Современная африканская новелла
Шрифт:
— Я — Чики, который приходил к вам вчера.
— Нам это неинтересно! — сказал Чандус надменно.
— Но вы дали мне вот это кольцо… — Чики протянул Чандусу проволоку.
— Я — тебе? Ты, видно, с ума спятил?
— Это я послал его к вам, — вступил в разговор Смог. — И он отдал вам свои три пенса, чтобы их удвоить.
— Чудеса, да и только! — воскликнул Чандус. — Значит, вы вдвоем приходили и дали мне три пенса?
— Нет, приходил он один…
— А уходите вы оба! Нет, подумать только, до какой наглости доходят теперь даже эдакие сопляки! Приходить в дом почтенного человека и нести какую-то чушь! Не я ваш отец!.. — Чандус засеменил во внутренние комнаты, шаркая шлепанцами по твердому полу. Смог недолго думая выскочил
В каникулы Смог взялся учить Чики кататься на велосипеде. Своего велосипеда у Смога не было, и он брал машину напрокат у механика, владельца велосипедной мастерской, снимавшего комнату у них в доме.
— Шесть пенсов в час, — сказал механик.
Конечно, Смог не сказал механику, что будет учить новичка…
Чики не доставал ногами педалей и приспособился ездить «по-обезьяньи» — стоя на педалях под рамой, с левой ее стороны.
Примерно через неделю он мог уже сносно катить по прямой. Он даже пробовал насвистывать. Смог радовался его успехам и подговаривал прокатиться по шоссе.
— На стадионе велосипедистом по станешь, — авторитетно говорил он.
Чики не рвался на шоссе, но, поколебавшись, согласился с приятелем.
К его собственному удивлению, все получалось очень здорово. Он был так доволен собой, что работал педалями в такт жизнерадостному мотивчику «Ник, Ник», который сам же и насвистывал. Он гордился собой и удивлялся, почему это люди считают, что ездить на велосипеде трудно? «Это проще, чем есть окру», — убеждал он себя, когда из боковой улицы на него выскочил автомобиль. Чики вильнул к обочине и врезался в электрический столб. Велосипед подпрыгнул от удара, а Чики отшвырнуло в канаву. Он вылез оттуда по уши в грязи, с ободранным локтем и разбитым коленом.
Раны оказались пустяковые, пострадал велосипед: переднее колесо погнуто, восьмерка на заднем, на обоих недоставало нескольких спиц.
Они пробовали его катить, но он не катился. Тогда они подняли его передним колесом кверху и покатили на одном заднем.
Механик сказал, что Чики должен заплатить за поломку.
— У меня нет денег, — пролепетал Чики.
— Пожалуйста, прости его. Откуда у него деньги? — подтвердил Смог.
Но механик был неумолим:
— Если у него нет денег, кто его просил садиться на мой велосипед? Пошли, покажешь, где ты живешь, — обернулся он к Чики. — Пусть родители платят.
Чики просил, оправдывался, умолял, но механик слышать ничего не хотел.
— Ты зря теряешь время. Идем, покажи, где живут твои родители, или я отведу тебя в полицию!
Чики поплелся к дому. Механик медленно ехал по обочине рядом. Они миновали одну улицу, вторую, третью…
— На какой улице ты живешь? — нетерпеливо спросил механик.
— Я не помню номер дома, но это вон там… — Чики показал вперед.
Они долго-долго кружили по улицам, пока вновь не оказались у дома, где жил Смог. Механик вконец вышел из себя. Он грозил «вышибить» из Чики мозги. Он был так зол, что не заметил переходившую дорогу женщину — она возвращалась с рынка с покупками — и толкнул ее своим велосипедом. Ее необъятных размеров корзина опрокинулась, и содержимое рассыпалось по мостовой. Она рванула платок с головы, туго обвязалась им — все это в одно мгновение — и приготовилась к бою. Ухватив механика за рубаху, она принялась выкрикивать ему в лицо оскорбления.
— …У меня в корзине было продуктов на двадцать фунтов. И ты вернешь их мне сейчас же! — потребовала она под конец своей возмущенной речи.
Стала собираться толпа. Люди поднимали с земли овощи, рыбу и складывали обратно в корзину. Томаты, немного вяленой рыбы и ямс — всего и продуктов-то. Но голос хозяйки все повышался и повышался. Она кричала и кричала о том, что ее семья останется теперь без обеда, не говоря уж о завтраке, и требовала с механика двадцать фунтов… В общей суматохе Чики мотнулся в сторону и помчался домой — быстрее, чем он делал
Чики не переставал думать о реке — правда, не с тем пылом, что раньше.
Однажды он нечаянно подглядел, как их сосед мистер Нвана пересчитывает, одну за другой, одну за другой, пачки фунтовых ассигнаций. Он не верил своим глазам: неужели на свете может быть столько денег?! И если у м-ра Нваны их так много, то почему он живет как нищий? У соседа были жена и пятеро детей, и все они ютились в одной комнатушке и ели одну кашу, а если жена этого Нваны, не дай бог, подавала к столу кусок рыбы, то м-р Нвана начинал рвать и метать. Случалось, что он даже бил ее. А дети ходили в школу чуть не в лохмотьях, из всех родителей м-р Нвана последним вносил плату за обучение. М-р Нвана ездил на старом, расхлябанном велосипеде. А когда узнавал, что полиция проверяет водительские права на улицах, то прятал свой велосипед-развалину на неделю или две, пока проверка не заканчивалась, потому что у него никогда не было документов на велосипед — ведь за них надо было платить. Соседи дали ему по этому случаю прозвище «Экономлю-время-хожу-пешком».
Чики так разволновали эти пачки денег, что он незаметно стал мечтать и надеяться, не придется ли ему один шиллинг от этого богатства. Когда на следующий вечер м-р Нвана возвращался домой из своего ларька на рынке, он вышел ему навстречу, вежливо поздоровался! «Добрый вечер, сэр!» — и помог вкатить в дом велосипед.
М-ру Нване, судя по выражению его лица, это очень пришлось по душе. Он ответил: «Добрый вечер, мой сын!» — и даже улыбнулся. Целую неделю потом Чики проделывал это ежевечерне, но м-р Нвана, похоже, и не подумывал воздавать ему.
Правда, однажды, отвечая на приветствие Чики, он опустил руку в карман. Но обомлевшему было Чики достались три земляных орешка. И все.
У м-ра Нвана голова была занята другим, Чики это понимал. Он даже не очень удивился, когда в другой раз в ответ на его «Доброе утро, сэр», тот ответил: «Пять фунтов».
Полное имя соседа было Питер Нвана. Его хорошо знали в городе. Каждое воскресенье утром он облачался в пышную агбаду [9] и вел своих чад и домочадцев в ближайший христианский храм на богослужение, а каждый четверг посещал ускоренные курсы по изучению Библии.
9
Агбада — национальная мужская одежда в Нигерии, род тоги.
Временами м-р Нвана вдруг исчезал и сутками не бывал дома. Говорили даже, что он состоит в каком-то тайном обществе, члены которого собираются по ночам.
В субботу дядя уехал в Умуофию и обещал вернуться только к понедельнику. Чики наспех позавтракал и, не сказав ничего Майклу, убежал к реке. После неудачи с деньгами и всех неприятностей он, казалось, и думать забыл о том, чтобы побывать на той стороне. Все, что ему оставалось, — это любоваться паромами.
На берегу Чики долго разглядывал скопление автомобилей, ожидающих переправы. Он заметил трех мальчишек с ведрами и тряпками, вертевшихся возле пыльных лимузинов. Чики присмотрелся. Мальчики мыли машины, закончив — протягивали руку, и владелец платил. «А я? — спросил себя Чики. — Как я раньше не подумал об этом?» Он сбегал домой, принес ведро, побольше тряпок. К его великой досаде, легковых машин на этом берегу уже не было: паром ушел, оставив на сходнях вереницу грузовиков. Надо было ждать. И он ждал. Постепенно, одна за другой, к парому стали подкатывать новые автомобили, и в Чики снова затеплилась надежда. Пока что машин было три, но все — малолитражки. Чики решил подождать, пока подъедет автомобиль побольше и подлиннее — с владельцем побогаче. Вскоре важно подъехал длиннющий лимузин. Чики сразу же подбежал.