Соучастие
Шрифт:
Лева усмехнулся.
— Вот с этим я не согласен. У тебя такие взгляды по инерции. Пожалуй, все мужчины находят свое счастье в монотонной, как ты сказал, семейной жизни. Я ведь тоже люблю повеселиться не меньше твоего. Но, откровенно говоря, это пустая суета. Иногда задумаюсь — хочется жить иначе. Не могу без умиления смотреть на стариков, которые, идя по улице, бережно поддерживают друг друга. Начинает тянуть к чистому, тихому счастью.
Гурам похлопал Леву по плечу и подтянул галстук:
— Ты у врачей давно был?
— А что?
— К психиатру сходи! Стареешь, брат. Тебя бы на пленку записать и передавать по радио. К чистому, к тихому… Запомни, мужчина
— Виктория, видно, для тебя загадка?
— Кажется, уже разгаданная…
— Чего же мчишься к ней? Может, жениться собрался?
— Она для замужества слишком деловая. Здесь другой интерес.
— Умолкаю, — Лева поднял руки вверх. — Не обижайся, но, по-моему, Викторию ты не разгадал. Не суди о ней примитивно. Под ее каблучком многие вертятся. Цену себе знает.
— Все ясно! — охладил его Гурам. Глаза его стали колючими. — Под каблучок меня не пихай, маэстро!
— Насчет ума, возможно, убедишься сам. Всему свое время, — возразил Лева.
Гурам смотрел уже не сердито. Он был сейчас спокоен. Ему показалось, что Лева разыгрывает его, и, чтобы проверить, спросил:
— Может, лучше к ней не ездить? Как думаешь?
— Спрашивают — отвечаем! Обязательно съезди, — весело отозвался Лева. — Уверен, тебе у нее будет интересно. Не проиграешь, это точно. Возможно, и выиграешь, — Лева произнес это так, словно доказывал свое расположение к Гураму.
— Уговорил, — рассмеялся Гурам. Он надел пальто и, остановившись в коридоре, положил Леве руку на плечо. — Прошу, позвони Тамаре с Виктором. Организуй что-нибудь. Займи их вечер.
— Все будет в порядке, — с готовностью заверил Лева.
Гурам не предполагал, что минут через пять Лева позвонит Виктории и передаст этот разговор почти слово в слово, а она будет уточнять, расспрашивать, интересоваться финансовыми возможностями Гурама.
ГЛАВА 6
Из докладной инспектора инспекции по делам несовершеннолетних.
«Никифоров Сергей — сын Школьниковой О. А. от первого брака. Развод оформлен, когда Сергею было девять лет. Четыре года назад Никифорова О. А. вышла замуж за гр-на Школьникова Василия Николаевича. При расторжении брака решением народного суда сын был оставлен на воспитание матери.
Оксана Артемьевна имеет высшее образование, работает бухгалтером в научно-исследовательском институте. После второго замужества неоднократно обращалась с просьбой направить сына в колонию. Она характеризовала его «трудным» мальчиком. Ей было разъяснено, что для удовлетворения просьбы нет законных оснований, т. к. в колонию направляются несовершеннолетние преступники, осужденные к лишению свободы.
Никифоров Сергей по месту жительства ни в чем предосудительном замечен не был. Характеризуется положительно. В беседе с ним выяснено, что, когда ему исполнилось 16 лет и он получил паспорт, мать категорически возражала против прописки, не пускала его в квартиру.
В комиссии по делам несовершеннолетних Оксана Артемьевна и ее муж заверили, что Сергей будет проживать в их семье. Однако в тот же день они не разрешили ему остаться дома, и он ночевал у соседей.
Об этом была поставлена в известность администрация учреждений, где работали супруги Школьниковы. После этого Оксана Артемьевна вновь заверила, что Сергей будет проживать совместно с ними. Однако в квартиру она его по-прежнему не пускала, и он был вынужден обратиться в народный суд о вселении его на жительство к матери.
Суд
В августе прошлого года Никифоров был принят в профессионально-техническое училище. Зарекомендовал себя с лучшей стороны. Характеризуется скромным, застенчивым подростком. Ноябрьские и новогодние праздники находился в общежитии ПТУ. Последние два месяца вел себя замкнуто. После приезда Школьникова В. Н. в общежитие и объяснений с ним возмущался его несправедливостью. Решил оставить училище и уехать к родителям отца.
28 февраля Никифоров Сергей с диагнозом легкого отравления был направлен в городскую больницу. В его тумбочке был обнаружен лист бумаги с написанным словом «убийца». В настоящее время, в результате принятых мер, состояние его здоровья не вызывает опасений…»
Школьникова в отделение милиции пришла без опоздания. Ровно в пять. Перед Арсентьевым стояла довольно привлекательная женщина с добрыми голубыми глазами. Кивнув и прошелестев шубой под норку, она не спеша опустилась на стул. Пышные каштановые волосы широкими волнами легли на воротник. Школьникова попыталась улыбнуться, словно хотела убедить Арсентьева в своем прямодушии. Коротко взглянув на нее, он не проронил ни слова.
— К вам было трудно добираться. Попала в самый час «пик».
— Сейчас уже все позади, — сказал Арсентьев. — Но будем беречь время. Ответьте не скрывая. Вы допускаете, что ценности взял сын?
Школьникова выпрямилась.
— Нет. Он не мог этого сделать.
— Тогда почему ваш муж ездил в общежитие, обвинил его в краже? Может, были основания?..
— Василий Николаевич не терпит моего сына, и тот платит тем же. Отсюда и подозрения. Я была против поездки. Он поступил неразумно…
— Не терпит? — удивленно спросил Арсентьев. — Он же знал, что у вас ребенок!
— До свадьбы мы об этом не задумывались. Уже потом, перед женитьбой, Василий Николаевич поставил условия. И я… — Глаза Школьниковой наполнились слезами.
— Мне бы не хотелось это обсуждать, — избегая резких слов, проговорил Арсентьев и перевел разговор в другое русло.
— Кто знал, где хранятся ценности?
— Никто.
— А из знакомых мужа?
— Тоже никто.
— Когда вы их видели в последний раз?
Школьникова сосредоточенно посмотрела на свои ухоженные руки.
— Первого января. Я надевала серьги и кольца на Новый год.
— Почему вы решили, что кража совершена позавчера? — Арсентьев с нетерпением ждал ответа.
— Я этого не утверждаю. Позавчера я их просто не обнаружила.
— Мне бы хотелось знать более точную дату.
Школьникова задумалась.
— В январе муж был в командировке. Возможно, в этот период. Я ведь днем на работе. В феврале десять дней болела гриппом. Это время полностью исключено. Из дома не уходила.
Зазвонил телефон. Арсентьев говорил сдержанно:
— Я в курсе дела. Помощи не нужно, — и вновь обратился к Школьниковой: — Извините. Больше ничего не вспомнили?
— Нет! — ответила она глухим голосом. — А вам не удалось напасть на след?
Арсентьев покачал головой. Школьникова сделала скорбное лицо.
— Прошу, не оставляйте меня с сомнениями. Ответьте всего лишь на один вопрос.
Арсентьев подумал, что Школьникову больше интересует розыск похищенных вещей. Неужели для нее они важнее судьбы сына? — и взглянул на нее. Она глаз не опустила.