Соврати меня
Шрифт:
– Фух! Ну всё, я здесь, – выходит ко мне Катя, но тут же отвлекается на зажатый между дверью и рамой краем фаты. – Я поняла, – ворчит она, – свадьба – это что-то вроде прививки от развода. Второй раз я такой дурдом не переживу. – И тут же без всякого перехода, хлопает ладони мне на плечи. В коротком выдохе отчётливо угадываются нотки сливового самогона. – Рассказывай, подруга. Что там у тебя стряслось?
– Да нечего рассказывать, – цепляюсь пальцами за прохладное железо балконных перил. – Кажется я собираюсь совершить ошибку. И хочется, и колется. Не знаю, как быть. Но что если она на самом деле стоит того, а я об этом так и не узнаю?
– Мажора, что ли, своего
Я просто киваю, решив не уточнять, что мой статус за прошедшие выходные успел перетерпеть значительные изменения, начиная уверенным "в отношениях" и заканчивая растерянным "всё сложно". Впрочем, ситуацию всё-таки в общих чертах придётся обрисовать. Никто не даст толковый совет с закрытыми глазами.
– Даже не знаю с чего начать...
– Такс... Вижу, Валера затянул очередной тост, – щурится Катя, глядя вглубь комнаты. – Смело начинай сначала. У нас есть минут двадцать.
– Ладно, – набираю в грудь побольше воздуха. Пальцы начинают неметь от напряжения. – Я уверенна, что была влюблена в своего парня. По крайней мере, ничего подобного я прежде ни к кому не испытывала. Его улыбка, голос, манеры – всё казалось таким волшебным, правильным, неповторимым. А недавно всё резко встало с ног на голову. Тот улыбчивый добряк, о чувствах к которому хотелось кричать на весь мир, стал вдруг совершенно другим человеком. Я даже подумываю о том, чтобы окончательно с ним порвать, вот только... Знаешь, иногда он прошлый возвращается. Мне кажется, что я его вижу и где-то возле сердца начинает саднить. Этому невозможно сопротивляться. Хочется вернуться на пару месяцев назад, туда, где нам было хорошо и разобраться, что его так изменило...
Мою пламенную лирическую речь перебивает откровенный ржач невесты.
– Ага, зелёные человечки с Альфа Центавры его изменили, – отсмеивается она, поднося огонь зажигалки к сигарете. – Это, Машка, называется раскрыть глаза. Эйфория первых чувств прошла, мишура пооблетела и осталось то, что было там всегда – он настоящий. Сразу оговорюсь, идеальных не будет. Поверь будущему психологу. Просто присмотрись, сейчас самый момент, и других заодно вниманием не обделяй. Нет ничего обиднее потерянного времени.
– А что делать, если тот, другой, на всю голову отбитый сосед и для жизни совсем не годится?
– Так, я не поняла, ты хочешь познать мужчину или сразу под венец собралась? Расслабься, Маш, твоя девственность кроме старушек с лавки никому не сдалась. Да и те сейчас дадут фору любому нигилисту.
– Думаешь, стоит вот так вот – без любви?
– Стоит, не стоит – ты ничего не теряешь. Для счастья в женщине, как в сказке, должен быть хороший конец, – я нервно хихикаю, на что Катька только закатывает глаза. – Так, давай ты уже прекратишь смущаться, и посмотрим на ситуацию здраво, хорошо? – она облокачивается на перила и вопросительно вскидывает бровь. Я киваю, показывая, что внимательно слушаю. – Давать по любви или с умом не важно, шанс разочароваться примерно одинаковый, и вряд ли тебя с первым же мужчиной ждёт полная совместимость. Дурной – это, конечно, минус, но вас, как я поняла, ничего не связывает. С ним по крайней мере в случае провала проще разбежаться. Ты же не станешь покупать туфли без примерки? Нет. Вот и примерь его как следует, не торопись, прислушайся к себе: хорошо ли, не давит ли. Потом уже можно присматриваться к бывшему – так же захочется что-либо возвращать?
– А что, если захочется? Как я к нему потом вернусь испорченная?!
– Вот ты балда, – Катя даже давится дымом, глядя на меня таким же примерно взглядом,
– Эм-м-м... – растерянно потираю переносицу. Похоже, сливовая самогонка попала точно в цель, потому что согласие Мира до этого момента воспринималось как нечто само собой разумеющееся, но вот доводы подкрепляющие мою уверенность, в упор не подбираются. – Он как бы всегда готов...
– Понятно, и здесь собралась косячить. Запоминай, дорогая, в искусстве соблазнения главное не перестараться. Пусть не задирается. Он должен почувствовать себя счастливцем, а не возомнить о себе бог весть что.
Попытка представить перед глазами не мнящего себя богом Мира вызывает непреодолимое желание засмеяться, но выразительный взгляд моей наставницы заставляет вернуть лицу серьёзное выражение.
– Ладно, попробую. И как этого добиться?
– Значит так, зайди к нему в домашнем халате, скажем... за солью!
– Едва ли Мир имеет понятие, где в его доме хранится соль. Готовка и прочие хозяйственные дела целиком на плечах домработницы.
– Так, зануда, ты меня каким вообще местом слушаешь? – Катя с безграничным терпением гасит окурок о щербатое блюдце. Будто дыру промеж лба выжигает. Предположительно моего лба. – По-твоему, всегда готовый самец возьмёт и поскачет как последний ишак за солью? Он, естественно, первым делом попытается заманить тебя в свою берлогу. С момента, как переступишь порог его дома всё – можешь расслабиться. Всю грязную работёнку сделают за тебя. Главное не забывай соглашаться со всеми его предложениями: выпить чай, посмотреть коллекцию СD дисков, покормить змей в домашнем террариуме, тут уже зависит от его фантазии. И вот ещё, постарайся держаться к объекту как можно ближе, чтобы его воображение бесперебойно работало в нужном направлении.
– Как можно ближе, – с сомнением бормочу себе под нос. Ещё бы у меня рядом с Миром так коленки не дрожали.
– Слышь, подруга, а ты точно уверенна, что готова? – мрачно уточняет Катя, кутаясь в тонкую кожанку мужа. – У тебя сейчас лицо, как у столетней гейши: белее белого и дёргается глаз.
Я только тяжело вздыхаю, бросив грустный взгляд на кружево фаты. Честно говоря, я себе первый раз немного по-другому представляла и надеялась, что всё случится естественно, плавно, а не с бухты-барахты. Но с другой стороны, с Димой было столько подходящих моментов, что хватило бы на целый слезливый сериал, да так и не срослось. Наверное, взаимопонимание не главное, раз самые волнующие эмоции я умудрилась испытать, если не спрятавшись в кустах во дворе Арбатовых, то позже, у шезлонга, точно.
– Любимая, кончай шмалить! – смеётся раскрасневшийся Вова, вываливаясь на балкон с гитарой наперевес. – Я собираюсь посвятить тебе песню!
– Всё поняла? – Катя бросает на меня вопросительный взгляд. Я торопливо киваю. Не хочу осуждать столь щекотливые темы при посторонних. – Ну пошли тогда, вызовем тебе такси и послушаем живое исполнение на дорожку.
Пел Вова душевно, но нескладно. Впрочем, с окосевшим Валерой на подпевке иначе бы не вышло. И всё равно, зардевшейся Кате не удалось скрыть предательскую слезу, мне не удалось сдержать растроганную улыбку, а новоиспечённой свекрови не удалось уберечь мясную нарезку, и крайне довольный собой мопс, соскочив с её колен, потрусил за комод расправляться с добычей.