Сотник 2

Калбазов Константин Георгиевич

– С этим разберемся потом. Сейчас выполняйте.

– Слушаюсь.

– Господа офицеры, отправляйтесь к своим взводам, и спешно преступаем к переправе на тот берег. Поторапливаемся, господа. Поторапливаемся.

Утроя, не мелкая речушка. Хотя и к крупным ее отнести трудно. И все же, для армии является довольно серьезным препятствием. Переправиться через нее задача уже не тривиальная. Но если налегке, да еще уцепившись в седло лошади, которая сама доставит тебя на тот берег, то ничего сложного. Даже для того, кто плавать отродясь не умел.

Вот сберечь от воды огнестрельное оружие и припас, тут да, нужно постараться.

Оказавшись на правом берегу Острожский тут же повел свою хоругвь по дороге, сквозь стену леса. Двигались весьма резво, на рысях. Но не бездумно. Памятуя о привычке псковичей к всевозможным сюрпризам, впереди пустили с дюжину отловленных лошадей без всадников. И как оказалось не зря. Хлопнул-таки взрыв, сразив пару лошадей наповал, и ранив еще несколько. Потом был еще один взрыв, и снова потери в лошадях.

Больше сюрпризов не случилось. Как впрочем и замятлинцев. В полуверсте от реки Острожский обнаружил место, где располагались эти клятые мортиры. Им оказалась небольшая поляна рядом с дорогой.

Трава там изрядно помята. Имеются четыре какие-то странные отметины. Словно кто-то, непонятно зачем утрамбовывал землю. Еще, кроме человеческих следов, имеются следы не меньше дюжины лошадей. И все. Больше ничего. Что же это за странные такие мортиры?

Нет. В том, что они нашли именно то, что искали, никаких сомнений. И уверенность в этом в нем крепнет благодаря последней детали. Впрочем, заметили они ее как раз в первую очередь. Между двумя невысокими деревцами натянута полоса бересты, отчетливо видимая в начинающих опускаться сумерка. Знакомая вещица, как и надпись на ней. «Вас сюда никто не звал».

– Пся крев!- Выругался в сердцах Константин.

– Что будем делать, господин ротмистр?- Поинтересовался, перекатывающий желваки, Крыштав.

– Для начала расположимся на этой поляне и осмотрим окрестности, пока светло. А там, отправлюсь к полковнику, пускай высылает нам в подкрепление хотя бы роту пехоты. И желательно чтобы среди них были охотники. С рассветом нужно будет обследовать все вокруг куда лучше. Чтобы эти сволочи, нас опять не обстреляли.

– Тогда позаботьтесь о провианте. Обоз-то наш на том берегу остался, а людям нужно поесть.

– Не городи глупости. Для этого придется переправлять весь наш обоз, потому как выяснится, что нужны котлы и тому подобное. Там, на дороге минимум четыре убитых лошади. Да еще и раненые, что не устояли на ногах. Мало?

– Но конина…

– Мы в походе. Все. Вопрос с едой закрыт. Соль привезем. Збышек,- заканчивая разговор с замом, позвал Острожский.

– Я, господин ротмистр.

– Собирай свой десяток, и за мной. Придется нам еще пару раз искупаться в речке.

– Слушаюсь.

– И прихвати это,- указав на полосу бересты, приказал он.

– Уже делаю,- отозвался капрал.

Н-да. Повторное купание далось куда тяжелее. В смысле было значительно холодней. Ну да, что уж тут

поделать. Тем временем перед мостом собирали раненых и убитых. Добивали лошадей. Ни один Константин такой умный. Конина, она конечно не говядина, но свежее мясо все лучше солонины.

– Господин полковник, мы нашли место, откуда велся обстрел. Правда, я не представляю, что это за оружие такое. Но…- Острожский неопределенно развел руками.

– Уверены, что это то самое место?

– Абсолютно,- протягивая рулон бересты ответил ротмистр.

– Опять,- скрипнув зубами, произнес полковник. Л-ладно. Это я так же отложу. Еще что?

– Прошу усилить мою хоругвь хотя бы ротой пехоты. Чтобы избегнуть повторных бомбардировок, достаточно держать под контролем определенный участок местности. А учитывая леса, тут нужна пехота. И желательно охотники.

– Егерей* не дам. Пришлось всех их собрать в один взвод, и отправить бродить по лесам. Эти лешие сволочи под шумок бомбардировки, умудрились подстрелить из своих духовушек более пяти десятков человек, отбежавших от места обстрела.

*Егерь – с немецкого, охотник. В те времена еще не было подразделений егерей, но так как пехота это немецкие наемники, то здесь это слово обозначает именно охотников.

– И сколько их было?

– Пока неизвестно. Жду доклада.

– А каковы потери?

– В общем и целом, с начала похода мы потеряли убитыми и ранеными около четырех сотен. Пся крев! Дай только господь добраться до этих собак, уж я им припомню их подлую натуру.

– Дай господь,- искренне поддержал его Константин.

Нет, понятно конечно, что он отправлялся в этот поход не по своему желанию, а скорее поставленный в безвыходную ситуацию. Если бы отказался от предложения полковника, то непременно навлек бы на себя позор, и всякий голоштанный шляхтич, без кола и двора, или ходящий в поле за плугом, мог бы порицательно тыкать в него пальцем. Вот уж чего он не собирался позволять ни при каких условиях.

***

– О Родион Никифорович. Какими судьбами?

– А ты не скалься. Бросайте сходни, пока не осерчал,- недовольно буркнул в ответ дюжий сержант, командовавший мортирной батареей.

Пирогов был у самых истоков создания этого оружие. Нет, у станка он не стоял, а вот во всесторонних испытаниях принимал участвовал от начала и до конца. И первое боевое применение этих полевых мортир так же было на его руках. Когда же, узнал, что сотник зовет желающих с собой, без особых раздумий последовал за Гришкой. Ну и не прогадал.

Сегодня он командовал одной из двух мортирных батарей. Причем лучшей. Эвон за прошедшие два дня сколько крови ляхам попортили. Только и успевали им гранаты во вьюках подвозить. То на переправе через Утрою покуражились. То из-за болота качественно так накрыли, что только пыль столбом.