Соучастие
Шрифт:
— Душно у вас, — произнес он и быстрым взглядом обвел собравшихся. У него была неприятная манера разговаривать с видом скучающего скептика. Виктору он не понравился сразу.
Все сели за стол. Виктория Германовна и Валя засуетились, словно сговорившись, стали услужливо подвигать в сторону Робика тарелки.
— Да не беспокойтесь! С закусками мы сами разберемся.
Виктор сел рядом с Тамарой. Другим ее соседом был Лева. Он старательно ухаживал за Валентиной, а она кокетливо поводя плечами, явно желала произвести
— К сожалению, должен уехать. Неотложные дела, — остановившись в дверях, он помахал всем рукой. Гурам проводил его до лифта.
— Кто он? — спросил Виктор Тамару.
— Впервые вижу.
— Этот Робик — настоящий босс, — проговорил вкрадчивым голосом невзрачного вида парень и принялся накладывать в тарелку салат.
— Вы не знакомы? — кивнул на него Лева. — Можно сказать, будущий Спиноза. В общем, голова. Пока еще даже не аспирант, но зато преуспевающий студент, — в голосе звучала ирония.
После ухода Робика все словно размагнителись, заговорили непринужденно. Валя-Джаз потребовала музыки. Гурам включил магнитофон. Понеслась чувствительная мелодия, перешедшая в быстрый незнакомый танец.
Валя вытащила из-за стола сопротивляющегося Леву.
— Ну не ломайся! Покажем класс, — она отвела руки назад, щелкнула пальцами, изображая испанку.
Ритмы, сменяемые то низким, то необычайно высоким голосом певицы, заполнили комнату. Валя и Лева вышли на середину комнаты. Они танцевали слаженно. Темп музыки ускорялся. Громче звучал голос певицы. Они танцевали раскованно, легко.
— Ну как? Здорово? — спросила Тамара.
— Здорово. Только Лева смахивает на павиана… А в общем-то стыдно.
— Кому стыдно? Нам?
— Им, — ответил Виктор.
Музыка смолкла.
— Дамы отдыхают, мужчины угощают!
Разгоряченные танцоры, взяв протянутые бокалы, под крики одобрения с жадностью пили вино.
— Колоссально! — сдержанно проговорила Виктория Германовна. Гурам перебрался к ней поближе и сидел теперь рядом.
Около десяти танцы прекратились. Кто-то предложил сыграть в карты. Со стола убрали посуду. Гурам с Тамарой вышли в коридор.
— Тебе в самом деле нравится Виктор?
Вопрос прозвучал не грубо, но Тамара посмотрела с вызовом:
— А что?
— Ничего. Показалось, что ты и замуж за него не против, — он усмехнулся. — Молодой, незарегистрированный…
— А хотя бы и замуж! Чем не парень? Честный…
— Честный, нечестный. Эти понятия относительные… Не обижайся. У твоего друга сердечного перспективы маловато. Что он может?
— Тебе-то что? Вроде бы соболезнование высказываешь? Оставь про это…
— Напрасно сердишься. Я по-свойски. Научись смотреть на
— Странный разговор завел ты, Гурам. К чему бы? — Тамара холодно посмотрела на него.
— Ну что ж! Будем считать, что разговор представлял односторонний интерес, — и как ни в чем не бывало улыбнулся.
В коридор выглянул Лева:
— Общий сбор на верхней палубе. Прошу за стол.
В комнате кто-то притушил люстру и зажег бра. В успокоительном полумраке стало еще уютнее.
— Прямо как в Монте-Карло. — Лева сделал эффектный жест рукой. — Не захочешь — заиграешь. Ну, что? Метнем? — обратился он к Гураму. — Жаль, новой колоды нет.
— Ничего. Я человек без претензий.
— Зато денежный, — в тон добавила Валя.
— Давайте в секу, — предложил Лева. — Ты будешь? — обратился он к Виктору.
— Я не знаю эту игру.
— Это просто. Не преферанс. Как играют в очко, знаешь? А здесь набирай тридцать одно. Только масти пиковая и червонная.
Игра оказалась несложной. Виктору повезло. За полчаса он выиграл почти семьдесят рублей.
— Браво, Виктор, браво! Так по миру нас пустишь. Спасайтесь, кто может! — посмеивался Лева.
— Правильно говоришь. Это же возмутительное безобразие, даю честное слово! Я последнюю ставку делаю, — хмурясь, сказал Гурам и, ловко распушив колоду, передал ее Виктору. — Сдавай, — он небрежно бросил на стол три полсотенных бумажки. — Пан или пропал.
— Ого! Среди нас капиталист, — засмеялась Виктория Германовна. — Сделайте его банкротом, ребята!
— Это мне не угрожает! — и, словно спохватившись, Гурам добавил: — За что вы меня так, Вика? Я-то думал, ко мне с симпатией…
— Думающих всегда ждут великие дела, — ответила она смеясь.
Виктор побаивался делать большую ставку. Он незаметно ощупал тоненькую пачку денег, лежащую в боковом кармане. Мать дала их на покупку пальто. Кто-то остановился за его спиной.
— У тебя хорошая карта, — шепнула Тамара. — Но не зарывайся.
Лева сказал:
— У него духу не хватит…
— Я ставлю на все, — сказал Виктор.
Он набрал тридцать очков. Лева тридцать одно. Перед глазами Виктора все поплыло как в тумане. На какой-то миг его охватило оцепенение.
— Дурак!
— Ты чего?
— Это я о себе!
— Господи! Ты как малый ребенок. Говорила же, — взволнованно прошептала Тамара.
— Не горюй. Не в деньгах счастье. Деньги — дрянь, — утешал Лева. — Проиграл — радуйся. Значит, в любви повезет. Вот меня нынче карта ласкает — значит, жди: дева изменит.
Виктор взял опять карту и опять проиграл, теперь уже сто шестьдесят рублей.
— Тебе хватит играть. Долг потом отдашь, — сказал Лева, тасуя колоду.
— Успокойся, Виктор, — Гурам обнял его за плечи. — Ты сам вошел в игру. А если бы выиграл?..