Сорняк из райского сада
Шрифт:
— Издалека, — это дарить цветы, делать подарки, приглашать в ресторан!
Эрвин разочарованно вздохнул и развел руками.
— Я нет возможность! У меня самолет в двенадцать тридцать!
— Вот и хорошо! Перед дорогой вредно напрягаться!
— Что есть напрягаться?
— Заниматься любовью с молодыми девушками!
Эрвин виновато опустил глаза, хоть и спьяну, но все же понимая, что переборщил.
— Простит меня, Марийя, я есть нетрезвый! — и, галантно приложив руку к груди, слегка
— Ничего, бывает! — ответила она и вновь улыбнулась.
А Эрвин повернулся и поплелся от нее прочь не солоно хлебавши к Алексею Витальевичу Голубеву.
После этого прошло еще около получаса, и Алексей Витальевич намекнул немцам, что пора бы и закругляться. Что им нужно еще съездить в гостиницу и подготовиться к отлету.
— С регистрацией тоже не стоит тянуть, вдруг возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства в аэропорту! А значит, туда не помешает приехать пораньше. — Сказал он Эрвину. — Я пришлю за вами микроавтобус уже к девяти тридцати.
Немецкая делегация, состоящая из семи человек, четверо из которых находились сейчас на фуршете, имела привычку быть пунктуальными, и потому, господа немедленно вняв хозяину, тут же наладились восвояси.
— Сережа, отвези их до гостиницы на "Вольво". — Приказал Голубев своему шоферу, выйдя на улицу вслед за гостями.
— А как же Вы, Алексей Витальевич?
— Обыкновенно! Сам за рулем поеду.
— Так Вы, что, разве не выпивали?
— Самую малость, только пригубил ради приличия.
— А как же запах? Мало ли что?
— Авось пронесет!
— Подождите, Алексей Витальевич, у меня в бардачке антиполицай имеется. — И Сережа поспешил к "Вольво".
— Вот, съешьте одну таблеточку, — сказал шофер и протянул шефу шуршащую упаковку.
— Спасибо, Сережа. — Поблагодарил его Голубев и направился к группе немцев, после чего еще раз попрощался с каждым из них за руку, подождал пока они усядутся в "Вольво" и снова направился в офис.
Уборщица Мила уже принялась убирать со стола, позвякивая фужерами, а сослуживцы расходиться по домам. Государев Юрий Платонович попрощавшись с шефом за руку, направился, было, к выходу, но Голубев о чем-то вспомнив, окликнул его.
— Юра, постой! Подготовь-ка мне завтра с самого утра списки по термосырью и еще обрати внимание на переоценку лапрола и лапромола. Да не забудь оповестить об этом бухгалтерию. Я задержусь немного, но к одиннадцати буду, так что, списки должны быть готовы.
— Сделаю, Алеш! — пообещал Государев и скрылся за дверью.
Алексей Витальевич отыскал глазами секретаршу.
— Ирина Валерьевна, Вы готовы?
— Как космонавт! — пошутила она в ответ и направилась к выходу.
— А где Маша?
— Я здесь, — ответила Мария, входя из приемной в кабинет начальника. — И я
— Вот и славно! — сказал Алексей Витальевич. — Поехали! — Ладно, всем до свидания! — мимоходом попрощался он с теми, кто еще оставался в помещении, и направился к выходу.
Женщины поспешили вслед за ним.
— Маша, что этот Линденберг от тебя хотел, сели не секрет, конечно? — тихо спросила Ирина Валерьевна у Марии, когда они спускались по лестнице.
— Да какой секрет! Клеился! В гостиницу звал, представляете?
— Ничего себе, наглец! А я смотрю, он от тебя не отходит, красноречивый наш! Ну, думаю, ясное дело, понравилась ему Маша! Поди, комплиментами осыпает, а он вон что придумал! Тоже мне, нашел где искать проститутку!
— Вы только Алексею Витальевичу не говорите, Ирина Валерьевна! Зачем ему знать, расстроится же!
— Конечно!
Они подошли к стоянке и сели в машину Голубева, — Ирина Валерьевна на переднее сидение, а Маша на заднее.
— Ну, что, девчонки, наконец-то проводили этих неугомонных! — Весело сказал Алексей Витальевич.
— Проводили! — ответила Мария. — Теперь хоть работать можно будет спокойно. Им ведь то кофе, то сендвич, то чай! Вот и ходишь весь день туда сюда, как в ресторане!
— Ладно, Маша, не ворчи! Дело хорошее намечается! Похоже на этот раз они хотят заключить контракт на покупку большой партии сырья. Говорят, что испытания образцов из него, превзошли все их ожидания. ВО! Как мы с Юрием Платоновичем потрудились!
— И когда хотят заключить? — спросила Ирина Валерьевна.
— В октябре.
— Ничего себе! Быстры на ногу!
— Немцы! — одним словом охарактеризовал партнеров довольный Алексей Витальевич. — У них все четко и быстро. Они не станут раскачиваться попусту, как наши.
— Ну, слава богу, — сказала Ирина Валерьевна. — Не зря ты кормила их бутербродами, Маша! Теперь мы обеспечены работой и денежками тоже, правда, Алексей Витальевич?
— Само собой! Думаю, премии от такого заказа получатся вполне приличные.
Алексей Витальевич и Ирина Валерьевна рассуждали о "немецких делах", а Маша молча сидела на заднем сидении, не встревая в разговор.
— Мария, ты чего там приумолкла, не уснула? — поинтересовался Алексей Витальевич. — Устала что-ли?
— Да так, немного.
— Может музыку включить?
— Включите.
— Тебе кого?
— Кристину Агилеру.
Алексей Витальевич потянулся к магнитоле.
Через минуту солон заполнил красивый, экспрессивный, перемежаемый тягучим бельканто и прозрачным, чарующим фальцетом голос Кристины, и сидящие в машине приумолкли, внимая ее пению.
Когда Голубев хотел свернуть на знакомую улицу, и у него уже включился поворотник, Мария возразила.