Сотня. Казачий крест
Шрифт:
По сути, это так и было. Разряд ударил в клинок шашки и, пройдя через рукоять и тело, ушёл в землю. Похоже, парня спасло то, что начавшийся дождь успел промочить одежду и обувь, и основная сила заряда пролетела по внешней стороне тела. Само собой, это были только догадки, но иного объяснения своему спасению Матвей не находил. Как не понимал и того, что с ним происходит.
Тело это, бесспорно, было его. Он даже нашёл несколько старых шрамов, которые получил ещё в детстве. Но вместе с тем это тело было гораздо моложе того, первого.
– Хренасе омоложение, – бурчал про себя парень, в очередной раз рассматривая своё отражение в бочке с водой.
Мать, заметив его интерес к собственной внешности, достала из сундука небольшое зеркальце и, вздыхая, повесила его на кухне, у рукомойника. Но пользоваться им Матвей не рискнул. И без того родители смотрели на него с жалостью и настороженностью. Припомнив, что в эти времена в станице объяснить что-то, опираясь на науку, было бы сложно, парень старательно делал вид, что молния вышибла у него все воспоминания. По сути, так оно и было.
Ведь теперь ему приходилось узнавать окружающий мир заново. Всё вокруг было странным и незнакомым. Благо случившееся с ним видели многие и свидетелей удара молнией хватало. Так что так называемая амнезия никого особо не удивляла. Но возникла другая проблема. Местный поп с какого-то перепою решил, что всё случившееся не иначе как происки нечистого, и принялся регулярно заходить к ним на подворье.
Матвей хоть и был крещёным, к религии относился равнодушно. Дед, царствие ему небесное, регулярно повторял:
– Господу молитва от души нужна. А уж где ты молиться будешь, в поле или в церкви, всё едино. Главное, чтобы оно от души шло, а не по команде.
Так что визиты эти Матвей воспринимал с заметной настороженностью. Да и сам поп вёл себя достаточно вызывающе. Входя в хату, он первым делом внимательно осматривался и даже принюхивался, хотя по канону обязан был осенить себя крестом. После присаживался к столу и принимался задавать парню странные вопросы. В первое время Матвей старался держаться вежливо и на вопросы отвечал коротко. Но очень скоро ему это надоело, и он, вместо того чтобы отложить работу, небрежно ответил:
– Вам, батюшка, забот больше нет, что вы сюда словно на службу ходите?
– А тебе это в тягость, выходит? – тут же вскинулся поп.
– Мне до того и дела нет. Хотите ходить, ходите. Вот только от работы меня отвлекать духовному лицу не след. Ибо сказано в Писании: хлеб свой в поте лица своего добудешь, – моментально нашёлся Матвей, успевший в своё время прочесть Библию и неплохо ее помнивший.
– Дерзишь, вьюнош, – повысил поп голос. – К отцу духовному почтения не имеешь?
– Я Господа Бога почитаю, родителей
Его стараниями в доме сменились все ложки и поварёшки. Парень даже решил попробовать вырезать миску, но подходящего дерева не нашлось. Пришлось ограничиться небольшими то ли чашками, а то ли стаканами. Во всяком случае, пить из них было очень удобно. Услышав столь дерзкий ответ, поп едва не вместе с лавкой подпрыгнул.
– Да ты, сопляк, и вовсе страха не имеешь?! – завопил он, едва обретя дар речи.
– А ты меня на горло-то не бери, – огрызнулся Матвей, не поднимая головы. – Я в своём дому, а тебя сюда и не звал никто. Чего пришёл? Чего выискиваешь?
– Знать хочу, – осёкшись, угрюмо буркнул поп.
– Чего знать? – не унимался парень.
– Чьим попущением ты жив остался.
– Самому бы знать, – помолчав, вздохнул Матвей. – Да и как ты это из разговора узнаешь? Крестом я себя осеняю, иконы, вон, как стояли в красном углу, так и стоят. Чего ж больше?
– А ежели я тебя святой водой окроплю? – моментально нашёлся поп.
– Да хоть всю купель на меня вылей, – отмахнулся Матвей. – Нет тут ничего.
– А где есть? – не сдавался поп.
– Ты когда меня соборовал, святой водой окроплял? – спросил парень, глядя попу в глаза.
– А как же!
– А вода та и вправду святая была, или из соседнего колодца набрал? – снова поддел его Матвей.
– Ты… говори, да не заговаривайся, – снова зарычал поп.
– А я не заговариваясь. Я знать хочу, всё ли по канону сделано было, – рыкнул Матвей в ответ.
– Всё. Как положено, – помолчав, тряхнул поп широкой бородищей.
– Так чего ты теперь от меня хочешь? – возмутился парень. – Сам говоришь, всё по канону делал. Предметы святые меня не пугают. Чего больше-то?
– Выходит, думаешь, что всё Божиим соизволением случилось? – подумав, осторожно уточнил священник.
– Ну, бесовского во мне сейчас точно ничего нет, – пожал Матвей плечами. – Вот стану ходить нормально, и на службу приду. Да и не сейчас искать надо.
– А когда? – снова насторожился поп.
– Когда случилось всё. Сразу. В ту же минуту. А теперь только гадать можно, как оно произошло и с чего так получилось.
– Сразу, – криво усмехнулся поп. – Меня только к вечеру позвали.
– Неужто прежде такого не случалось? – помолчав, осторожно уточнил парень. – Ведь наверняка было, что людей и прежде молоньей лупило.
– Бывало, – помолчав, кивнул священник. – Но люди те не выживали. Кто сразу помер, а кого в пыль спалило. Вот и думай теперь.
– А чего мне думать? – пожал Матвей плечами. – Видать, решил Господь, что я дело своё в этой жизни ещё не исполнил, вот и отправил душу обратно, на дожитие. Может, я ещё им предназначенное не исполнил?
– А ты, значит, знаешь, что исполнить должен?