Сорванная маска

Суханова Ольга

– Если и врет – то очень умело. Для шпиона слишком уж неказист. Речь чистая, явно много читает, – кивнула Плетка. – С книгами по истории хорошо знаком.

– Если так – значит, и за происходящим сейчас следит, – отозвался Рихард. – Значит, понял, кто мы. И что тут делаем. Эльза, может, он притворяется? И сам себя ножом саданул для правдоподобия?

– Нет. Рана хоть и не опасная, но глубокая и очень болезненная, сам себя он так сильно не пырнул бы. И по голове явно всерьез получил.

– Ну, тошноту и слабость изобразить легко.

– Да, – согласилась Эльза. – А вот разные зрачки и дергающийся взгляд нарочно не подделаешь. Рихард, ему действительно крепко досталось.

– Лейнеры никак не могли нас выследить. Слишком рано, – произнес

Феликс. – Они, конечно, ждут его высочество. Но не сейчас. Планеты встанут в линию только в августе, а сейчас июнь. И королева Леонора точно понимает, что его высочество не захочет проводить в Истарале ни единого лишнего дня. По крайней мере – пока не станет законным королем.

Верт кивнул:

– Да. Со всем согласен, да. Но мне не нравится этот парень.

– Мне тоже, – еле слышно откликнулась Плетка.

К радости Кристиана, ему дали отлежаться до конца дня. Но уже к вечеру Рихард, Феликс и Плетка начали собираться, и он понял – завтра рано утром все тронутся в путь. Он слышал, как Феликс отправился к хозяину, чтобы расплатиться за дом, который два или три дня занимал принц со своим окружением. Самого принца Даниэля Кристиан до сих пор так и не видел, он знал только, что его высочество занимает пару комнат на втором этаже. Да еще, обладая чутким слухом, понял, что ночи его высочество проводит в обществе прекрасной Эльзы.

Он пытался расспросить Эльзу про завтрашнюю дорогу, но девушка лишь очаровательно улыбалась и увиливала от ответов.

– Не волнуйтесь, завтра вы будете вполне в силах перенести дорогу в повозке. Верхом вам ехать не придется, – заверила она.

– Я и не умею, – признался в ответ Кристиан.

Вернувшийся Феликс принес ему пару весьма потрепанных башмаков, и утром Кристиан был вполне готов отправиться в Лоттен. Он, ожидавший, что принц династии Нортеров путешествует в карете, с изумлением увидел во дворе простую крытую повозку, запряженную мускулистой гнедой лошадью. Верх повозки был не слишком искусно размалеван самыми яркими красками, сзади висели разноцветные ленты, а на хомуте болтались длинные нарядные кисточки из красной и зеленой пряжи. В стороне Плетка держала под уздцы сразу трех оседланных лошадей. Феликс помог Кристиану забраться в повозку и устроиться полулежа, Эльза изящно запрыгнула на облучок и подхватила вожжи. Кристиан осмотрелся внутри: повозка была разделена плотной ширмой. Похоже, принц Даниэль вовсе не горел желанием общаться с попутчиками. Наконец дверь дома отворилась, и во двор, к повозке и лошадям, в сопровождении Рихарда вышел богато одетый юноша среднего роста. Кристиан понял, что это и есть принц Даниэль Нортер.

Принц показался Кристиану совсем молоденьким: если Верту было, наверное, немногим больше тридцати, то принц смотрелся ровесником самого Кристиана. Он был одет в вишневый костюм из дорогого бархата. Красивое правильное лицо с чересчур высокомерным выражением, дорогое кружево на воротнике и манжетах, золотая цепочка крупного плетения с тяжелой подвеской, на которой драгоценными камнями был выложен герб, – все в Даниэле Нортере словно подчеркивало его королевскую породу. Кристиан сразу заметил, что разговаривает принц только с Рихардом – похоже, как с почти равным по происхождению. Ни Феликса, ни Плетку он не удостоил ни единым взглядом, и даже Эльзу, с которой был весьма ласков ночью, днем словно и не замечал. Кристиан слышал, как принц забрался в повозку за ширмой.

– Трогаемся? – спросила Эльза у Верта.

– Да.

Она легко хлестнула вожжами лошадь, и повозка двинулась. Феликс, Плетка и Рихард ехали рядом. Кристиана удивило, как ловко держится в седле беглая каторжница, но он был так впечатлен всем происходящим, что даже не стал задумываться, где же обычная преступница могла научиться так ездить верхом.

Подумать только – он, простой парень из небогатой семьи, выросший в глухом городишке, сидит сейчас в одной повозке с самым настоящим принцем! Лошадь неспешно рысила по дороге вдоль большого

поля с едва взошедшим ячменем, красные и зеленые кисти на хомуте весело колыхались, и Кристиан только теперь оценил задумку Верта – он почему-то был уверен, что идея принадлежит именно Рихарду: яркая повозка на проселочной дороге вроде бы и бросалась в глаза, но любой путник тут же понимал, что это всего лишь жалкий бродячий балаганчик, и сразу терял всякий интерес и к повозке, и к сопровождавшим ее трем всадникам. Цепкий взгляд заметил бы, что кони слишком уж хороши для небогатых странствующих лицедеев, но расчет Верта был верен – внимание привлекали не дорогие верховые лошади, не всадники рядом с повозкой, а сама повозка, ее пестро раскрашенный верх, яркие развевающиеся ленты и броские кисточки на хомуте гнедого коня.

– А если вдруг кто-то поймет, что вы вовсе никакие не лицедеи? – негромко спросил Кристиан у Эльзы. – Мало ли… попросят где-нибудь выступить, а вы ничего не можете?

Девушка на миг замялась, словно решала, стоит ли рассказывать этому незнакомцу подробности, но потом все-таки заулыбалась и ответила:

– Ну если уж будут очень настаивать – Феликс легко гнет подковы и завязывает узлом кочергу, Рихард метает ножи, жонглирует яблоками и ходит по канату, Плетка с ходу придумывает стихи на любые темы, а я пою и играю на лютне, – Эльза мотнула головой, указывая на что-то у нее за спиной, и Кристиан увидел свернутую рогожу, из которой торчал гриф.

Он видел, что девушка отвечает неохотно, и не стал больше расспрашивать. Ничего, потом он все разузнает. Кристиан осторожно выглянул наружу. Ячменное поле осталось позади, теперь повозка катила по широкой, хорошо утоптанной лесной дороге. Деревья с обеих сторон были вырублены – он знал, что по велению королевы Леоноры это сделали на всех крупных лесных дорогах, чтобы грабителям было не так просто нападать на путников.

Феликс и Рихард держались рядом с повозкой. Кристиан уже знал, что принц Даниэль требует, чтобы они оба почти постоянно были рядом с ним. Плетка же иногда уезжала вперед, проверяя путь. Каторжница была все в том же мужском костюме, только темные волосы ее, вчера заплетенные в две косички, сегодня были распущены и развевались за спиной, когда Плетка пускала коня в галоп. Сейчас она снова направилась вперед, и Кристиан только увидел, как вдали, за изгибом дороги, мелькнул и скрылся хвост ее рыжей лошади. Он осторожно подвинулся чуть ближе к Эльзе и подумал, что, может быть, если бы не присутствие принца за ширмой, он сумел бы разговорить эту улыбчивую красавицу. Слышны ли там, за ширмой, голоса? Кристиан еще чуть приблизился к девушке и уже собирался снова завести беседу, но вдруг из-за поворота – с той стороны, куда не так давно уехала Плетка – раздался грохот выстрела. Он увидел, как на миг закаменело лицо Верта, но Рихард тут же взял себя в руки, быстрым жестом остановил Феликса с Эльзой, а сам во весь опор помчался вперед. Когда он скрылся за поворотом, послышался второй выстрел.

– Что происходит? – громко спросил из-за ширмы принц. – Верт, что у вас там творится?

Никто ему не ответил. Эльза застыла с распахнутыми от страха глазами, Феликс, молниеносно вынувший из кобуры пистолет, замер, всматриваясь в изгиб дороги. Он, по давно оговоренному правилу, не бросился следом за Вертом, а остался рядом с принцем – и теперь напряженно прислушивался к звукам леса, но ни новых выстрелов, ни каких-либо признаков боя не было.

– Кристиан, ты владеешь каким-нибудь оружием? – негромко поинтересовался Феликс.

– Нет.

– Понятно.

– Поедешь вперед? – испуганно спросила у Феликса Эльза.

– Нет, я должен охранять его высочество, – он направил свою лошадь на несколько шагов в сторону, давая Эльзе место, чтобы та могла быстро развернуть повозку, если понадобится. Девушка, поняв, замерла. Кристиан заметил по ее лицу, что она готова лишиться чувств от страха. Нежные щеки побелели, руки, сжимавшие вожжи, задрожали.

– На нас… на нас напали? – прошептала она.

Феликс покачал головой: