Соули. Девушка из грёз
Шрифт:
— Господин Райлен!
Моё возмущение было проигнорировано. Более того — герцог заставил запрокинуть голову и поочерёдно оттянул оба века. Галантный, ничего не скажешь.
— Господин Райлен!
— Не кричите, — шикнул нахал. Всё-таки отпустил подбородок и задумчиво хмыкнул: — Нет, признаков непереносимости нет. Значит, дело в усталости.
— Вы о чём?
Маг будто не слышал. Или не желал слышать.
— Вы упоминали, что всю ночь провели в компании призрака. Стало быть, почти не спали. Стало быть, эффект обусловлен
— Какой эффект? — я попыталась встать, но не смогла.
В этот раз мне всё-таки ответили:
— Дурнота, госпожа Соули! Обычно при телепатическом воздействии такого уровня, дурноты не бывает. Объект остаётся полностью вменяем, моторика и способность к мышлению не нарушаются. Вы же до сих пор пребываете на грани обморока, что неестественно.
Всё. Ничего не поняла и окончательно запуталась.
— Какое ещё воздействие? Какая телепатия? Вы о чём?
Брюнет смерил сердитым взглядом, присел на корточки. Я не сразу сориентировалась, какое-то время ещё таращилась вверх и удивлялась — почему вместо лица мага вижу потолок и кусочек тёмной гардины.
— Госпожа Соули, ваш отец обладает узконаправленным магическим даром. А именно — частичными способностями к телепатии. Не уверен, что он пользуется ими осознанно, но воздействие, определённо, оказывает.
У меня от такого заявления глаза на лоб полезли, а Райлен продолжал:
— Телепатия в обычном понимании — это способность передавать другому индивиду мысли, образы и чувства. В случае вашего отца наблюдается способность передавать только чувства, зато в доминантном ключе. То есть он транслирует свои эмоции, а объект их не просто улавливает, а воспринимает как высочайшую истину. Истину, которую нельзя подвергать критическому анализу.
О, Богиня! Если после встречи с отцом перед глазами стоял туман, то после пояснений Райлена напала мигрень. Маг, кажется, понял и сжалился. Вернее, почти сжалился…
— Только что вы подверглись опосредованному внушению, госпожа Соули. Вы уловили всю гамму чувств, испытанную господином Анрисом, неосознанно согласились с его точкой зрения и пообещали себе никогда не делать того, что вызвало такую ярость. Вы будете послушной, чтобы не допустить повторения эмоциональной атаки.
— Откуда знаете, что я согласилась и решила?
Брюнет равнодушно пожал плечами.
— Обычная реакция на такого рода воздействия. — И добавил с усмешкой: — Зато теперь ясно, почему вы считаете отца строгим и стараетесь быть примерной девочкой.
Эти слова показались настолько обидными и неправильными, что я отстранилась, вжавшись в спинку кресла.
— Вы осуждаете нашего отца, господин Райлен?
Улыбаться герцог перестал, да и сам ответ прозвучал крайне серьёзно:
— Нет, госпожа Соули. Не осуждаю.
— Тогда к чему этот рассказ?
Черноглазый поднялся и снова пожал плечами.
— Я пытаюсь понять вас, только и всего.
— А зачем вы пытались меня поцеловать? Почему настаивали
— Госпожа Соули! — нахальный аристократ снова повеселел. А я вдруг почувствовала себя подопытной мышкой. Всё верно — Райлен намеренно провоцирует на эмоции. Раз за разом! — Госпожа Соули, я не мог остаться в вашей спальне.
Я картинно заломила бровь и скривила губы в усмешке. Надменной, разумеется — иной Райлен не заслуживал.
— Почему же?
Меня смерили новым внимательным взглядом. Ответ, как ни странно, прозвучал тепло:
— Потому что я нахожусь под покровом вашей ауры, госпожа Соули. Мне нельзя отходить от вас далее, чем на десять шагов — иначе связь разорвётся, маскировка рассыплется, а призрак вашей тётушки…
Договорить Райлену не удалось — в спальне резко похолодало, а из темноты, укрывавшей половину комнаты, донеслось недружелюбное "кхе-кхе".
Глава 11
Белёсая фигура стояла на границе света, уперев руки в бока. Различить выражение лица тётушки я, разумеется, не могла, зато кожей чувствовала взгляд — суровый и тяжелый, как грозовая туча. Ещё слышала нарочито громкое сопение и лёгкое постукивание каблучком.
— Так-так-так… — наконец, протянула тётушка Тьяна. Сделала несколько шагов вдоль границы и повторила уже громче: — Так-так-так!
А мне вдруг вспомнилось, что тётка по наши с близняшками души явилась и никто кроме нас видеть и слышать её не должен. От этой мысли сперва обмерла, а потом догадалась взглянуть на Райлена. Судя по кислому выражению лица, брюнет призрачную даму видел неплохо.
— А как? — не удержавшись, шепнула я.
Райлен скосил глаза, пояснил едва слышно:
— Ну я же маг…
Тётушка Тьяна запнулась, а меня словно молнией прибило — о, Богиня! Прокололись!
— Маг? — изумлённо переспросил призрак. А потом как заорёт: — Маг?!
Сказать по правде — мне жутко, прям таки нестерпимо захотелось уплыть в обморок. Но увы. Перипетии минувшего дня, да и ночи, да и… ох, ладно — перипетии всех последних дней и ночей, сделать этого не дали. Я просто так устала бояться, что сил хватило лишь на то, чтобы виновато закусить губу.
— Госпожа призрак, перестаньте, — строго сказал Райлен. — Я не собираюсь причинять вам вред. Я вообще по другому, непрофильному делу.
Тётка встрепенулась. Спальню поглотила недоверчивая тишина, которую оборвал слаженный удивлённый возглас:
— Что?
Маг шумно выдохнул и укоризненно взглянул на меня. И я искренне порадовалась, что сижу, ибо удержаться на ногах после следующего заявления было невозможно:
— Дорогая, не кричи, пожалуйста. Родителей разбудишь. И вообще, тебе нельзя волноваться. Ты же помнишь о своём положении?