СООБЩЕСТВО НА КРАЮ
Шрифт:
Тревиц почувствовал, что он как будто касается, вернее ощущает вернее… для этого не было названия.
Он осознал, что Терминус в зоне досягаемости. Хотя расстояние между ними увеличивалось со скоростью двадцать километров в секунду, контакт сохранялся, как будто планета и корабль не двигались и находились в нескольких метрах друг от друга.
Он ничего не стал говорить. Он лишь проверил принципиальную возможность связи, вступать в связь он не собирался.
Далеко, в восьми парсеках находился Анакреон, ближайшая большая планета, своего рода задний двор Терминуса по
Связь с Анакреоном! Думай!
Думай об Анакреоне! Думай! Как можно яснее. Ты знаешь его расположение по отношению к Терминусу и к ядру Галактики, ты изучал его планетографию и историю, ты решал военные задачи освобождения Анакреона на тот, невозможный в теперешнее время, случай, если бы он был захвачен врагами.
Космос! Ты же бывал на Анакреоне!
Нарисуй его! Нарисуй! Ты почувствуешь себя на Анакреоне при помощи гипер-реле.
Глухо! Нервные окончания задрожали и остановились в пустоте.
Тревиц расслабился.
— На борту "Далекой Звезды" нет никакого гипер-реле, Янов. Я в этом совершенно уверен. И если бы не ваш совет, не знаю, сколько еще времени я потратил бы на бесполезные поиски.
Пелорат ухитрился принять сияющий вид, не шевельнув ни одним лицевым мускулом.
— Очень рад, что сумел помочь. Значит, теперь мы прыгаем?
— Нет, подождем еще два дня для безопасности. Нам ведь надо удалиться от массы. Раньше, особенно на новом, неиспытанном корабле, у меня два дня ушли бы на вычисления, в частности, необходимой для первого Прыжка гипертяги. Но я чувствую, что наш компьютер сам все вычислит.
— Дорогой мой! Значит это время нам придется скучать?
— Скучать? — Тревиц обаятельно улыбнулся. — Ну нет. Мы с вами, Янов, будем разговаривать о Земле.
— В самом деле? — сказал Пелорат. — Хотите польстить старику? Очень любезно с вашей стороны. В самом деле.
— Ошибаетесь, Янов. Я стараюсь для себя. Вы обратили меня в свою веру. После того что вы мне рассказали, я понял, что Земля — это самый важный и увлекательный объект во Вселенной.
Тревица осенило еще тогда, когда Пелорат излагал свою теорию о Земле. Но его ум был занят проблемой гипер-реле, и он не отреагировал сразу. Теперь проблема гипер-реле больше не мешала.
Дело в том, что одно из наиболее известных высказываний Хари Селдона о местонахождении Второго Сообщества было «на другом конце Галактики». Селдон также назвал это местом, «где кончаются звезды».
Это описал Гаал Дорник в своих воспоминаниях о дне заседания Имперского Суда. Фразу о «другом конце Галактики» Хари Селдон произнес при самом Дорнике. С той поры не утихали споры о значении этих слов.
Каким же образом связан один конец Галактики с «другим концом»? По прямой, по окружности, по спирали или еще как-нибудь?
И Тревица неожиданно осенило, что речь шла не о какой-то линии на карте Галактики. Все было гораздо тоньше.
Было ясно, что первым концом
В этом свете другим концом Галактики должна была стать старейшая планета. И, согласно аргументам Пелората, старейшей планетой в Галактике была Земля. Второе Сообщество вполне могло быть на Земле.
Однако Селдон еще сказал, что другой конец Галактики «там, где кончаются звезды». Но ниоткуда не следует, что выражение надо понимать буквально. Если проследить историю человечества вспять, как предлагал Пелорат, протянутся линии от каждой планетной системы, от каждой звезды, светившей на обитаемую планету, к какой-то планетной системе, к какой-то звезде, с которой прибыли первые переселенцы. Потом еще дальше в прошлое, к звезде, предшествовавшей той, пока наконец все линии не сойдутся к планете, на которой появилось человечество. На той звезде, которая освещала Землю, там и «кончались звезды».
С улыбкой и почти нежно Тревиц сказал:
— Расскажите мне о Земле, Янов.
Пелорат покачал головой.
— Я вам рассказал то, что пока известно. На Транторе мы узнаем больше.
— Нет, Янов, — возразил Тревиц. — Мы там ничего не узнаем.
— Почему?
— Потому что мы не собираемся на Трантор. Я управляю этим кораблем и заверяю вас, что туда мы не полетим.
У Пелората отвисла челюсть. Некоторое время он пытался обрести дыхание, затем горестно сказал:
— О, мой дорогой друг!
— Не смотрите так. Мы собираемся искать Землю.
— Но только на Транторе…
— Трантор — это место, где вы сможете только изучать пыльные документы и высохшие пленки, пока сами не высохнете и не покроетесь пылью.
— Но я десятилетиями мечтал…
— Вы мечтали найти Землю.
— Но только…
— Не повторяйте это слово, профессор. Когда вы впервые сказа ли мне, что мы будем искать Землю, до того как мы сели на этот корабль, вы сказали, что уверены, что найдете ее, потому что, цитирую ваши слова: «у меня есть замечательная гипотеза». Так вот. Я не хочу, чтобы вы повторяли слово «Трантор». Я хочу, чтобы вы рассказали мне об этой замечательной гипотезе.
— Но она требует подтверждения. Это только мысль, надежда, неясная идея.
— Хорошо. Расскажите о ней.
— Вы не понимаете. Вы просто не понимаете. Эту область никто кроме меня, не исследовал. Здесь нет ничего исторического, реального, твердого. Люди говорят о Земле и как о факте, и как о мифе. Существует миллион противоречивых рассказов…
— Хорошо, так в чем же заключается ваше исследование?
— Мне пришлось собрать все рассказы и все обрывки истории, все легенды, все туманные мифы, даже беллетристику. Все, что касалось названия "Земля" или Проблемы Прародины. Более тридцати лет я собирал все, что мог, со всех планет Галактики. Ясли б я мог получить что-то более надежное, чем это, в Галактической Библиотеке на… но вы не хотите, чтобы я произносил это слово.