Соседи
Шрифт:
«К чему ты так? Я же тебя не упрекаю, я знаю, что ты занят. Ты очень занят, я понимаю тебя, только не оправдывайся, не нагромождай одни объяснения на другие», — думала Рена.
— Представляю, — говорила она, — и, пожалуйста, не рвись, мы с мамой превосходно управляемся вдвоем.
А ночью просыпалась, вспоминала о том, что почти не видится с Севой, и тихо, чтобы не разбудить мать, плакала.
В последнее время Сева стал приходить чаще. Он казался оживленным и в самом деле довольным жизнью, снова, не переставая,
Как-то Рена оборвала его в тот самый момент, когда он описывал Симочкин день, заполненный до конца, буквально ни одной свободной минуты.
— Хватит! — отрезала Рена. —Я уже и так все поняла. Ты что, хочешь уговорить меня, что она до того занята, что не может прийти к нам?
— В общем, ты понимаешь, — начал Сева, но она снова не дала ему продолжать.
— Уверяю тебя, я нисколько не обижаюсь на нее. Я все понимаю.
— Вот и хорошо, что понимаешь, — обрадовался Сева.
«Ты веришь мне, потому что хочешь верить, — думала Рена, глядя на его довольное, успокоенное лицо. — Так тебе уютней, легче...»
— Ну, само собой, — согласилась она.
— Симочка к тебе относится очень хорошо, — сказал Сева. — К тебе и к маме. Она вас обеих любит...
— А почему бы ей нас не любить? — удивилась Рена. — Мы же ни во что не лезем, не вмешиваемся, не надоедаем. — Почти против своей воли, невесело добавила: — Особенно я не надоедаю...
— Да-да, — рассеянно отозвался Сева.
«Какой же ты стал дубокожий, отстраненный, — с горечью подумала Рена. — В другое время ты не дал бы мне говорить так. Ты бы стал уверять, что скоро я начну ходить, что со мной все в порядке».
— Кланяйся Симочке, — сказала Рена.
Сева расцвел мгновенно:
— Непременно передам твой привет. Она тоже каждый раз напоминает: позвони Рене, привет ей, как она там...
— Скажи ей, что у меня все хорошо.
— Скажу, — ответил Сева.
Уходил он в самом лучшем расположении духа и потом говорил Симочке:
— Рена тебя очень любит.
— И я ее тоже люблю, — вздыхала Симочка.
Порой прибавляла:
— Надо бы поехать навестить ее...
— Это ты хорошо придумала, — одобрял Сева.
Но у Симочки каждый раз, когда она решала поехать повидаться с Реной, возникали все новые неотложные дела, и свидание с Реной приходилось переносить на следующий раз.
— Честное слово, я ужасно огорчена, но так вышло, — говорила Симочка, а Сева утешал ее:
— Ничего не поделаешь. Рена умная, все поймет, значит, как-нибудь потом...
— Непременно, — обещала Симочка, — как-нибудь потом..
И снова обилие различных дел не давало Симочке возможности прийти к Рене.
Первая ссора между Симочкой и Севой произошла вскоре после того, как к ним пришла Ирина Петровна, рассказала, что дом забирают под гостиницу,
Симочка с обычным доброжелательным вниманием выслушала Ирину Петровну, пожелала ей получить хорошую квартиру в приличном районе, но, когда Ирина Петровна ушла, сказала Севе:
— Обидно, что ты выписался от них!
— Ты же сама хотела этого, — ответил Сева.
— Я не все до конца предусмотрела, — откровенно призналась Симочка и пояснила: — Но еще ничего не поздно.
— Думаешь? — усомнился Сева.
— Уверена, — сказала Симочка, — все будет вполне о’кэй, если мы разведемся.
— Что? — спросил Сева, ему показалось, что он ослышался. — Что ты сказала?!
— Мы должны развестись, — терпеливо повторила Симочка, — по закону, так, как полагается, и как можно скорее. Ты снова пропишешься к матери, куда же тебе деваться, как не обратно на старую квартиру? И вы тогда, когда вас выселят, получите большую квартиру, каждому по комнате.
— Как хочешь, но я ничего не понимаю, — сказал Сева, он все еще не мог опомниться от Симочкиного предложения: — Ты это серьезно?
— Вполне, — ответила Симочка, она вообще не любила бросать слова на ветер, — абсолютно серьезно. Пока мы будем считаться супругами, тебя никогда не пропишут обратно, надо именно развестись, тогда все будет в порядке!
— Погоди, — сказал Сева, — но мы же сейчас живем в хорошей квартире...
Симочка замахала на него руками:
— О чем ты говоришь? Мы живем в квартире моих родителей, а тогда будем жить в своей, собственной, отдельно от всех!
— Ну, это как сказать, — заметил Сева, — ведь мы тоже не стали бы жить в совершенно отдельной квартире, а с Реной и с мамой...
Симочка сказала уклончиво:
— Там будет видно.
У нее были далеко идущие планы, но она не намеревалась делиться ими с Севой. По ее мнению, он еще не созрел, чтобы воспринять и, главное, правильно понять ее замыслы.
Симочкино заветное желание было — жить отдельно, не со своими родителями и, разумеется, не с Ириной Петровной.
У родителей Симочки хорошая квартира? Пусть они так и живут, как жили, а у Симочки и Севы, надо полагать, не за горами время, когда их семья разрастется, вот потому-то следует жить только своей семьей, обособленно от всех...
Симочка была отнюдь не из болтливых, однако и ее порой тянуло на откровенность.
Самая подходящая кандидатура была Леля, эта не проболтается, слишком занята своими переживаниями. Так что у нее поистине в одно ухо войдет, в другое выйдет.
Как-то Симочка похвасталась Леле:
— Ирина Петровна у меня в ладошке, — сжала и снова разжала свою розовую энергичную ладонь. — Что захочу, то и сделает.
— А что ты хочешь? — поинтересовалась Леля.
Симочка неопределенно улыбнулась: