Сотник
Шрифт:
Почему факультативно?
Потому что у них не было никакого защитного снаряжения и профильной подготовки. Ведь это войско содержал султан лично из своего кармана. Султаны были богаты, конечно, но и платить им приходилось за многое. Ведь они вели практически нескончаемые войны. А войны – это деньги. Причем вели их с переменным успехом. К тому же корпус kapikullari исправно поставлял новых янычар, и куда-то эту отбраковку все равно нужно было девать…
Так что ниша их практического применения во многом совпадала со теми же стрельцами. Во всяком случае в тактико-техническом плане. Отличия крылись в выучке, в которой стрельцы им
Но какая выучка?
Будучи зародышами чиновников, они поголовно умели читать, писать, считать, мало-мальски знали право и богословие. В то время как собственно военные навыки у них не блистали. Да, им ставили удар саблей. Да, давали какие-то азы по иным видам холодного оружия. Да, обучали ружейным приемам. Но те же испанские терции в плане собственно военного профессионализма на поле боя, запихнули бы янычар за пояс играючи, да еще и дав огромную фору. Как и ландскнехты со швейцарцами, фламандцами и прочими. Во всей этой плеяде пехотных брендов раннего Нового времени янычары как военные профессионалы крепко держались передовых позиций с хвоста.
Но тут нужно понимать другое.
Их сила заключалась не в их воинских навыках, а высочайшем градусе послушания и подчинения. Ведь именно это в них – рабов – с самого начала и вбивали. Что делало их категорически надежными войсками. Поэтому-то султаны и держали свою гвардию из них, используя остальных по наиболее ответственным гарнизонам [58] .
Конечно, уже в 1560-е годы все начало стремительно меняться. И уже к началу XVII века от янычар осталось по сути только одно название. Ведь их стали набирать из всех желающих, позволили обзаводится семьями, имуществом, вести коммерческую деятельность и так далее. Из-за чего и без того не сильно боеспособное войско утратило свое главное положительное качество – надежность. И Великую Порту захлестнули бунты да дворцовые перевороты. Ведь эту змею уже пригрели на груди…
58
В гарнизонах янычары были особенно ценны в силу серьезного по тем годам гражданского образования. И в даже небольших количествах самым позитивным образом влияли на крепость.
Но это будет потом.
Сейчас же они все еще представляли по существу военно-монашеский орден без каких-либо оговорок. И именно эти их качества и позволили им не побежать из лагеря, как все, а относительно организованно отступить. По существу, только янычары во всем этом хаосе и выглядели хоть как-то организованной и упорядоченной силой. И уходили они если не последними, то в числе последних. Да и ночью отреагировали и попытались хоть что-то предпринять только они…
– А вот теперь – растаскивайте завалы! – крикнул Андрей, когда янычары покинули ханский лагерь и скрылись с виду. – Только не тот, а этот! Сотня – по коням. Берем обычные щиты и ломовые копья.
– Зачем? – поинтересовался Вишневецкий.
– Видишь сколько копуш? – махнул Андрей рукой в сторону лагеря. – Пора их подогнать. Дать, так сказать, пинка.
После чего засмеялся и полез по лестнице вниз.
И уже через несколько минут повел сотню через брод.
Казаки также устремились за ним.
Строго говоря в лагере еще имелись войска. Тысячи две – не меньше. Но они были разбросаны по всей его площади и разобщены.
Несмотря на то, что обоз у них увели, имущества, брошенного хватало. За исключением коней. Вот это добро они увели все. А котлы да прочее – оставили.
И артиллерию всю тоже оставили. По утру казаки увели четыре фальконета. Сейчас же в руки войска «упали» еще восемь. Но если утром их можно было брать с конями, то сейчас – нет. Просто стояли одинокими сиротинушками.
Главный же приз ждал в сгоревшей юрте.
Когда Андрей к ней подошел – она все еще активно и очень бурно дымила. Генерируя массу густого и едкого дыма. Поэтому подошел он к ней не близко. И начал разбор ее только через несколько часов, когда все это закончилось. Вот тут-то и обнаружилась походная казна хана: несколько сундучков со звонкой монетой. 474 тысячи акче. Османских акче, что прозрачно намекало на то, кто оплатил этот поход. Это, примерно, соответствовало 8 тысяч счетных рублей. Не сильно много, но и немало. Во всяком случае – более чем достаточно для полевой казны подобного войска.
Также там нашлось кое-что иное из ценного имущества хана. Сундук с шитой золотом одеждой. Комплект богатой брони и оружия, оставленных ханом при бегстве. Кое-какие ценные предметы обихода. И так далее. Даже печать его…
– Ну что, други, удача – наша верная подруга! – воскликнул вечером Андрей. Они вернулись на свои укрепленные позиции, опасаясь внезапного нападения потенциально отосланных отрядов татар.
– ДА! – радостно взревели все.
Очень хотелось напиться. Но алкоголя не было. Однако определенный градус опьянения все равно чувствовался в людях.
– Может пойдем дальше? Пока она с нами?
– Куда дальше? – удивился Шереметьев.
– Как куда? Будем преследовать войско хана, выдавая себя за передовой полк царя. И гнать его пинками до самой Ор-Капы.
– Не дразни судьбу! – очень серьезно произнес Шереметьев.
И его в этом выводе поддержали все.
Слишком богатая добыча отягощала. А войско у Андрея выходило и без того малое, так теперь еще и в раскоряку стоящее. Победа – победой. Удача – удачей. Но даже казаки, на что уж рисковые ребята, не захотели продолжать поход.
– Ну нет, так нет, – добродушно ответил Андрей, увидев такое единодушие. Хотя он, будучи особо опьяненным от этой победы, жаждал «продолжение банкета». Однако идти против столь решительно настроенного общества не был готов. Да и глупо это. Ведь лучший могильщик любого командира – приказы, которые отказываются выполнять. Посему он должен тонко чувствовать своих подчиненных и знать, когда нужно уступить и перестать гнуть свою линию.
Поэтому демонстративно легко согласившись с людьми, он занялся не менее важным делом. Сел «подбивать бабки» по итогам этой Любовшанско-Гоголевской битвы и сочинять подробный отчет.
И начал с общего плана операции.
А потом перешел к детальному, можно даже сказать скрупулезному описанию событий. И не художественным языком, а очень сухим. С обилием чисел и фактов. А также заметками, пометками и выводами.
Подспудно немало размышляя.
Там, в XXI веке, когда он готовился к отправке в прошлое, он натыкался на описание Судбищенской битвы. Но далеко не в начале, а ближе к концу подготовки, когда он уже сумел немало разобраться в современном научном подходе к множеству исторических вопросов.