Сотворение мира
Шрифт:
Глава 36
– Вышел ослик! – прошептал Онищенко, глядя из-за камней вниз, на площадку, где находились «высокие договаривающиеся стороны». – Можно начинать.
– Отлично, – заключил находившийся, как и все остальные, в тревожном ожидании Огольцов. – Значит, так: Локис, Каширин и Сачихин – вниз! Давайте, ребятки. Поживее!
– Я всегда говорил: мой ишак – умнейшее существо в Арцахе. Кроме человека, конечно, да и то не всякого, – с гордостью отметил Аббасов.
Но сейчас к нему никто не прислушался. Десантники были предельно заняты использованием открывшегося перед
Сачихин и старшина, зайдя немного вперед, прикрыли Локиса. Устроившись за огромными камнями, они взяли под контроль подходы снизу, давая возможность сержанту действовать, не опасаясь того, что в самый ответственный момент у него за спиной возникнут возмущенные «хозяева» столь ценного груза.
Локис подкрался к лошади, на которой, согнутый, лежал пленник. Казарян, услышав шаги, повернул голову. Его лицо исказила гримаса удивления. Он открыл было рот, но сержант, справедливо опасаясь, что каждый лишний звук может оказаться губительным, опередил его.
– Тихо. Свои… – прошептал он, прикладывая палец к губам.
Первое «непонятное» мгновение, когда Левон всматривался в невесть откуда возникшую фигуру, сменилось пониманием. Казарян кивнул, сдерживая нахлынувшую на него радость. Сердце у него, правда, забилось так, что едва не выскакивало из груди. Ему даже на мгновение показалось, что похитители услышат этот звук…
Десантник выполнил первую часть работы виртуозно и молниеносно быстро. Действуя стропорезом, Локис перерезал веревки, связывавшие пленника, и попытался поставить того на землю. Однако здесь его ожидало досадное открытие – затекшие ноги отказывались служить, и Казарян сел на землю.
– Черт… не могу идти… – пробормотал он, сам не рассчитывая на такую «подлянку» со стороны собственного организма.
Это явно было некстати. Сейчас была дорога каждая секунда. Отвлеченные маневрами ишака, похитители и их «коллеги» могли заметить то, что делается у них под носом. Казарян, напрягшись, снова попытался встать, но из этого мало что получалось. Локис подозвал Сачихина.
– Давай помогай!
Они схватили освобожденного агдамца под руки и поволокли вверх по склону. Старшина, прикрывая их, медленно отступал, направив ствол «АКМ» в сторону возможного появления «интернациональной» компании.
– Ребята, я сейчас попробую идти, – шептал Казарян, пробуя задействовать так некстати отказавшие конечности.
Ему было неловко за свою беспомощность.
– Да ладно, успеешь еще, – отдуваясь, ответил Локис, видя, что из недавнего пленника ходок пока что плохой.
С помощью своих перевалив через гребень, десантники оказались на другой стороне.
– Ребята! – бросился обнимать их Казарян.
Его трясло крупной дрожью. Все смешалось в голове Левона. Он не мог поверить своим глазам. Неужели он вне опасности? Хотя холодный голос разума тут же напомнил ему о том, что враг пока находится всего в
– Спасибо вам! Спасибо! Вы ведь спасли меня, – пожимал он руки россиянам. – Я вам этого никогда не забуду, я обещаю, что отблагодарю…
– Да погоди ты! – осадил его капитан, внимательно всматривавшийся вниз.
Как и было решено ранее, после спасения Казаряна должна была начаться «активная» фаза операции. Однако едва десантники стали решать очередность своих действий, бизнесмен неожиданно воспротивился. От благодарностей он перешел к почти что паническим уговорам. Массируя затекшие ноги, он решительно высказывался за противоположный вариант.
– Да вы что! Не надо сейчас начинать бой, – пытался он убедить своих спасителей. – И так все ясно, надо уходить. Потом их всех арестуют, все это уже детали.
– Где это их арестуют? – язвительно поинтересовался старшина. – Здесь или там?
– Какая разница! – махнул рукой Казарян. – У меня есть влиятельные партнеры в Азербайджане. Все сделаем, они не уйдут от наказания. Преступники есть преступники, по какую сторону границы они бы ни находились. Мы закрутим такой показательный процесс, что все просто ахнут…
Локис и Онищенко переглянулись. Им, да и всем остальным было ясно, что дело здесь, конечно, не в каком-то там «соблюдении законности».
– Одно слово: бизнесмен, – хмыкнул Онищенко, – и этим все сказано. Без комментариев.
– Купи-продай, – согласился сержант, – все имеет свою цену, даже смерть.
Да, ни о каком риске Казарян не хотел и слышать. За время всей этой авантюры он уже так натерпелся, что теперь у него было только одно желание – оказаться подальше отсюда как можно быстрее. Попасть туда, где есть цивилизация, стоят дома, горит свет, на столе дымится аппетитное мясо, а в бокале плещется вино. А встревать в новую авантюру с неизвестным исходом и новым риском для жизни – нет, нет и еще раз нет!
– Уходим отсюда! – убеждал он десантников. – Я человек не военный и больше не хочу никаких проблем. Послушайте, мужики, я понимаю, что у вас свои задачи, но предлагаю вам нормальное решение к обоюдной выгоде. Мы сейчас уходим отсюда в Агдам. Я уже могу идти. Этих уродов ждет суровая расплата – я об этом позабочусь. А вам за хлопоты я плачу немалые деньги. Причем, – он поднял указательный палец, – каждому. Никто в обиде не будет. О сумме договоримся. Слава богу, я могу это себе позволить. Ну что, идет?
Миротворцы переглянулись.
– Идет? – повторил Казарян.
Глава 37
– Ишак… – покачал головой турок, глядя на пришедшего в себя Авакяна. – Вот так у другого, более эмоционального человека сердце может не выдержать. А что ты думаешь – вполне может быть. Вот, кстати, в моей практике был такой случай.
– В которой?
– Что? – не понял Хасан.
– В которой из практик? – не удержался, чтобы не съязвить, Авакян.
– В медицинской. Лежала в больнице одна старушка, ей уж за восемьдесят было. Такой, знаешь, божий одуванчик. Большинство ее подружек уже давно отошли в мир иной, а она ничего, даже воду из колодца сама носила. Так вот, привезли ее с переломом ноги. И все в порядке, если бы она вдруг посреди ночи крысу у своей кровати не увидела. Вот и…