с ним. И это ему совсем не понравилось.
— Зачем вы притворялись, что ничего не было, даже после того, как я вас узнал?
Небрежно откинув назад волосы, Маккензи усмехнулась.
— Ночной эпизод не относится к тем вещам, в которых хочется признаваться. Я подумала, что будет лучше все отрицать.
— А что, если бы эпизод повторился?
Она помедлила.
— Я вас не понимаю.
— Вы сказали, что я не изменю своего решения из-за одной ночи страсти, и были абсолютно правы. Но что, если у вас будет больше времени? Не удастся ли вам заставить меня передумать, как считаете? Ее глаза сузились.
— Мне нужно собрать вещи. У меня нет времени выслушивать всякие глупости.
— Я советую вам не спешить. Вы смогли бы кое-чему научиться. Возможно, вам будет интересно узнать, что большинство людей не достигают своей цели только потому, что слишком рано сдаются.
— Спасибо за урок, но, если вы хотите успеть на совещание с персоналом, вам следует поторопиться.
— Я не шучу, — сказал Данте.
Маккензи ответила не сразу.
— Насчет чего?
— Насчет того, чтобы снова заняться с вами сексом.
Где-то зазвонил телефон, в коридоре загремела тележка уборщика.
— Это не смешно, — наконец произнесла Маккензи. Ее голос прозвучал сдавленно и напряженно.
— Я и не смеюсь.
Похоже, он действительно не шутил. Его взгляд был полон решимости. Решимости вернуть ее в свою постель. При этой мысли по ее спине пробежала дрожь.
Она глубоко вдохнула.
— Я не собираюсь с вами спать.
— Но вы уже со мной переспали.
— Это было ошибкой. Это не должно было произойти и больше не повторится.
— Даже если я передумаю?
Маккензи не доверяла этому человеку, но в тоже время она не могла полностью исключать возможность, что он может по какой-то причине передумать разрушать отель.
— Что вы имеете в виду? — на всякий случай спросила она.
— Кажется, вы относитесь к тем людям, которые пошли бы на все, лишь бы спасти ваш драгоценный отель.
— Да, я не хочу, чтобы «Эштон Хаус» закрылся. Никто этого не хочет, кроме вас.
— В таком случае я даю вам шанс его спасти.
— Вы измените свое решение, если я буду с вами спать? Я вам не верю.
Его темные глаза засверкали.
— Придется поверить. Если вы откажетесь со мной спать, отель будет закрыт. Разрушен. Я даю вам шанс спасти его.
Маккензи часто заморгала.
— Вы ожидаете, что я соглашусь быть вашей любовницей?
Он небрежно пожал плечами, словно она не приняла приглашение на ленч.