Сотворение мира
Шрифт:
– Ты отсюда, гадина, не уйдешь… – приговаривал армянин, вцепившись как клещ.
Бросив на одеяло шприц, санитар попробовал нанести удар, но вместо этого сам получил кулаком в нос. Да так, что на белое одеяло закапала кровь. Армянин, похоже, неплохо умел драться.
– Ах ты, сволочь! – прохрипел санитар, отдирая цепкие руки Мхитаряна.
Одна из рук водителя действовала слабее, но и этого было достаточно, чтобы понять – здоровье пострадавшего оказалось куда крепче, чем это можно было предположить. Попытка оторваться привела к тому, что оба свалились на пол. Зазвенела упавшая капельница. Водитель
Почувствовав, что из-за ранения все же оказаться победителем в схватке шансов у него немного, Мхитарян вскочил на ноги и бросился к выходу. Спасительная дверь была рядом, но санитар схватил его за ногу. Армянин пошатнулся и упал на пол. Палата наполнилась приглушенными криками, хрипением и проклятиями с обеих сторон.
Будучи отброшенным в сторону, санитар прошипел какое-то ругательство. Его рука скользнула в карман. Тяжело дышавший Мхитарян увидел, как в руке медика свернуло лезвие ножа. Армянин сплюнул и приготовился к отражению новой атаки.
– Ну что, долго нам еще ждать? – Терпения у армянской стороны оставалось все меньше. – Мы так можем просидеть здесь до ночи. Или мы идем, или уезжаем. Но в таком случае…
– Думаю, что мы уже можем идти, – взглянув на часы, произнес турок, – прошу.
Со вздохом облегчения многонациональная процессия двинулась ко входу.
– Мне самому неловко, что так получается, – оправдывался Керимоглу, – но ведь здесь же от нас ничего не зависит. И то, если бы мы тогда не проезжали по агдамской дороге, Мхитарян бы просто истек кровью и умер там же. Лишние полчаса – и его уже спасти точно бы не удалось.
Представители диаспоры, похоже, этого слушать не желали.
– А что это у вас такая охрана серьезная выставлена? – поинтересовался Локис у Керимоглу. – Можно подумать, что больница готовится к осаде.
– Так ведь сами видите, какое время пошло, – произнес тот, – лучше уж лишний раз подстраховаться. Сейчас на границе положение обострилось, и прежние меры безопасности – просто ничто.
Они вошли в здание и двинулись по коридору в указанном турком направлении. Естественно, оружие десантникам пришлось оставить снаружи. На подходе к палате Мхитаряна все услышали леденящий душу крик.
– Очень похоже на предсмертный, – переглянулись десантники.
– Вперед! – скомандовал Огольцов.
Локис первым ворвался в палату. Картина, открывшаяся там, мало напоминала кризис, о котором так жалостливо говорил Хасан. Перевернутая кровать валялась в углу, капельница также была далека от рабочего состояния, а самым впечатляющим было тело Мхитаряна, раскинувшееся на полу в неестественной позе, с перерезанным горлом.
Все эти наблюдения заняли у сержанта какую-то долю секунды, поскольку со стороны окна прозвучал выстрел. Тот, кто только что располосовал пациента больницы от уха до уха, был настроен крайне недружелюбно по отношению к сержанту ВДВ. Пуля просвистела буквально в каких-то нескольких сантиметрах
Следом за этим человек в белом халате мощным движением перемахнул подоконник, выпрыгнул в окно первого этажа. Локис последовал за ним. Окно выходило в сад и, выпрыгнув наружу, миротворец оказался в огромном кусте каких-то приятно пахнувших, но весьма колючих цветов. Десятки колючек впились со всех сторон.
– Черт! – зашипел он, выбираясь оттуда. – Насадили тут неизвестно чего.
Однако выдирать колючки времени не было. Выбежав на садовую дорожку, сержант обогнул дерево, в которое тут же впилась пуля. Сержант кубарем выкатился из-за дерева, и, как оказалось, поступил правильно, потому как следующий выстрел был рассчитан на его «стоячее» положение и прошел выше. Дальше оставаться на одном месте санитар не собирался и рванул вперед. Бегал он неплохо – в этом Локис быстро убедился. Но и сержант особой хлипкостью организма не отличался.
Преследование медбрата по саду неуклонно вело убегавшего и догонявшего к ограде. Прежде чем перепрыгнуть, санитар выстрелил еще раз. Но стрелком он, как видно, был неважным, и Локис благополучно избежал еще одной пули. Ограда оказалась довольно высокой. Подпрыгнув, санитар попытался подтянуться, но сорвался. Вторая попытка оказалась более удачной. Правда, десантник уже был здесь и успел ухватить беглеца за ноги. Однако пока что в качестве трофея пришлось довольствоваться только кроссовкой беглеца.
– Ладно, – выдохнул Локис, – погоди немного…
Приземлившись на той стороне, сержант увидел мелькнувший за деревом белый халат. Кричать «стой», естественно, не было никакого смысла, так что погоня проходила в молчании. За оградой дела пошли лучше, миротворец уже почти настигал медбрата. В этот момент убегавший повернул за угол, и тут прозвучала автоматная очередь, свалившая его с ног. Сержант поднял голову и увидел впереди охранника больницы.
– Зачем?
– Мог бы уйти, – пояснил стрелок.
Десантник с первого взгляда понял, что санитару уже ничем не поможешь. Семь пуль в груди здоровья не прибавляют. Усевшись рядом, он принялся извлекать впившиеся в руки и шею колючки, оказавшиеся на редкость длинными и крепкими.
Через пару минут на «место казни» сбежались все остальные.
– Ты что наделал?! – заорал Керимоглу, увидев труп.
– А что мне оставалось? – пожал плечами громила. – Если бы он сбежал, что, лучше было бы? Вы сами посмотрите: метров через двадцать начинается сплошной кустарник, а дальше – лес.
– Действовал он правильно, – поддержал коллегу еще один хранитель порядка.
По всему выходило, что так и есть, но…
– Жаль, конечно, лучше было бы взять его живым, – заключил капитан.
– Эх… – расстроенно махнул рукой Локис. – Совсем чуть-чуть не успел.
– Как ты, не ранен? – похлопал его по плечу Огольцов.
– Все нормально.
Они вернулись в больницу, где в кабинете Хасана продолжился разговор. Там он пытался хоть как-то успокоить представителей армянской диаспоры. Те, естественно, рвали и метали, называя все это наглой провокацией, неслыханным зверством. Азербайджанцам гарантировалась «веселая жизнь» в виде международных санкций, информационной войны и других элементов давления.