Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.
Шрифт:
«Самым большим заводом в мире, строящим металлические самолеты, является завод «Юнкерс» в Дессау и недавно открытое ответвление этого завода в Филях, по своим размерам почти уже не уступающее основному заводу», — гордо констатировал директор фирмы. Рисуя перспективы будущего, связанные с преимуществом существования большого современного завода в СССР для производства металлических самолетов, «Юнкерс» настаивал на обязательном доверии к себе и осознании того, что «будущее аэропланостроения принадлежит металлической конструкции». Великие державы (Англия, Франция и др.) к этому выводу уже подошли, однако каких-либо знаменательных результатов в этой области они тогда еще не достигли.
Завод, где работало свыше 1300 человек квалифицированного персонала и в который были вложены миллионные суммы, должен был быть обеспечен заказами, поскольку иначе росли бы накладные расходы. Однако в течение всего 1924 г. даже обязательный заказ на 60 самолетов «Юнкерсу» не давался, поскольку советская сторона настаивала на таких ценах на эти самолеты, которые можно было бы признать
Красин в сопроводительном письме руководителям ЦК ВКП(б) и СНК СССР рекомендовал пересмотреть концессионный договор, поскольку иначе вряд ли было возможно «удержать Юнкерса на этой важной работе <…>. Нечего и говорить, что с уходом Юнкерса работа завода в Филях будет, если и не приостановлена, но во всяком случае дезорганизована» [168] .
В январе 1925 г. председателем РВС и наркомвоенмором СССР вместо Троцкого был назначен М. В. Фрунзе. Он был сторонником продолжения сотрудничества с «Юнкерсом», понимая, что немцам здесь верно удалось распознать перспективу. На заседании президиума РВС СССР 8 мая 1925 г. (участвовали Фрунзе, Уншлихт, Бубнов, Ворошилов, Каменев, Зоф, Буденный, Егоров) было решено «принять все возможные меры к сохранению и продолжению работы концессии Общ. «Юнкерс» <в> СССР», поставив перед «Юнкерсом» ряд своих, в общем-то обычных, условий: удешевление производства, обеспечение запасами сырья (дюралюминия), возможность продолжения работы завода в случае разрыва концессии. Было решено также «практически приступить к постановке этого дела собственными средствами Союза» [169] .
168
РГВА, ф. 33988, оп. 2, д. 618, л. 1-21.
169
РГВА,ф.4,оп. 1,д. 157, л. 1б7-1б7об.
К тому времени «Юнкерсу» стало ясно, что «Вогру» не предоставит ему обещанные ранее многомиллионные кредиты (1 млрд. марок в банкнотах). Как представляется, основная причина такого поведения «Вогру» заключалась в том, что самолеты «Фоккера» по своим летным характеристикам были лучше соответствующих Моделей «Юнкерса» («Ю-20», «Ю-21»). Поэтому «Вогру», имевшая чрезвычайно ограниченные средства, стала уходить от выполнения своих финансовых обязательств. Фирме ничего не оставалось, как увольнять персонал на заводе в Филях, и к марту 1925 г. она почти полностью свернула производство — из примерно 1500 занятых на заводе осталось лишь 30 человек [170] .
170
ADAP. Ser. B, Bd. II, 2. S. 498–508.
Следует отметить, что на 1923 г. УВВС РККА заказало у «Юнкерса» 100 самолетов, т. е. больше гарантированного договором заказа (60 штук): 20 гидросамолетов («Ю-20») и 80 самолетов-разведчиков («Ю-21») «с окончательным сроком поставки через год, т. е. к 26 ноября 1923 г.». С полугодовым запозданием в мае — июле 1924 были сданы 96 самолетов: 20 гидросамолетов и 76 самолетов «Ю-21».
Что касается вывода завода на производственную мощность, то, как отмечало УВВС, этот пункт концессионер не выполнил. Так, по договору «Юнкерс» обещал выпустить к 29 января 1924 г. 75 самолетов и 112 моторов, а фактически выпустил только 12 самолетов и ни одного мотора. К 29 января 1925 г. «Юнкерс» должен был выпустить 300 самолетов и 450 моторов, а изготовил лишь 75 самолетов и ни одного мотора. Самолеты оказались дороже: гидросамолет «Ю-20» стоил 38 тыс. руб. вместо 32 тыс. и разведчик «Ю-21» — 34–36,5 тыс. руб. вместо 29–30 тыс., т. е. в 2 раза дороже разведчика «Фоккер» и в 1,5 раза — разведчика «ДН-9», изготавливавшегося в то время в СССР. Оценивая летные характеристики «Ю-21» в сравнении с «ДН-9», УВВС выявило многочисленные конструктивные недостатки (меньшие скорость, грузоподъемность, запас прочности и, наоборот, большие посадочная скорость, пробеги при взлете и посадке и т. д.), сделав окончательный вывод о том, что «ДН-9» представляет собой вполне современную боевую машину, в то время как «Ю-21» боевой машиной считаться не может». Как невыполнение концессионером своих обязательств рассматривалось то, что, обязавшись, фирма не смогла «сосредоточить в Филях запасы алюминия и дюралюминия в количестве, достаточном для производства 750
171
Дело в том, что во Франции знали о разворачивавшемся в СССР с помощью «Юнкерса» самолетостроении, и одной из целей оккупации Рура было лишение Германии и, т. о. СССР, промышленной базы производства алюминия и дюралюминия. Советской стороне об этом было известно.
172
АВП РФ, ф. 04, оп. 13, п. 97, д. 50375, л. 195–199.
2 июня 1925 г. РВС под председательством Фрунзе (присутствовали также Уншлихт, Каменев, Лашевич, Баранов, Зоф, Еремеев) постановил «произвести пересмотр концессионного договора с Акционерным Обществом «Юнкерс» в сторону предоставления льгот Концессионеру» на условиях организации (помимо самолетостроения) моторостроения и постановки конструкторской работы по самолето- и моторостроению, а также предоставления возможности советским инженерам знакомиться с конструкторскими работами «Юнкерса» как в СССР, так и в Германии. В случае несогласия «Юнкерса» РВС постановил «поднять вопрос о расторжении договора с Концессионером». Осенью «Юнкерсу» был сделан заказ на 15 самолетов типа «К-30», дальнейшие заказы Москва обусловила возобновлением работы в Филях.
Попытки X. Юнкерса договориться с Зектом и «Зондергруппой Р» об участии государства в капитале фирмы не удались, равно как не удались и переговоры «Юнкерса» с Москвой об обновлении базы сотрудничества. К этому времени внешнеполитический курс Германии стал претерпевать изменения [173] , и советская сторона стала затягивать переговоры. Официальная германская сторона (МИД) также тянула с завершением переговоров с расчетом переложить их на плечи предпринимателей, а самой остаться в стороне и постараться либо прекратить их, либо направить сотрудничество в чисто экономическое русло, поскольку в Женеве начинались переговоры о разоружении и запрещении использования химического оружия.
173
16 августа 1924 г. был принят «план Дауэса» и в октябре 1925 г. состоялась Локарнская конференция.
Чтобы избежать полного банкротства, «Юнкерс» в октябре 1925 г. обратился к правительству, которое, чтобы не навредить своей новой внешней политике, пошло на санацию фирмы. «Санационные меры» привели к тому, что уже к лету 1926 г. профессор Юнкерс был вынужден распродать 80 % акций фирмы, причем 60 % завода в Филях перешли к «Зондергруппе Р», которая в общей сложности вложила в этот завод 9,4 млн. марок золотом.
Созидательная деятельность «Юнкерса» в Филях на этом закончилась. Всего при его участии в Филях к концу 1925 г. было изготовлено 170 самолетов, 120 из них приобрела советская сторона. Если учесть, что в 1924/1925 хозяйственном году в СССР было изготовлено всего 264 самолета [174] , то следует признать, что появлявшиеся в советской прессе того периода упоминания о том, что авиационный завод в Филях являлся флагманом советского самолетостроения — недалеки от истины.
174
Schmitt Günter. Hugo Junkers und seine Flugzeuge. Stuttgart 1986. S. 135.
Во время визита германской военной делегации во главе с подполковником Менцелем в Москве 14 мая 1923 г. был выработан договор о строительстве химзавода по производству отравляющих веществ. На его создание немецкая сторона выделила 35 млн. марок. В поисках партнера для советской стороны «Вогру» обратилась к специалисту с мировым именем в области химической индустрии профессору Ф. Хаберу (Габеру), директору института физической химии и электрохимии им. Кайзера Вильгельма с просьбой рекомендовать технического руководителя. Он порекомендовал X. Штольценберга, своего наиболее способного и подготовленного ученика. Штольценберг к тому времени уже пустил химзавод в Гамбурге и считался одним из известнейших в Германии химиков-специалистов по ОВ.
В июле 1923 г. в Берлине Розенгольц и Хассе подписали предварительный договор. С германской стороны это повлекло создание 9 августа 1923 г. ГЕФУ (Общество содействия промышленным предприятиям), с советской стороны — общества «Метахим» (Акционерное общество металлических и химических изделий, председатель правления — Л. Г. Гинзбург, члены правления — С. И. Мрочковский, Д. С. Гальперин, В. Н. Ипатьев). 30 сентября 1923 г. ГЕФУ и «Метахим» заключили между собой договор по организации смешанного акционерного общества «Берсоль» для реализации договора.