Соперницы
Шрифт:
Саттлер покачал головой.
– Вы говорили с Ником? Он все еще хочет написать книгу?
– Этот вопрос мы с ним не обсуждали. Странно, кажется, вас больше интересует книга вашего мужа, а не то, что вы, мисс Хиллард, были потенциальной жертвой маньяка.
– Потому что мемуары разрушили мой брак, лейтенант. Муж разводится со мной.
– Эллисон хрипло засмеялась.
– Он посчитал, что развод будет меньшим пятном на его политической карьере, чем брак с бывшей женой Николаса Пикара.
Саттлер заерзал на стуле.
–
Эллисон снова засмеялась. Смех был искренним, она и сама не ожидала, что засмеется.
– Откровенно говоря, лейтенант, вы правы.
В тот же день к Эллисон зашел сенатор Макларен.
– Как я понимаю, дело о покушении на Николаса Пикара закрыто?
– Закрыто, сенатор.
– Она пристально посмотрела на него.
– Если вы пришли поговорить с Уилсоном, то он здесь больше не живет. Думаю, он сообщил вам, что разводится.
– Да, сообщил. Грустно, когда распадается брак, девочка моя. Я так ему и сказал.
– Но посоветовали продолжить бракоразводный процесс?
Сенатор тяжело вздохнул.
Эллисон стоило немалых усилий не заплакать. Отец всегда поддерживал сенатора, и ей больно было думать, что Макларен одобрил решение Уилсона бросить ее.
– Я боялся, что в последний момент он передумает.
– Значит, вы добились того, чего хотели?
– со злостью спросила Эллисон.
– Вы собираетесь подыскать ему хорошую политическую жену?
– Пусть Уилсон Китинг катится к черту! У меня новый кандидат.
У Эллисон округлились глаза. Уилсон возлагал все надежды на сенатора. Без его поддержки он не мог выиграть.
– Кто?
– не сдержалась она.
– Вы.
– Вы, должно, быть, шутите.
– Я никогда не шучу, если дело касается политики, моя дорогая. Это слишком серьезное дело. Решившись на развод, Уилсон потерял одну из важнейших опор своей карьеры. Я не единственный, кто считает, что успех Китинга в политике зависел от его очаровательной жены, и в какой-то момент мне пришла в голову мысль, что вы сами будете таким сильным кандидатом, каким Уилсон и не мечтал стать. Вот почему я поддержал его, когда он спросил моего совета по поводу развода. Я думал не о его политической карьере, а о вашей.
«Моей? Без мужчины, за спиной которого я могла бы спрятаться? Без Уилсона, Ника или папы?» Эллисон определенно нравилась подобная идея.
– И как далеко вы намерены идти со мной, сенатор?
– Сначала мы завоюем Калифорнию, моя дорогая. Я сделал Уилсона губернатором. А с таким материалом, как ты, работа пойдет гораздо лучше. Потом… В Белом доме уже был один актер, - улыбнулся Макларен.
– Почему бы не попытаться второй раз?
Эллисон ответила на его улыбку.
– Почему бы и нет?
– Только… - медленно начал он. Эллисон почувствовала на себе его взгляд, у нее в горле появился комок, - тебе не кажется, что не мешало бы набрать немного веса? Не хочу тебя обидеть, моя дорогая, но ты выглядишь
Тоби открыла верхний ящик стола, вынула металлическую коробку и открыла ее ключом, который носила с собой на металлической цепочке. Внутри лежал конверт с прикрепленной к нему газетой.
Вот и все, что осталось у нее от мамы, - чек, который ей вернули с припиской «Скончалась». А в газете была статья об убийстве Кэтрин Вескотт Пикар. Тоби задержалась на снимке, сделанном со школьной фотографии. Много лет она если и вспоминала о дочери, то как о малышке в розовых пинетках. Странно было сознавать, что очаровательная женщина на снимке - ее дочь, которую она так никогда и не увидела.
Тоби посмотрела на фотографию мужчины, напечатанную в «Тайме». Оливер Бриттани. Отец Джульет. Убийца Кэт.
А если бы он вошел в гостиную в тот вечер, когда бывшие жены Пикара обсуждали, как остановить публикацию мемуаров… Хотя прошло столько лет, Тоби узнала бы клиента-садиста, избивавшего девушек, похожих на Джульет Бриттани. Но что бы она тогда могла сделать? Да и кто мог предположить, что Оливер убьет Кэт и попытается застрелить Ника.
Тоби снова посмотрела на фотографию Кэт. Она так похожа на остальные творения Николаса Пикара, что может сойти за сестру Джульет.
Она ею и была.
Тоби заперла ящичек, положила его обратно в стол и взялась за бумаги. Среди них находился также документ, который помог ей составить адвокат. Тоби хотела создать фонд помощи бездомным детям Лос-Анджелеса. За год она планировала открыть приют на сто мест. Хотя бы немногие юные проститутки распрощаются с улицей.
Сидя в камере и ожидая, что вот-вот найдут связь между продюсером Тоби Флинн и убежавшим подростком Тоби Гилмер, она думала о судьбе других детей, которые живут так же, как ее дочь, как когда-то жила она сама, детей-изгоев.
Когда все обошлось и Тоби освободили, ей показалось, что она получила знак свыше и должна позаботиться о других. В тот же день она занялась созданием фонда. В тюрьме она, кажется, поняла, что деньги - не главное в жизни.
«Но все- таки имеют большое значение», -думала Тоби, принявшись за составление счетов. Фонд должен иметь деньги, но, правда, она тоже получила от этого выгоду в виде процентов.
– Мама, - раздался в трубке голос Дани, - ты знаешь, что отца выписали из больницы? Мы с Иден вчера обедали у него.
– Рада это слышать. О чем вы говорили?
– О тебе.
Кейт от удивления промолчала.
– Мама, ты меня слышишь?
– Да. Почему вы вдруг завели разговор обо мне?
– Он по-прежнему любит тебя. Папа сам сказал.
– Наверное, Иден было не очень приятно слышать это.
– Ради Бога, мама. Почему ты не можешь принять это просто как факт.
– Дани вздохнула.
– Он хотел бы тебя увидеть. Ты встретишься с ним?
– Да, - прошептала Кейт.
– Конечно, да!