Сорванная маска
Шрифт:
И если вдруг Рихард Верт и его приятель Феликс, известные сторонники изгнанной династии Нортеров, сопровождали какое-то его высочество, то этим высочеством мог быть только принц Даниэль Нортер.
При этой мысли Кристиану стало не по себе. Принц Даниэль в стране! Принц Даниэль тайно пробрался в Истарал и в сопровождении своих людей движется… Кристиан очень хорошо знал историю и внимательно следил за событиями при дворе – поэтому ему было понятно, куда именно движется принц.
В день, когда все ближайшие планеты выстраивались на небесном полотне в ряд – а случались такие дни примерно раз в девяносто лет – проходил Небесный суд, на котором представители королевских
А планеты должны были встать в одну линию совсем скоро.
В стороне раздались шаги, Кристиан почувствовал запах мясной похлебки и, чуть разомкнув веки, увидел, как женщина – он не мог рассмотреть ее лица, но фигура была изумительна – поставила на стол перед Феликсом большую миску.
– Спасибо, Эльза.
– Рихард? Не узнаю вас, вы что, не голодный? – проговорила Эльза, и Кристиан вновь удивился красоте ее голоса. – А, вы все смотрите в окно. Да приедет она, куда денется!
От запаха горячего мяса и от мысли о еде к горлу снова подкатила тошнота, Кристиан неосторожно повернулся и тихо застонал – в голове словно ударили молотом изнутри.
Эльза бросилась к нему, Верт спокойно подошел следом.
– Что с вами случилось? – негромко спросил он.
– Рихард! – укоризненно произнесла девушка. – Не трогайте его пока, ему совсем плохо! – она осторожно присела на край широкой кровати, повернулась, и Кристиан наконец увидел ее лицо. Он, и так полуживой, почувствовал, как останавливается сердце. Никогда еще за свои двадцать три года он не встречал такой красоты. Если бы Кристиан был художником и придумывал идеальное женское лицо, свою мечту, – он бы нарисовал именно такое: мягкие и нежные черты, огромные голубые глаза, пухлые розовые губы. Русые волосы были уложены в затейливую прическу, из которой выбивались несколько локонов.
– Не бойтесь, все хорошо, вы в безопасности, – сказала Эльза, улыбаясь.
– Я… я умру? – одними губами прошелестел он.
– Ну что вы! Все скоро заживет, но придется несколько дней полежать.
Она снова улыбнулась, ободряюще кивнула, упорхнула куда-то – Кристиан не видел, куда, а повернуть лишний раз голову боялся – но тут же вернулась с чашкой травяного настоя.
– Ну-ка выпейте, это успокоит и поможет уснуть.
Он послушно отхлебнул теплую горьковато-пряную жидкость. Стоило получить по затылку дубовой доской, чтобы вокруг него суетилась такая красавица! Но Эльза, убрав чашку, тут же ускользнула и принялась сметать крошки со стола. Он все-таки решился и медленно-медленно пошевелил головой, чтобы увидеть всю комнату и осмотреться.
Кровать, на которой уложили Кристиана, стояла в торце длинного просторного помещения. Рядом была дверь, в противоположной стене – еще одна. Посреди комнаты разместился камин, напротив – простой кухонный стол, за которым Феликс доедал свою мясную похлебку. Рихард Верт сидел напротив него и, не обращая внимания
– Я же говорил, – Феликс вдруг засмеялся. – Слышишь?
Рихард сдержанно кивнул в ответ, и через несколько мгновений Кристиан тоже услышал стук копыт за окном.
– Еще далеко, – добавил Феликс. – За мостом где-то.
Верт снова ответил кивком. Стук копыт притих – всадник, подъезжая, перевел лошадь в шаг. Кристиан, у которого раскалывалась голова, на несколько минут забылся, но полностью провалиться в беспамятство не успел – за стеной послышалась чья-то быстрая и легкая поступь, дверь возле его кровати отворилась, и в комнату вошла молодая женщина.
– Плетка, – повернулась к ней Эльза. – Голодная? Хорошо, что я еще не успела все убрать.
Вошедшая, не говоря ни слова, улыбнулась и кивнула вместо ответа, словно разрешая подать ей еду. Кристиан заинтересованно рассматривал эту девушку со странной кличкой. Она была в мужском костюме и высоких сапогах, но вовсе не притворялась мужчиной, а одежду такую выбрала, похоже, просто для удобства. Несмотря на небольшой рост, держалась девушка очень прямо, Кристиан даже залюбовался ее ровной спиной и чуть вздернутым подбородком. Темные волосы были просто заплетены в две недлинные, чуть ниже плеч, косы. Лицо с резковатыми высокими скулами и причудливым изломом бровей показалось Кристиану слишком надменным, а адресованная Эльзе улыбка – слишком строгой.
Плетка вопросительно качнула головой в сторону кровати и перевела взгляд на Рихарда.
– Сам не знаю, – тихо сказал тот. – Подобрали в поле. Эльза пока не разрешает его расспрашивать.
Она снова качнула головой, показывая, что поняла, потом сняла перчатки и бросила их на край стола. Кристиан увидел тонкие, точеные белые руки – и оцепенел. Хорошо, что он лежит в постели и молчит, а то бы замер и онемел: на правой руке Плетки, на тыльной стороне ладони и запястья, была небольшая черная татуировка. И хотя перед глазами у него все плыло, Кристиан прекрасно понимал, что это такое. Каторжный номер.
Всю свою жизнь до последней недели, все двадцать три года, он провел в маленьком городке возле пересыльной тюрьмы – и поэтому хорошо знал все про эти татуировки. Номер, выбитый на руке у Плетки, означал, что когда-то она была приговорена к пожизненной каторге, и от этого Кристиану стало совсем не по себе. Даже за самое жестокое убийство на каторгу отправляли на двадцать лет, не больше. И эти двадцать лет мало кто доживал до конца. Кристиан знал законы: пожизненная каторга грозила лишь тем, у кого за плечами не одно убийство, а как минимум три. Ну или преступление против государства.
Голова по-прежнему болела, но он чувствовал, что вот-вот уснет – начало действовать снадобье Эльзы. Куда он попал, что это за странная компания: принц крови, два отпетых головореза, беглая каторжница и прелестная молоденькая девушка? Кристиан пытался как-то связать этих людей, но сил на размышления совсем не было.
Теперь он пожалел, что выпил успокаивающее снадобье Эльзы. Рихард расправил на столе большую выцветшую карту с потрепанными краями, Феликс и Плетка устроились напротив него, и Кристиан изо всех сил боролся со сном и слабостью, чтобы услышать их разговор. Он не видел карту, но ему и не надо было видеть – он прекрасно знал географию и легко мог представить себе и весь Истарал, и даже ближайшие страны.