Сонеты 64, 63, 100 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

Комаров Александр Сергеевич

Критик Сидни Ли (Sydney Lee) предоставил существенные аргументы: «Ещё одно напоминание, взятое из переводов Голдинга «Метаморфоз» Овидия (Ovid's Metam., bk. XV; 1612 ed., p. 186a): «Through drooping age's steepy path he (i.e., man) runneth out his race». «По крутой тропе увядающего века он (то есть человек) завершает его род».

В строке 9 относительно оборота речи «For such a time», «для такого времени» критик Генри Чарльз Бичинг (Henry Charles Beeching): как некая отсылка к строке 1 этого же сонета: «Against (the time when) my love shall be crush'd», «Наперекор (времени,

когда) моя любовь будет сокрушена ...т.д., и будет укрепляться».

Критик Уильям Рольф (William Rolfe) апеллировал, предоставив для сопоставления фрагмент пьесы: «Для непереходного употребления». (Cf.! 2 H. 4, I, III, 56: «We fortify in paper and in figures», «Мы подтверждаем это на бумаге и в цифрах»).

Критик Сидни Ли (Sydney Lee) предложил для сравнения ссылку на поэму «Делия»: (Cf.! Daniel, Delia, S. 50, line 9—10):

«These are the ark, the trophies I erect,

That fortify thy name against old age».

«Эти предметы: ковчег, трофеи, что Я собираю,

Которые защитят твоё имя вопреки старости».

В строке 10 относительно оборота речи «cruel knife», «жестокий клинок» критик Тайлер (Tyler) сделал умозаключение: «...почти, как эквивалент косы (бога) Времени».

Критик Брандес (Brandes) утверждая подчеркнул, что этот сонет и последующие до 68-го не являются обращением (поэта) непосредственно к (юному) другу; поэт пишет, как будто «...as tragic monologue to himself», «...как трагический монолог самому себе» (p. XII).

(Структура сонета необычна тем, что основные паузы во вступительной части происходят после строки 2, в середине строки 4 и в конце строк 5 и 8. — Ed.). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Сонет 100 был присоединён к паре сонетов 64-63 в рамках этого эссе не случайно, дело в том, что он имеет схожий образ «кривого клинка», в то время как в сонете 63 присутствует образ «cruel knife», «жестокого клинка», в обоих сонетах являющийся атрибутом персонифицированного «бога Времени», получившего олицетворение одновременно в седовласом старике Хроносе и юном Кайросе. Другой причиной послужили слова-символы сонета 100, отмеченные «курсивом и заглавной буквой» в тексте оригинала первого сборника сонетов Quarto1609 года, которые являясь идентификационными маркерами и выражали космогонию греческой мифологии, которая нашла своё отражение в строках сонетов Уильяма Шекспира.

Вне всякого сомнения, образы древнегреческой мифологии в сонетах Шекспира, по не вполне понятной причине редакторами последующих издание или «редактировались», путём замены слов оригинала, либо игнорировались. Таким образом, выразительные и необычайно колоритные образы древнегреческой мифологии, нашедшие своё место в строках оригинального текста сонетов, в ходе изменений в оригинальных текстах сонетов были окончательно «выхолощены», сведены на нет.

По прошествию времени стало очевидным, что внесённые изменения редакторами нанесли значительный урон, как литературно художественным достоинствам сонетов Шекспира, так и всему творческому наследию поэта и драматурга. Подобная практика, стала служить наглядным эталоном, которому стали следовать

современные исследователи и переводчики сонетов Шекспира, продолжающие использовать «упрощенческий» подход при работе с творческим наследием поэта и драматурга «на все времена».

Но главное, особенность сонетов заключалась в применение слов-символов, берущих начало от поэтического аллегорического символизма Эдмунда Спенсера и Барнабе Барнса, который в моей многолетней исследовательской работе стал служить ключом для расшифровки до конца «непонятых» критиками сонетов Шекспира.

Известно, что сонеты являлись частной перепиской, поэтому адресовались юноше, однако, слова-символы сонетов Шекспира выполняли роль поэтических образов из древнегреческой мифологии и представляли собой поэтическую традицию поэтов «елизаветинской» эпохи. Таким образом, они декларировали своё чувство уважения и почитания, восхищаясь незаурядной поэзией Эдмунда Спенсера и Барнабе Барнса.

________________

________________

Where art thou, Muse, that thou forget'st so long

To speak of that which gives thee all thy might?

Spend'st thou thy fury on some worthless song,

Dark'ning thy power to lend base subjects light?

Return, forgetful Muse, and straight redeem

In gentle numbers time so idly spent;

Sing to the ear that doth thy lays esteem

And gives thy pen both skill and argument.

Rise, resty Muse, my love's sweet face survey,

If Time have any wrinkle graven there;

If any, be a Satire to decay,

And make Time's spoils despised every where.

Give my love fame faster than Time wastes life;

So thou prevent'st his scythe and crooked knife.

— William Shakespeare Sonnet 100

_____________________________

2024 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 100

* * *

Где мастерство твоё Муза, какому разучилась так давно, (впустую)

Говоришь о том, кто дарует тебе — твою мощь? (опять)

Растрачиваешь ты свою ярость на некую никчёмную песню,

Омрачающую твою силу, одалживая основы тематик освещать?

Возвратись забывчивая Муза, и сразу же — выкупи (с честью)

За нежным перечислением Времени, так бездарно проведённом;

Спой на ухо, чтоб сделать твои напевы почитаемыми (во всём)

И придать твоему перу оба: навык и аргумент (словам).

Поднимись отдохнувшая Муза, милый облик обозри моей любви,

Коль Время располагает каждой морщинкой, высеченной там,

Если любой, то им к распаду — Сатиром быть,

И сделай добычу Времени повсюду быть презираемой. (при том),

Даруй моей любви быстрее славу, чем Время транжирит впустую жизнь,

Так чтоб предотвратила удар его косой, либо кривым клинком.

* * *

<