Сорванцы
Шрифт:
— Я тогда, наверно, уже в тюрьме сидел — это прошло мимо меня.
— В газетах про это иначе писали, — пришла в себя Гермиона. Растаяла в воздухе и снова появилась в несколькими тетрадками. — Мы про этот период прочитали всё перед тем, как напрягать Малфоев на пересмотр дела о твоей реабилитации. Да, вот, Беллатриса Лестрейнж осуждена за пытку супругов Лонгботтом, которые в тяжелом состоянии доставлены в больницу. О безумии ни слова. Как газетчики могли такое пропустить?
— Гермиона Джин Грейнджер! Ты попалась! — вдруг обрадованно заявил Сириус. — Я
— Ну, мы с Гарри и Рони газеты лопатили, а Драко и Люциуса твоя крестница разводила вообще одна, так что дыши ровнее и поставь меня на пол.
— Понимаешь, Гарри, — Блэк перевел взгляд на черноволосую. — Я в той войне был заодно с родителями Невилла. А Белла служила Волдеморту — то есть мы враждовали. Но голову ей открутить считаю нелишним, — гневно сверкнул он глазами.
— Сидеть! — рявкнула Гермиона.
— Проехали, — согласилась Гарри.
Невилл смущенно развел руками.
— А в чём, собственно, дело? — нахмурился Сириус, лукаво разглядывая Гермиону. — Что это за команды? Откуда такая решительность?
— А оттуда, мистер Блэк, что ваша горячность могла бы привести к печальным последствиям, — взяв тон Снежной Королевы «объяснила» Миона. — Вы погибнете, если вас некому будет остановить.
— И вообще, было бы невредно получить от вас более развернутое сообщение о вашей оценке случившегося, — добавила ставшая внезапно недоверчивой Гарри.
— В чём дело? Откуда такая подозрительность? — возмутился хозяин дома.
— Когда мама рассказывала об оказании первой помощи травмированным, она упоминала о болевом шоке, — начала Гермиона.
— И о последствиях для пострадавшего, если врач вовремя не позаботится о его снятии, — начала припоминать Гарри. — Но картинка не сходится.
— В смысле?
— Ни амнезии, ни подавленного состояния, ни снижения тонуса организма, — пробормотала Гарри. — Такое впечатление, что отключена значительная часть памяти и то, что осталось, имеет крошечный размер. Вспомнила! Склероз! Только очень сильный. Нет?
Гарри судорожно посмотрела на Гермиону.
— И чего вы так расчувствовались, — спросила полирующая свою метлу Рони, которая с безучастным видом сидела на диване и ни во что не вмешивалась. — Мои предки давно в курсе, что Фрэнка и Алису Лонгботтомов не могут вылечить от инфантилизма.
— Это больше похоже на синдром Дауна, — хмыкнула Гарри. — У нас на Тисовой живет один мальчик с таким недугом. Он хороший, но никакой.
— Э! — коротко вскрикнул Сириус.
— Что? — Повернулись к нему Рони, Гарри и Гермиона.
— Ну-у, среди проклятий, которые описывались в книгах из библиотеки в нашем старом доме, было много тёмных. Очень тёмных. Белла часто листала эти запылившиеся тома — она любила учиться. И вообще, была прилежной и старательной. Очень сильной и знающей волшебницей. Только легко выходила из себя. Как, впрочем, и многие в нашей семье.
— Не тяни, Сириус! Что за мысль у тебя промелькнула? — с нажимом в голосе воскликнула Гермиона.
— Про
— Думаешь, это было какое-то другое заклятие? — сообразила Рони.
— А его можно снять? — вспыхнул Невилл.
— Не знаю, — пожал плечами Блэк.
Гарри, Рони и Гермиона шагнули друг к другу и истаяли в воздухе, как клочки утреннего тумана.
Дементоры легко уклонялись от толчков и ускользали от потоков пламени. Щиты их тоже почти не удерживали. Они наплывали с обеих сторон коридора, спускались из-под невидимого в вышине потолка или появлялись из-за решёток соседних камер. А заклинания на них вообще не действовали. Отбиваться удавалось только струями воды, на лету превращаемыми в ледяные глыбы. Кроме того, на Гарри резко навалилась острая головная боль, почти лишающая сознания, поэтому она не сразу сообразила, что наконец-то они нашли Беллатрису — сидящая в очередном каземате оборванка мало чем отличалась от остальных узников. Лишь безумный хохот это создание издавало голосом женского тембра.
— Взяла, уходим! — только и успела вскрикнуть девочка, хватая узницу за скользкую от многолетней грязи руку.
— Вяжи, — прохрипела Гермиона, сваливаясь на пол перед камином и показывая Сириусу на рухнувший рядом ком вонючих лохмотьев.
Правее проявилась всклокоченная Рони, судорожно глотая воздух ртом.
— Инкарцерно! — Блэк ловко примотал Гарри к стойке, где находились кочерга и каминные щипцы.
Рванувшую на выход Беллу удержал Невилл, повисший на её левой ноге, за что получил по носу правой. Выигранной им секунды хватило, чтобы девочки пришли в себя и навалились на похищенную пленницу — они, хоть и маленькие, но их много. И вооружены кочергой.
Благодаря вмешательству разобравшегося в ситуации Сириуса похищенную пленницу правильно связали и усадили на стул.
— Снимешь проклятие с Фрэнка и Алисы Лонгботтомов, и я отправлю тебя в Браззавиль, где и оставлю. В противном случае — вернёшься в Азкабан, — прохрипела Гарри. — Считаю до трёх. Раз.
— Сниму. Где они? — сверкнула глазами пленница.
В палату её перенесла черноволосая. Каштановая захватила Блэка, а рыжая — Невилла. Так одним общим комом они и «проявились» в больнице. Палочку одолжила Рони — старую покладистую волшебную палочку семьи Уизли. Ту самую, которой учились колдовать уже шестеро детей.
Пока сын обнимал очнувшихся родителей, Гарри исполнила обещание и сгоняла в столицу Конго, где и оставила Беллу, отвязав от стула.
— Почему Браззавиль? — такими словами встретила её Гермиона.
— Передача недавно была по ящику. Запомнилось одно колоритное местечко. Это ведь довольно далеко, потому что в Африке.
— Как же ты вырос, сынок! — удивлялась Алиса.
— И как долго мы пробыли не в себе? — интересовался Фрэнк.
— Выписывайтесь поскорее и возвращайтесь домой обычным порядком, — назидала Гермиона. — Пусть все думают, что вы просто выздоровели. Ни слова о нашем участии. Ты понял, Невилл?