Сопроводитель
Шрифт:
Нужно было искать какой-то другой путь, и я искал его. И чем дольше продолжались мои поиски, тем больше я склонялся к мысли, что нужно просто в наглую нагрянуть к генералу Коновалову и поговорить с ним относительно Пипуса, и, если он в курсе событий — а он должен быть в курсе, — узнать у него о семье адвоката. Ход, конечно, рискованный, хлебом-солью меня там вряд ли встретят, даже чаю не предложат, но ведь они и не ожидают такого выкрутаса, а внезапность, как учил незабвенный товарищ Суворов, есть половина успеха. Глядишь, что-нибудь и получится.
Я позвонил Пипусу и узнал номер генеральского телефона.
Набрав номер генеральского телефона, я некоторое время наслаждался верещанием гудков вызова, потом той же степени приятности мужской голос ворчливо осведомился, какого, собственно, мне хрена надо.
— Старого, — сказал я. — Генерала хочу.
Голос некоторое время помолчал, из чего я заключил, что его хозяин умеет проводить мыслительную работу, потом сказал:
— А это я и есть.
— Товарищ генерал! — радостно завопил я. — А это вам старый знакомый звонит. Уж я на звание друга не претендую, боюсь, сегодня ночью вы меня неправильно поняли. Я не хотел бить вас пистолетом сильно, он просто сорвался. Скользкий, сволочь, как медуза. Вы не сердитесь, товарищ генерал?
— Так это ты, — задумчиво протянул он. — Рад тебя слышать. Несказанно рад. Просто описался от восторга. И чего тебе надо?
— Участия, — всхлипнул я. — Я съездил-таки к адвокату, как вы советовали…
— Я советовал? — озадаченно спросил он. А потом, сообразив, что я, собственно, шутю, хмыкнул: — Ах, ну да. Ну, и как он себя чувствует?
— Отвратительно, — соврал я. — Дела — ни к черту. Натурально, никакой клиентуры. Да и какой, спрашивается, клиент пойдет к адвокату, который ведет прием, сидя на унитазе?
— Так что тебе надо? — уже нетерпеливо-холодно осведомился генерал.
— Поговорить надо, — на этот раз я решил ограничиться чистой правдой. — Об адвокате. О его семье. О Пипусе и обо мне. Ну, и о тебе, наверное. Тоже не помешает.
— Прямо вот так — взять и поговорить? — ехидно уточнил он.
— Нет, — возразил я. — Не прямо вот так, а лицом к лицу, желательно, конечно, чтобы наедине, хотя если будут свидетели, я тоже особо возражать не стану.
— Смелый?
— Нет, — я покачал головой. — Просто разговор очень нужен. Почти как деньги.
— Вот как? И когда же ты хочешь поговорить?
— Чем скорее, тем лучше. Хотелось бы прямо сегодня. Только скажи своим охранникам, чтобы они не убивали меня сразу. Я этого не люблю и разговор просто не состоится.
— Понятно, — усмехнулся генерал, вернее, его голос в трубке. — Прямо так и скажу. Ладно, подъезжай. Я все равно сегодня весь вечер дома буду.
И я поехал к нему. А почему нет, раз приглашают? Хотя, конечно, если бы сам не напросился… Ну, да не в этом дело.
Машину я, как и в прошлый раз, светить не стал. Фиг они угадали. Хоть какое-то время у меня будет возможность оставаться незамеченным, случись что. С «Субару»-то вон как фартануло.
Дойдя пешком до ворот, я сунул два пальца в рот
На третий свист отворилась памятная калитка и из нее выполз какой-то тип, уже начавший слегка расползаться по краям по случаю надвигающихся сумерек. Вчера я был у замка тоже вечером, но заметно позже.
— Ты бы себе в задницу дунул, там тоже дырка, — недовольно буркнул тип.
— А я до своей дотянуться не могу, — простодушно ответил я. — Давай, в твою вдую.
— Чего? — он офонарело захлопал ресницами.
— А чего, — подзадорил я. — Роднее будешь.
— Заткнись! — прорычал он, когда смысл сказанного дошел до его изъеденного молью и прочими паразитами мозга. — Что-то больно ты веселый. Можно и огорчить. Это тебя, что ли, генерал приказал встречать?
— Огорчать не надо, — возразил я. — Чревато. А вот кого вам приказал встречать генерал, у вас спросить надо, натурально.
Это была, как ни странно, чистая правда. Я, конечно, договорился с Коноваловым о встрече, но ни имени своего, ни фамилии, ни даже прозвища не назвал. И фиг его, воздушного, как шарик, знает — может, он еще кого ждет. Но размытый тип удивил меня, спросив:
— Ты Мешовский?
— Пардон, Мешковский, — поправил я.
— Один хрен, — отмахнулся он.
— Это ты один хрен! — возмутился я. — А моя фамилия Мешковский. У моего папы, которого Семой звали, была фамилия Мешковский, и у моей мамы тоже была фамилия Мешковская, в девичестве — Приходько. Про бабушек и дедушек врать не буду, я их не помню — память хреновая, но моя фамилия Мешковский!!!
— Ты чего кипятишься? — удивился тип. — Подумаешь, букву пропустил. Ну, извини, коли обидел. Ты проходи, — и отошел в сторонку.
Я подозрительно посмотрел на него и сжал в кармане рукоятку пистолета. Кому как, а мне с ним спокойнее. Чем-то не нравился мне размазанный сумраком тип. Что-то в нем было такое, что говорило: не поворачивайтесь спиной! бьет, сильнее, чем током.
Но я все-таки прошел мимо него, я храбрый парень. И меня — вот счастье-то! — по темени не тюкнули. Однако во дворе я остановился и обернулся, предлагая охраннику идти если не впереди, то, во всяком случае, рядом.
Тот понял намек, встал рядом, и мы, похожие на добрых старых приятелей, но вовсе не добрые старые приятели, скорее, злые новые недруги, пошли по гравиевой дорожке, которой я вчера не пользовался по случаю ползанья на четвереньках, по направлению к дому.
У генерала все-таки был вкус. Во всяком случае, дизайнерский. Если его ботанические познания начинались и заканчивалось астрами, то двор он оформил неплохо, даже используя для этого одни только астры. Уютно и вполне респектабельно. Особенно на фоне многобашенного строения.