СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ
Шрифт:
— Тут я тоже ничего не могу поделать, — так же осторожно сказал Тревиц.
— Вы хотите сказать, что виновата я? Не вдохновляю?
Тревиц поднял руку.
— Я этого не говорил!
— Тогда скажите, как бы отреагировали вы? Вы, человек с безнравственной планеты, вероятно опытный в любви, у которого давно не было женщины. Как бы вы отреагировали на присутствие женщины вроде меня, зрелой, что, как вы уверяете, вам нравится?
— Я вел бы себя со всем уважением и почтительностью, приличествующими
— Не будьте дураком, — сказала Министр. Ее рука коснулась талии справа, и охватывающая талию белая полоса упала с груди и шеи Лизалор. Лиф ее темного платья свободно повис.
Тревиц замер. Неужели она думала об этом еще с тех пор… с каких пор? Или это была взятка с целью достичь того, чего не помогли достичь угрозы?
Лиф вместе со своей арматурой соскользнул еще ниже, Министр, обнаженная выше пояса, сидела с гордым видом. Ее грудь была ей подстать — высокая, впечатляющая, величественная.
— Ну? — произнесла Лизалор.
— Великолепно! — совершенно честно ответил Тревиц.
— Что вы намерены делать дальше?
— А что предписывает компореллонская мораль, госпожа Лизалор?
— Какое дело до этого терминусцу? Что диктует ваша мораль?… Ну, что же вы? Я замерзла.
Тревиц встал и начал раздеваться.
6. О Земле
Тревиц не знал, сколько прошло времени, ощущение было такое, будто он пьян.
Рядом с ним лежала Мица Лизалор, Министр Транспорта. Она устроилась на животе, повернув голову набок. Рот ее был полуоткрыт, и она чуть слышно похрапывала. Тревиц чувствовал облегчение от того, что она заснула. Когда она проснется, то ясно поймет, что спала.
Тревицу тоже хотелось спать, но он понимал, что для него важно не заснуть. Проснувшись, она не должна застать его спящим. Надо дать ей понять, что он сильнее. Она, очевидно, ожидала особой неутомимости от закаленного Сообществом распутника, и Тревиц старался соответствовать.
Он неплохо справился. Он догадался, что Лизалор, с ее физической силой и политической властью, с недовольством компореллонцами, со смесью отвращения и любопытства к рассказам (и что ей только наговорили?) о разложившихся терминусцах, захочет, чтобы ее победили. Она ждала этого, хотя и не могла выразить это желание. Он действовал, исходя из такого предположения, и, какая удача, обнаружил, что не ошибся. (Всегда правый Тревиц, — поддразнил он себя.) Это нравилось женщине, а он старался контролировать себя и не увлекаться.
Хотя не увлечься было нелегко. У Лизалор было чудесное тело (она сказала, что ей сорок шесть, но такого тела не постыдилась бы и двадцатипятилетняя спортсменка), она была пылкой и ненасытной.
Похрапывание неожиданно прекратилось, и Лизалор заворочалась. Тревиц осторожно погладил ближайшее к нему плечо, ее глаза открылись. Тревиц лежал, опираясь на локоть, и изо всех сил старался казаться бодрым и свежим.
— Я рад, что ты поспала, дорогая, — сказал он. — Тебе надо было отдохнуть.
Она сонно улыбнулась ему. Это была страшная минута: Тревицу показалось, что она захочет продолжения; но она всего лишь перевернулась на спину. Тихим и сытым голосом она произнесла:
— Я правильно угадала с самого начала. Ты — король в любви.
— Мне следовало быть умеренней, — скромно сказал Тревиц.
— Чепуха. Ты все делал правильно. Я боялась, что ты тратил силы на эту молодую женщину, но ты заверил меня, что это не так. Ведь это правда?
— Разве я показался тебе пресыщенным?
— Нет, — сказала она и захохотала.
— Ты еще думаешь о психическом зонде?
Она снова засмеялась.
— Ты что, с ума сошел? Чтобы я захотела потерять тебя теперь?
— Может быть, лучше будет потерять меня на время…
— Что?! — Она нахмурилась.
— Если я все время буду около тебя, моя… моя дорогая, через какое время глаза начнут замечать, а рты перешептываться? Если я отправлюсь со своей миссией и периодически буду возвращаться на Компореллон для доклада, тогда для нас естественно будет уединяться. А моя миссия действительно важна.
Она задумалась, лениво почесывая правое бедро. Потом ответила:
— Ты прав. Это ужасно, но ты прав.
— И не думай, что я не вернусь, — сказал Тревиц. — Не такой я безмозглый, чтобы забыть, что ждет меня здесь.
Она улыбнулась ему, нежно погладила по щеке и, глядя ему в глаза, спросила:
— Тебе было хорошо, любимый?
— Более, чем хорошо, дорогая.
— Но ведь ты из Сообщества, мужчина в самом расцвете сил, с самого Терминуса. Ты, наверное, избалован женщинами…
— Я никогда не встречал никого похожего на тебя, — с чувством ответил Тревиц (и он сказал чистую правду).
— Ну, если ты так говоришь… — удовлетворенно сказала Лизалор. — Но от старых привычек трудно избавиться. Я не смогу заставить себя доверять мужчине без страховки. Вы с Пелоратом сможете продолжать свою миссию, после того, как я с ней познакомлюсь и одобрю, а женщину я оставлю здесь. Не беспокойся, с ней будут хорошо обращаться, но твой Пелорат из-за нее станет часто возвращаться на Компореллон, даже если ты в энтузиазме захочешь продолжать миссию.
— Это невозможно, Лизалор.
— Да? — Ее глаза сразу выразили подозрение, — Почему невозможно? Для чего тебе нужна эта женщина?