Сопротивляйся мне
Шрифт:
Мы обмениваемся улыбками и стандартными приветствиями.
— Не знал, что ты женился, — удивляется Кирилл, изучая меня.
— Недавно совсем, четырнадцатого апреля.
— Мы только-только прилетели из долгого отпуска, — рассказывает Лада. — Поэтому не в курсе последних новостей. Поздравляю вас от всей души! Вы очень красивая пара.
— Спасибо. И мы вас поздравляем, — произносит Владимир, кивая на животик Лады.
— О да, уже так заметно, — смеется она, сжимая ладонь мужа. — Время быстро летит, в
— У нас будет дочь, — добавляет Кирилл. — Вы должны как-нибудь приехать к нам на ужин, отметим твое возвращение. Расскажешь, кому продал душу за новое место, — слегка прищуривается он.
— Расскажу, — соглашается Владимир.
Мы прощаемся и расходимся.
— Приятная пара, — говорю я, когда мы усаживаемся за столик. — Это твои друзья?
— Не совсем друзья. Мой отец хорошо знает его дядю. Конкретно с Кириллом мы пересекались всего пару раз на семейных праздниках, но общий язык нашли быстро. Он не местный. Судья в арбитраже, женился на юристе, с которой пересекался по работе. Лада, кстати, знает Серёгу, они вместе занимались земельными спорами.
— Понятно. Очень красивая девушка.
— Ради нее он поставил на колени всю греческую диаспору в городе, — качает головой Владимир. — Все только и говорили об этом. Опасный тип, вообще ничего и никого не боится. С такими людьми лучше дружить.
Мои глаза слегка расширяются, и я киваю. Наверное, это приятно, когда ради тебя мужчина идет на подвиги. Я вновь вспоминаю о Тарасе, и мне становится тоскливо. Он пытался совершить подвиг, но у него не вышло. Зачем он пьет? Кому хочет сделать хуже? Он какой-то будто неудачник.
К нам подходит официант, мы делаем заказ. Владимир смотрит на меня и мягко улыбается, а я смотрю на него.
— Я рад, что сегодня удалось вырваться из дома, — говорит он, делая глоток воды. — Тебе положить лимон?
— Да, пожалуйста.
Специальными щипцами Владимир кладет дольку в мой стакан, наливает воду.
— Анжелика, ты живешь здесь уже неделю, расскажи, как себя ощущаешь, — задает он тему для разговора.
Мое сердце, как по команде, начинает ускоряться. Это проверка? Надо ответить, что всё прекрасно.
— Говори как есть, — добавляет он устало, перебив поток моих мыслей. — Твой прекрасный рот ведь умеет произносить не только зазубренные вежливые фразы.
Мой прекрасный рот.
— Я знаю, почему ты так ведешь себя, — продолжает он. — И мне это знакомо. Промолчать и подстроиться для некоторых своих целей. Я ведь в системе работаю. Но иногда нужно уметь подать голос и кое-что изменить. Иначе вся предшествующая работа бессмысленна. Чем дольше пресмыкаешься, тем сложнее поднять голову.
— Я отдохнула, — говорю честно. Смотрю ему в глаза, больше не улыбаясь. — Я боялась, что будет хуже.
Он удовлетворенно кивает.
— Новое место, новые люди вокруг, — проговаривает
— Почти полностью зажили. А вот под грудью остался небольшой шрам, это ужасно обидно, — произношу я. — Он меня портит.
Владимир слегка прищуривается, но в этот момент нам приносят салаты, и он отвлекается.
— По-хорошему у нас с тобой не получилось, — говорит он запросто, мешая вилкой овощи. — По-плохому, в общем-то, тоже не пошло. Предлагаю заключить сделку.
— Слушаю, — подаюсь вперед с нетерпением. «По-плохому» больше не будет. Это хорошо. Хорошо ведь?
— Я надеюсь, ты уже убедилась, что бить и насиловать тебя никто не собирается. Я продолжу тебя обеспечивать, в том числе покупать лекарства. Ты, кстати, нашла аптеку, через которую это возможно?
— Да, всё узнала, — киваю я. — Цена такая же, как папа покупал.
— Хорошо. Ты взрослый человек и за своим здоровьем будешь следить сама. Просто держи меня в курсе. Вернемся к сделке.
Киваю, сосредоточившись.
— Тебе этот брак нужен как возможность оторваться от семьи. Я тоже разводиться не собираюсь. Не в моих правилах менять решения несколько раз подряд. Тем более столь важные. Чтобы нам обоим жилось комфортно, нам следует разработать некоторые правила, которым мы оба будем следовать.
— Ты уже разработал? — спрашиваю я, отправляя в рот огурец. Владимир говорит спокойно и на равных, меня это подбадривает. Да и неделя, когда меня никто не трогал и ни к чему не принуждал, сработала.
— Да. Ты прекрасно осведомлена о том, кем работаю я, кем трудятся мои отец, брат и дядя. Моя мать преподает в университете. У меня грандиозные планы и цели, за свою жизнь я хочу сделать много для города и региона. Ты, как моя жена, должна будешь мне в этом помочь.
— Каким образом?
— Как минимум на людях сохранять безупречный нравственный облик, — он вновь мешает вилкой салат, никак не приступит к ужину.
— Ты о чем? — спрашиваю я настороженно.
— Никаких пьяных танцев на столах в барах, раздеваний и прилюдного размахивания трусами. Хамства. И прочих подобных выходок, которые могли бы меня скомпрометировать.
— О. Нет, конечно. Я бы сама так никогда не стала делать.
— Знаю. Но всё же. На людях мы будем создавать видимость успешной счастливой пары. Мне это поможет в продвижении по карьерной лестнице. Женатым людям доверяют больше. Вот, например, не успели мы выйти в ресторан вдвоем, как нас уже пригласили в гости судья с женой. Связи — это хорошо. Ты еще очень молоденькая, но уже должна понимать, что в этом городе я человек практически новый. А… — он делает паузу и внимательно смотрит на меня, — если пользоваться знакомствами отца, то необходимо ему во всем подчиняться.