Совершенно секретно

Сучков Борис Леонтьевич

Немного дальше к западу, за пределами сектора «Омаха», есть городок Изиньи, расположенный в глубине узкой бухты. Здесь французский берег делает изгиб под прямым углом к северу и вдается на тридцать миль в Ла-Манш, образуя полуостров Котантен, на оконечности которого находится порт Шербур. На полуострове Котантен, — мы будем называть его для простоты Шербурским, в нескольких милях от Изиньи расположен участок, который американцы назвали «Юта» Американский штурмовой отряд, захвативший «Юту», представлял вполне самостоятельную группировку, так же как другой американский отряд, действовавший на участке «Омаха», или англичане, высадившиеся в районах «Юнона» и «Золото».

Первоначальное задание у всех трех штурмовых

групп было одинаковое: высадиться, форсировать и взломать береговую оборону и продвинуться в глубь страны, чтобы прикрыть районы высадки от огня противника. На этом этапе каждая партия действовала самостоятельно. Но, выполнив задание, всем трем надлежало тотчас же расширить свой плацдарм в обе стороны. При этом «Юнона» и «Золото» должны были соединиться с «Омахой», а «Омаха», дойдя до Изиньи, встретиться с «Ютой». После этого можно было считать, что англо-американское предмостное укрепление создано.

Важнейшая задача после создания предмостного укрепления выпала на долю той группировки, которая высадилась на Шербурском полуострове, в секторе «Юта». Ей предстояло овладеть портом Шербур. Здесь можно было избрать один из двух путей: либо немедленно повернуть на север и идти двадцать пять миль прямо к Шербуру, либо продолжать продвижение вглубь, пройдя те же двадцать пять миль, выйти к Атлантическому побережью полуострова, и тем самым отрезать его от основной территории Франции. Закрыв подкреплениям доступ к полуострову, можно будет сломить сопротивление противника и взять порт, когда заблагорассудится американскому командованию.

Взятие порта Шербур фигурировало в плане «Оверлорд» в качестве одной из основных задач, но способы решения этой задачи авторы плана предоставляли на усмотрение командующего полевыми войсками. В вопросе о развитии достигнутого успеха им пришлось ограничиться еще менее определенными указаниями. Было твердо установлено, что в течение двух месяцев должен быть занят еще один крупный порт, но командующему операцией предстояло самому решить, будет ли это Гавр, лежащий в устье Сены, в сорока милях к востоку от места высадки англичан, или же Брест, до которого было не менее двухсот миль пути — сперва к югу, а затем под углом, вдоль Брестского полуострова, по направлению к Атлантике.

Далее предполагалось, что после занятия Шербура и Гавра — или Бреста командующему естественно будет устремить свои взоры на Париж. Но после намека на эту волнующую возможность воображение авторов плана «Оверлорд» вдруг иссякло, и, по-видимому, испугавшись собственной смелости, они поспешили потребовать, чтобы командующий месяца на три, по крайней мере, прекратил активные действия, используя это время для накопления запасов в тылу, а также для отдыха, перевооружения и перегруппировки войск.

В вопросе о том, кто будет командовать боевыми действиями после осуществления десанта, план «Оверлорд» очень быстро утрачивает четкость и ясность, характеризующие ту часть, где говорится о распределении обязанностей при десантной операции. Командование всеми сухопутными войсками во время десанта и непосредственно после него возлагалось на генерала сэра Бернарда Монтгомери, полномочия которого ограничивались одним только условием: он не имел права подчинять войсковое соединение одной национальности командиру другой национальности, если это было "соединение менее корпуса". Но при этом имелось в виду, что должно наступить время, когда численность американских войск во Франции настолько возрастет, а вся территория оккупации настолько расширится, что подобная форма командования уже не будет удовлетворительной. Начиная с этого времени, командующий американскими силами уже не будет подчинен Монтгомери, но оба они, будучи уравнены в правах, станут подчиняться Союзному верховному главнокомандующему. Впрочем, в плане не намечалось никаких сроков такой кардинальной реорганизации.

Подразумевалось просто, что она произойдет тогда, когда, по мнению верховного главнокомандующего, этого потребуют обстоятельства. Авторы «Оверлорда» были достаточно дальнозорки, чтобы сквозь туман нормандских берегов провидеть очертания Парижа. По-видимому, хотя об этом нигде прямо не говорилось, — они склонялись к мнению, что, покуда немецкие армии во Франции не будут разгромлены и французская столица не будет взята, полномочия верховного главнокомандующего должны оставаться за британским главнокомандующим. Так, во всяком случае, считали офицеры штаба Монтгомери.

Но как бы там ни сложилось дело в будущем, а пока разумелось само собой, что командование союзными вооруженными силами на континенте переходит к Монтгомери, как только минуют все трудности высадки — этапа, на котором никакая единоличная воля не могла влиять на ход операции, и лишь от мужества и находчивости фактических исполнителей зависело, быть или не быть в Европе союзной армии, требующей командира. И когда оказалось, что на территории Франции уже существует такая армия — точнее, две армии, английская и американская — Монтгомери стал издавать приказы, и кампания началась.

Все военные планы отправляются от оценки положения противника. В понятие «оценки» входят учет и анализ. Какие силы выставляет против вас неприятель, где именно он их выставляет, как намерен их использовать? То, что он в состоянии сделать, называется его возможностями. В европейских армиях то, что он, по вашим догадкам, собирается сделать, называется его намерениями. Американская армия не любит догадок, и потому намерения противника там не регистрируются. Однако в американском штабе учитываются шансы использования противником своих разнообразных возможностей.

Разведывательный отдел штаба, который в американской армии носит название отдела G-2, составляет общую картину предположительных действий противника. Она складывается из донесений очевидцев о том, что удалось увидеть и услышать непосредственно на линии фронта, из материала допросов военнопленных, из данных аэрофотосъемки и воздушной разведки, из информации, полученной от перебежчиков и агентуры во вражеском тылу, из перехваченных радиопередач противника или его телефонных переговоров (там, где это возможно) — и даже из анализа официальных сообщений и коммюнике противника. Все эти данные систематизируются отделом.

Оценка сил противника производится непрерывно. Отдел G-2 уже с самого начала знает довольно точно, какими войсками располагает противник, ему известны названия, номер и состав каждой части. Во время войны отдел следит за каждой частью, изучает ее особые качества, ее очередных командиров, отмечает все ее потери, все придаваемые ей подкрепления, учитывает ее снаряжение, снабжение боеприпасами и, что особенно важно, ее моральное состояние.

В утро вторжения береговая оборона противника — прославленный Атлантический вал — давала ему возможность нанести атакующим тяжелый ущерб. Командующий неприятельскими войсками легко мог подтянуть достаточное количество вооруженных сил из своих резервов, чтобы получить над нами численный перевес. Головной эшелон вторжения состоял из семи дивизий, не считая авиадесантных, — но для того, чтобы высадить на берег хотя бы все элементы штурмовых дивизий, понадобилось бы не менее двух дней. В состязании на скорость между десантными баржами союзников и немецкими железнодорожными эшелонами шансы были явно неравны. В течение первых шести дней немцы в любую минуту могли ввести дюжину свежих дивизий в бой против союзных войск, располагавших только теми боеприпасами, которые они могли захватить с собой, сражавшихся без общего командования, без контроля, без коммуникаций, без возможности маневрировать. Намерения противника были довольно ясны: сбросить нас всех в море — если только удастся.