Совершенно секретно
Шрифт:
Экстренно прибывшие в Матюши сотрудники Белоцерковского краеведческого музея кинулись на розыски бесценного клада, но после долгих скитаний по берегу Раставицы им удалось собрать только 16 монет. Так для науки пропал клад, который мог бы быть использован для изучения древней истории и экономики целого региона — кто знает, какие раритеты, или даже уникумы могли в нем находиться! Ведь среди найденных монет оказалась и монета, которой во всех музейных коллекциях мира не насчитывается и двух дюжин экземпляров — это так называемый златник Владимира Святославовича, золотая монета, ходившая в некоторых землях Киевской Руси в Х веке. Но ничем сейчас не обосновать ее появление среди римских денариев начала первого тысячелетия. Ведь до сих пор среди всех ученых мира, занимающихся
Подлинность сомнительной монеты может быть подтверждена только лишь тогда, когда она обнаружена в кладе своего времени. В других случаях к монетам, подобным “ольгердовым”, нумизматы и историки относятся с очень большой осторожностью, потому что, по мнению специалистов, они вполне могут оказаться фальшивыми, точнее, антикварными подделками, и появились на свет именно в то время, когда резко возрос интерес к древнерусской нумизматике, то есть после 1873 года. Находка хотя бы одной такой монеты в кладах полностью сняла бы сомнения относительно подлинности и остальных и имела бы огромное значение, а пока ученым приходится довольствоваться только исторически правдоподобными версиями. То же самое относится и к найденному на берегу Раставицы златнику Владимира Святославовича. Это очень редкая монета, достойная занять центральное место в любой коллекции древних монет, могла оказаться в реке случайно, а могла попасть туда и из клада, найденного матюшинским “археологом”. Кто сейчас это может сказать со всей определенностью? Кто и когда спрятал на берегу реки этот клад?
Однако существуют ситуации, когда с находки клада исторической науке обламывается очень жирный куш, что касается информационного сопровождения этого клада. Поразительным примером такого везения может служить находка богатого (по научным меркам) клада в Москве в 1975 году, когда археологами был найден очень богатый клад так называемых макукинов — серебряных пиастров XVII века, отчеканенных испанцами в Америке. Вообще в Москве только в нынешнем тысячелетии было найдено большое количество кладов старинных монет, но в основном это были русские деньги более поздних времен, а вот западноевропейские монеты в руки кладоискателей попадались нечасто. Первый из них был отрыт во дворе постоялого двора на Сретенке в 1901 году и состоял из 1250 германских денариев XI века, а во втором, найденном в стене дома, предназначенного под снос в 1913 году, обнаружилось всего 15 шведских монет начала XVIII века. Однако оба клада были распроданы нашедшими их еще до революции, и в руки ученых ни одной монеты так и не попало, хотя сведения о том, что они существовали на самом деле, дошли до нынешних времен и весьма достоверны — сохранились фотографии, сделанные при находке кладов.
15 мая 1975 года при отрытии строительного котлована в Ипатьевском переулке с глубины шести метров ковш экскаватора вынес на поверхность позеленевший медный котел, в котором было 3398 серебряных монет, отчеканенных в Испании и Испанской Америке в XVI — начале XVII века. Сам по себе факт этой уникальной находки ставил под сомнение многие устоявшиеся аспекты отношений Запада с Востоком в те далекие времена, но многие специалисты были склонны полагать, что клад этот имеет более прозаическое происхождение — для них не существовало никаких сомнений в том, что монеты попали в Москву в XVIII–XIX веках, в частности в 1812 году с каким-нибудь французом, который впоследствии по каким-то причинам не имел возможности увезти эти клады с собой при отступлении из Москвы. Но по-настоящему разгадкой тайны Ипатьевского клада занялись только тогда, когда два года спустя на строительной площадке в районе метро “Коломенская” не был найден клад, состоявший
Хронология событий, сопровождавших находку клада, вкратце выглядела так: 28 июля 1977 года в отдел нумизматики Государственного Исторического музея позвонил директор строительного управления, производившего работы в пойме Москвы-реки. Он сообщил о том, что студенты из стройотряда МЭИ во время расчистки стен одной из траншей “наковыряли” какие-то древние монеты — неправильной формы, как выразился директор, “с гербами и крестами”. Научные сотрудники музея тотчас выехали на место находки и рассмотрев “выковырянные” монеты, с удивлением обнаружили, что это такие же монеты, какие были найдены за два года до этого в Ипатьевском переулке — серебряные пиастры, или макукины.
Осмотр места находки показал, что клад попал сюда недавно. Как это произошло, установить было несложно — строительная площадка нуждалась в основательной подсыпке грунта, и вот где-то в историческом центре Москвы экскаватор “зачерпнул” медный сосуд с монетами и погрузил его на машину. В Коломенском самосвал ссыпал клад вместе с землей и мусором, и по нему, растаскивая монеты, не один раз прошлись бульдозеры, которые нивелировали грунт. Потом насыпь утрамбовали, и через некоторое время экскаватор, который прокладывал траншею для теплотрассы, зацепил край широко разбросанного клада и выбросил часть монет в отвал. Но до тех пор, пока студенты не занялись зачисткой траншеи, ни одна монета так и не была замечена…
В тот же день археологи приступили к работе. К сожалению, выяснить, откуда именно была привезена “кладоносная” земля, не удалось, и потому пришлось довольствоваться тем, что осталось. До сумерек удалось выкопать почти 200 монет и помятый обломок медного сосуда — по всей вероятности, в этом сосуде и содержался привезенный клад. На следующее утро раскопки возобновились с утроенной силой — пришло мощное подкрепление в лице отряда студентов-историков с лопатами и прочим “землеройным” инструментом, к тому же удалось договориться со строителями, и они одолжили кладоискателям экскаватор. И хотя плотно спрессованный грунт, который на три четверти состоял из дробленного кирпича, существенно затруднял поиски, за четыре дня было найдено 1209 серебряных монет общим весом 6 килограммов и два обломка медного сосуда.
Найденные в 1975 и 1977 годах испанские макукины были крупнейшим собранием аналогичных монет в мире, так как во всем мире в музеях не хранилось и половины от “московской коллекции”! Эти монеты столь редки в нумизматических коллекциях, что сегодня очень трудно поверить в то, что в свое время, по подсчетам специалистов, они были отчеканены миллиардными тиражами. И потому, для того, чтобы разобраться в истории появления такого количества этих раритетов в земле древней Москвы, ученым понадобилось основательно потрудиться для вскрытия сложных переплетений исторических, политических и социальных событий тех далеких веков, когда эти экзотические пиастры чеканились.
Одна из главных особенностей найденных монет — их внешний вид. Макукины представляют собой грубо обработанные серебряные пластины неправильной формы, надписи и знаки на них неразборчивы, но совсем не потому, что стерты временем. Дело в том, что заготовки для монет отрубались от цельной серебряной полосы и чеканились вручную — с помощью молотка и пары штемпелей. В Америке, видимо, поэтому и назвали их макукинами: считается, что это название происходит от арабского прилагательного “макук” — “неправильный”, но со всей определенностью этого сейчас уже не сможет утверждать никто.
Первые макукины были отчеканены в 70-х годах XVI века. В это время Испания стала крупнейшей колониальной державой, но что самое главное — в Новом Свете конкистадоры обнаружили богатейшие месторождения золота и серебра. Единый рудный массив, протянувшийся вдоль западных берегов континента от Калифорнии в Северной Америки до Чили в Южной, оказался целиком в руках испанцев. Разработки богатейших копей начались сразу же после завоевания, и только за первую половину нового столетия испанцы ввезли в Европу золота и серебра больше, чем его было там до открытия Америки.