Советский Голем

Агурский Михаил Самуилович

История знает множество случаев, когда совершенное вла­дение господствующим языком и даже усвоение господствую­щей культуры отнюдь не означает ассимиляции. Наиболее ярким примером тому являются евреи во всех странах рассея­ния. Более того, самый радикальный национализм как вообще, так и ныне в СССР формируется прежде всего в кругах, усво­ивших господствующий язык. Существуют гораздо более мощ­ные барьеры, чем язык, разделяющие народы. Это истори­ческие традиции, характер заключаемых браков, многочислен­ные этнические различия и т. п. Даже полное забвение родного языка не ведет к ассимиляции.

Неудача политики интеграции видна прежде всего из ха­рактера заключаемых браков и национальной идентификации детей от смешанных браков. На первый взгляд процент сме­шанных

браков возрастает. Так в 1959 г. он составлял 0,2% от всех семей, а в 1970 г. — 14%. Однако, происходит то, что академик Бромлей называет этнической консолидацией среди нескольких крупных этнических групп советского населения. При этом крупные этнические группы поглощают малые этно­нимы. Так когда-то обращенные в православие чуваши дей­ствительно легко ассимилируются русскими. 98% детей от сме­шанных браков между русскими и чувашами считают себя русскими. С русскими сливаются украинцы и белорусы на территории РСФСР, а также мордва и отдельные группы карел. Но при этом доля коренного населения во всех авто­номных республиках и округах РСФСР возрастает. Несла­вянские и неправославные народы (в прошлом) обнаруживают весьма слабые наклонности к интеграции. Так в Прибалтике смешанные браки, по существу, оставляют соотношение нацио­нальностей неизменным, ибо дети от смешанных браков де­лятся примерно на 50% по своей национальной идентификации на отцовскую или материнскую сторону. Но почти полностью иммунными против интеграции оказались мусульманские на­роды. Мусульмане строго соблюдают определенный образ жизни: большие семьи, ранние браки, строгую половую нрав­ственность, запрет регулирования рождаемости. Они не меняют места своего жительства. Можно сказать, что они отрицают городскую цивилизацию в принципе. Для них городской образ жизни в любых вопросах, а, в особенности, в брачно-семейных отношениях никогда не был, как замечает Г. Бондарская, «эталоном, к которому надо стремиться, как это имело и имеет место у населения, например, русской или украин­ской деревни» .

Согласно Александру Беннигсену в СССР имеется широко разветвленный скрытый ислам, который существенно влияет на мусульманский изоляционизм. Его никогда не удавалось инфильтрировать в отличие от всех других религиозных испо­веданий в СССР. У нелегального ислама тысячи молитвенных домов.

Мусульмане отрицательно относятся к смешанным бракам. В городах — т. е. в наиболее ассимилированной части узбек­ского населения 20% спрошенных узбеков ответили, что будут возражать против смешанных браков родственников, если только в этих семьях не будут соблюдаться... узбекские на­циональные обычаи. Но даже если такие браки имеются то, как например, в Туркмении 90% детей от смешанных браков считают себя туркменами. При этом в смешанных браках с русскими почти всегда выступает мужчина-мусульманин ибо по Корану смешанный брак допустим только для мужчин.

Исключительно важной группой для выяснения процессов интеграции у мусульман оказываются казанские татары. Эта маргинальная но многочисленная мусульманская группа про­живает в центральной России, и по ней можно судить о даль­них тенденциях интеграции мусульманского населения в целом. Оказывается, что и татары не обнаруживают ярко выражен­ных процессов, которые могли бы пообещать их интеграцию в обозримом будущем. Напротив, они сохраняют свои этнические характеристики и даже вытесняют русских как в деревне так и в городе. Численность татар с 1926 по 1969 г. в городах возросла в 6,1 раза, а русских в 3,6 раз. Удельный вес татар в городах возрос с 23,1 до 33,3%, а русских уменьшился с 73,1 до 60,9%. В целом удельный вес татар в республике вырос с 44,9% в 1926 г. до 49,1% в 1970 г., а удельный вес русских упал соответственно с 49,1 до 42,4%.

Удельный вес татар в селах вырос с 1926 г. по 1969 т. с 48 до 57%, а русских снизился с 40 до 32%.

Семья татар значительно устойчивее. Так 71% татар заявили, что удовлетворены семейной жизнью, а среди русских эта цифра составила всего 28%.

Итак, мы видим, что даже в Татарии, области маргинальной, находящейся в центре России, в сильном

русском окружении, демографические процессы происходят в направлении усиле­ния и консолидации татар и вытеснения ими русских. Что же можно сказать о Средней Азии!

То же показывают этнические процессы в Западной Сибири, где проживает некоторое количество мусульман в преоблада­ющем немусульманском окружении. В 1970 г. здесь было 10,5 млн русских, составлявших 86,9% всего здешнего населния. Остальные национальности и народности представлены тата­рами — 268,6 тыс., казахами — 93,4 тыс., немцами — 395,2 тыс,, украинцами — 346 тыс. и т. д. Установлено, что в этом районе украинцы активно интегрируются русскими. У украинцев в 1970-1973 гг. процент смешанных браков составил — 82,8%. У немцев эта цифра ниже и составила — 34,0%, зато у татар она была всего 14,5%, а у казахов всего 3,7%, причем в основ­ном с татарами. При этом не все дети от смешанных браков между русскими и татарами объявляли себя русскими. В горо­дах эта цифра составила — 80%, а в целом по району — 77,5%.

Л. Фишер предложил индекс эндогамии (т. е. внутринацио­нальных браков) для советских народов, как показатель их этнического самосознания и получил следующие результаты:

киргизы — 95,4%

казахи — 93,6%

туркмены — 90,7%

азербайджанцы — 89,8%

узбеки — 86,2%

грузины — 80,2%

таджики — 77,3%

молдаване — 63,0%

белорусы — 39,0%

украинцы — 34,0%

Это показывает слабую интеграцию у неславянских и не­христианских народов, причем надо учесть, что часть смешан­ных браков у мусульманских народов осуществляется не с русскими, а с другими мусульманскими народами.

Интеграция не была осуществлена и в политической сфере. Ни партия, ни армия не были интегрированы в национальном отношении. Так в 1979 г. в ЦК КПСС было 82% славян. В Политбюро было два неславянина из 16, а в секретариате ЦК — никого. Среди кандидатов в члены Политбюро было 3 на 6.

Среди генералов, упомянутых в советской печати с 1940 по 1976 г. — 60% русских, 20% украинцев, 4% белорусов. Среди генералов — депутатов Верховного Совета СССР — 95% сла­вян (80% русских и 15% украинцев). Среди генералов — чле­нов ЦК КПСС в период 1952-1956 гг. — 97 славян из 101, при­чем 78 из них русские.

В результате явной неудачи интеграции уже в 1972 г. журнал Коммунист предупреждал, что «советский народ не является новым этническим образованием», а на 25 съезде партии в 1976 т. перестали говорить о слиянии наций, а только об их сближении.

IV. ВНУТРЕННИЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ

(Неудачи в реализации внутриполитической программы Pax Sovietica вызвали серьезные противоречия в самой советской политической системе между радикальными и консервативны­ми силами. С одной стороны надо было как-то остановить отри­цательные экономические и социальные процессы, вызванные этой программой. С другой стороны партийная бюрократия стала чувствовать, что почва уходит из-под ее нот, вследствие роста ВПК, который она уже не была в состоянии контроли­ровать. Среди партаппарата возникло опасение, что вся гран­диозная программа преобразования советското общества в ко­нечном счете обращается против его интересов. Именно по­этому партийная бюрократия решила предпринять какие-то меры, чтобы исправить положение в свою пользу, а вместе с тем избежать серьезного экономического кризиса. Было, по-видимому, решено резко сократить капстроительство.

Представители этих кругов стали говорить, что т. н. экстен­сивные методы экономического роста, требующие нового кап­строительства и привлечения новых трудовых ресурсов, себя исчерпали. Взамен предлагались т. н. интенсивные методы роста, осуществляемые за счет изыскания внутренних резервов на имеющихся уже производственных мощностях, а также за счет научно-технического прогресса.

Одним из главных объектов критики со стороны партаппа­рата явилось капстроительство в Сибири и на Дальнем Востоке. Как заметил Алан Крончер, политическое руководство стало упрямо сопротивляться планам ускоренного развития Сибири.